– В Вероне Санмикели… его смешно звали «Микеле Санмикели»… построил ворота Нуова и Палио, круглую церковь Мадонны ди Кампанья, палаццо Гримальди, нет, это в Венеции, вот еще в Вероне: раз… два… три дворца, церковь Сан-Джорджио-ин-Брайда, колокольню Дуомо, ну и по мелочи: порталы, бастионы.

– Одна из его построек нам и нужна, – подытожил Дивин. – Сохрани список.

– Я нашла отличный сайт. Уже в закладках. Куда дальше?

Дальше надо было найти то, что «только в Вероне висит вверх ногами». А для этого определить самую высокую точку города и подняться туда. На выбор было два места: замок Петра и колокольня на площади Эрбе. Дивин голосовал за колокольню, ему она казалась выше, к тому же один замок в заданиях уже был. «Хочется чистоты замысла даже в смертельных играх. Чтобы тебя растянули, – усмехнулся про себя Дивин, – не как-нибудь, а по строгим правилам искусства». Жанна согласилась с вариантом колокольни. Дивин подозревал, что она уже посмотрела высоту всех сооружений, но постеснялась сослаться на «Википедию».

Преследователь, скорее всего, скрывался где-то рядом, и концессионеры решили взять такси, за которым следить сложнее. Машина до площади Эрбе не добралась, улицы оказались перекрыты из-за какого-то пробега, и последние несколько поворотов Петр с Жанной прошли пешком. Дивин всегда восхищался мраморными мостовыми Вероны. Неровная плитка раздражает, а эти длинные плиты розоватого цвета нет. Их очарование в древности? В мощи? Посередине некоторых блоков прорезаны узкие щели для стока воды, и это не ослабляет камня. Или дело в восхитительном веронском теплом цвете мрамора, беловато-розовом, как свечи каштана? Дивин подумал, что в Вероне наверняка есть легенда, будто камни покраснели от пролитой крови.

Перед лифтом переминалась группка туристов, и Дивин повернул к лестнице. Табличка на стене предостерегала – 368. После падения в Кастельвеккио Дивин как раз хотел размяться, заодно и посмотреть, как поведет себя Жанна. Девушка была стремительной, подвижной, но слегка полноватой. Полноватой по нынешним меркам, когда все хотят бежать марафон. В танцах, велопрогулках, волейболе пухлые щеки и плечи никогда не мешали. Петр поднимался первый, но Жанна не отставала, даже когда они ускорялись, обгоняя бодрые пожилые иностранные пары. «Закономерно, что в Вероне я встретил синьорину с ренессансной фигурой, – Петр стал перебирать известные женские портреты. – Ботичелли – аскетичен, Липпи – слишком утончен. Леонардо! Он любил рисовать такие округлые лица с ямочками и улыбками, как сказали бы американцы «девушки с твоего двора». Но окончательно соотнести попутчицу с дамами Возрождения мешали не брюки-милитари с майкой, а немыслимая челка цвета фуксии.

Винтовая лестница внутри полой башни полвитка примыкала к стене, а затем смелой дугой круто шла вверх наискосок. Затем снова: вдоль стены и завиток над бездной. Если посмотреть вверх, то похоже на прищуренный глаз, где зрачком выступал зеленый полукруг медного колокола. Задохнулись они оба, но Жанна заговорила первая:

– Здесь висят самые старые колокола Вероны, названия не помню. И еще на этой башне самые первые городские часы в Европе.

На нижнем ярусе колокольни висели три колокола, на верхнем – один большой. Колокола были привычной формы, только окружены сложной конструкцией. Верх колокола переходил в раму из балок, со стяжками и распорками, а весь механизм – колокол и раму – окружало огромное колесо, как на бабушкиной ножной машинке. Причем от языка колокола веревка не шла. Канат был намотан именно на колесо. «Как звонят? – удивился Дивин. – Может, вся конструкция наверху это ручка для великана, который трясет им, как настольным колокольчиком».

В это время Жанна дернула Дивина за рукав. Он посмотрел на нее – она показывала вниз. На всем видимом протяжении лестница была свободна. Бывают такие редкие моменты даже в туристический сезон. Поднимался только один человек, и в руке у него был нож. Дивин дернулся назад и огляделся, но отступать отсюда было уже некуда. Тогда он потянул веревку вниз. Вместе с колесом плавно задвигалась вся конструкция, и большой колокол пошел вверх. Рама оказалась выверенным противовесом, и Дивин легко переворачивал огромный колокол устьем вверх.

– Залезай, – негромко бросил он Жанне.

Девушка забросила ноги на ближайшую стяжку – Дивин подтолкнул ее в спину – и по конструкции поднялась к зеву колокола. Когда бронзовая чаша перевернулась полностью и встала вертикально, Дивин закрутил канат вокруг ближайшей балки, подтянулся и перелез в колокол. Жанна сидела на дне, обняв огромный язык. «Для Дюймовочки у нее слишком резкие духи», – решил Петр, пристраиваясь рядом.

Они просидели в колоколе недолго. Довольно скоро колокольню заполнили резкие возгласы. Дивин выглянул – черноголовые туристы сгрудились на площадке. Судя по яркой одежде всех цветов и фасонов – китайцы. Заметив мужчину, вылезавшего из колокола, стоящего вверх ногами, они закричали и начали фотографировать. Когда мужчина протянул руку и помог выбраться девушке, гвалт стал похож на птичий базар. Никого подозрительного на площадке Дивин не увидел, да и вряд ли на них напали бы под объективы полсотни фотоаппаратов. Спускались русские в толпе китайцев, причем некоторые подходили потрогать их.

– Теперь китайские гиды будут рассказывать, что современные Ромео и Джульетта уединяются в колоколах, – веселилась Жанна.

До полицейского участка Петр и Жанна дошли под охраной. В плотном кольце китайцев, выставивших во все стороны палки для селфи, словно строй швейцарских гвардейцев.

Глава 5

О вариантах подачи телефона в современной сервировке стола

ля безопасности Петр и Жанна выбрали ресторан прямо напротив полицейского участка. Сели у стены в самом большом зале. Поели и стали подводить итоги. Полицейский был довольно любезен. Скопировал задание квеста, записал все телефоны. Но твердо сказал, что пока не видит повода к какой-либо полицейской активности. Он объяснил, что в Верону ежегодно приезжают сотни, да что там, тысячи девушек с бойфрендами и без, с разбитыми сердцами и вообще без сердец. Они напиваются, пропадают, иногда прыгают с мостов. Но пока нет пострадавшего, тела – четко сказал полицейский, нет причин вызывать полицию.

Когда же Дивин начал рассказывать, что в центре Вероны в башне Ламберти их преследовал сочинитель квеста с ножом в руке, глаза полицейского заволокло туманом. Дивин и сам не поверил бы такой истории и стушевался. К тому же требовать от полиции пока было нечего. Тела, к счастью, нет. Охранять иностранцев-фантазеров никто не будет, и разгадывать интернет-загадки – также не дело полиции.

– Если бы тамплиеры украли с Арены знаменитого тенора, а поисками занимался профессор Оксфорда, то здесь уже была бы вся итальянская полиция, карабинеры и Интерпол, – бушевал Дивин.

– Скорее здесь бы был весь Голливуд!

Отступать Дивин не собирался. Он размотает этот клубок до конца. В первую очередь, он должен помочь пропавшей девушке. Но и оставлять без ответа такие наскоки уже на себя лично Дивин не хотел. Было задето его мужское самолюбие. Ему нужен был конец ниточки, чтобы наказать нападавшего «паука». Так назвала незнакомца Жанна.

– Почему паук, – не понял Дивин. – Скорее сфинкс или Горлум, те убивали недогадливого…

– Раскидывает сети, – быстро ответила Жанна. – Куда-то утащил бедную Ольгу. Паук!

На столике разложили записку с заданиями. Первое было пройдено, но пока не разгадано.