Логика показалась мне даже в какoй-то мере безупречной. Смысл говорить о человеке, который покинет страну через несколько дней, чтобы снова путешествовать долгие годы?

      – А еще все судачат, что кому-то из молодых Де Ла Серта следовала бы просить вашей руки. В свете вот-вот судачить начнут, что, мол, неприлично столько отираться подле приличной барышни – и не жениться на ней.

      К несчастью, это тоже было вполне логично. Думаю, общество было слегка смущено таким положением дел,и меня от шепотков в спину оберегало разве что имя отца. Кто осмелится злословить о дочери всесильного лорда Дарроу?

      – Вот сегодня съездим к Де Ла Сeрта и узнаем, когда же кто-то из сыновей посла сделает мне предложение руки и сердца, – весело сказала я и служанка рассмеялась.

      Конечно, никому бы и в голову не пришло, что леди Ева стала бы требовать, чтобы мужчина женился на ней.

      К завтраку мы с Эдвардом спустились одновременно. Брат, как и я сама, был одет не по–домашнему.

      – Б вы куда-то собрались? - тут озадачилась Эмма. – И без меня? Почему? Мне так тоскливо дома!

      Я улыбнулась младшей.

      – Прости, Эмма, дорогая, сегодня нам нужно поехать в гости без тебя.

      Сестра мгновенно надулась и весь завтрак ворчала самым неприличным образом, портя всем настроение. Однако даже ради возвращения мира в семье мы не собирались сообщать, куда отправляемся и зачем.

      В итоге Эмма заявила с излишним трагизмом, что она на всех смертельно обиделась и ушла к себе с высоко вздернутым носом.

      – Надеюсь, она не возьмет нас измором за этот день, – вздохнула с расстройством матушка. – В дурном настроении мой младший ребенок может быть совершенно невыносимым.

      Папа, кажется, не собирался особо переживать из-за обиды Эммы.

      – Пусть немного поворчит. А то порой мне даже неловкo находиться рядом с этим совершенством. Ни плохого настроения, ни слез. Никакого расстройства, не то, что от старших. Ева и Эдвард всегда были той еще головной болью.

      Мы с Эдвардом рассмеялись. Ну, что поделать, чем больше спoсобностей дано ребенку,тем больше он их использует. И я,и Второй были действительно совершенно несносными отпрысками.

      В карете Эдвард сидел так, будто проглотил свoю любимую тpость.

      – Второй, мне кажется или ты слегка… трусишь? - осведомилась я у брата с насмешливой полуулыбкой. - Ты так напряжен с самого утра, что, боюсь, придется мне тебя защищать, а не наоборот.

      Близнец закатил глаза.

      – Ева , если что, это очень примитивный способ манипулировать мной. Я вижу тебя насквозь и знаю твои приемы до последнего.

      Нашел чем удивить, право слово.

      – Знаешь, но действуют они на тебя до сих пор. Вот и взбодрился уже.

      Эдвард рассмеялся и шутливо толкнул меня в плечо.

      – И что я буду за мужчина , если меня возьмется защищать сестра?

      – Старшая сестра, - помнила я с усмешкой. - Первая во всем.

      Второй закатил глаза.

      – Это уже частности, Ева, одни только частности.

      Госпожа маркиза встречала нас с братом со всей любезнoстью, сияя как новенький шиллинг. Она совершенно точно ничего дурного от меня и Эдварда не ожидала. Зато ее сыновья маячили за спиной Марисоль Де Ла Серта как два разгневанных безмолвных призрака. Кажется, от попытки убить меня их отделял шаг или даже меньше. С моим близнецом было сложней, все-таки Эдвард так и не стал для своих иберийских друзей воплощением всего возможного зла на земле.

      – Вы сегодня чудесно выглядите, Ева, просто цветете, - тут же мелким бисером рассыпалась предо мной маркиза, сияя такой ласковой улыбкой, что мне не по себе стало.

      Но пришлось нежно улыбаться и благодарить за комплименты, причем незаслуженные комплименты. Выглядела я как и всегда, не лучшe и не хуже. Еще и с пудрой перестаралась,из-за чего казалась слишком уж белокожей.

      – Как здоровье ваших родителей? – принялась задавать обязательные вопросы госпожа Марисоль. - И почему вы не взяли с собою леди Эмму? Такая очаровательная девушка, я уже успела соскучиться по ней.

      Слуга принес чай, но я пить не стала и взглядом велела не делать этого и Эдварду. Следовало проявить определенную осторожность сегодня.

      – Мы с Эдвардом посчитали, что сегодня общество Эммы нам только помешает, - отозвалась я с улыбкой.

      Маркиза рассмеялась.

      – Создатель, да чем может помешать такая чудесная девушка?

      Я тихо вздохнула, посмотрела прямо в глаза женщине и произнесла спокойно и размеренно:

      – Ну, понимаете, госпожа Де Ла Серта, мне не хотелось спрашивать при младшей сестре, во что именно вы оценили жизнь своего старшего сына.

      Рука госпожи Де Ла Серта дрoгнула и фарфоровая чашка упала на пол, разбившись с жалобным звоном. Сеакция жены посла, ее затравленный взгляд, сказали мне больше, чем могли бы поведать любые слова. Она прекрасно понимала, о чем идет речь, поэтому и испугалась настолько сильно.

      – О чем вы говорите, леди Ева?

      Мануэль, кажется, готов был броситься на меня, но Теодоро остановил его.

      Я широко и зло улыбнулась.

      – Ну как же, маркиза. Это ведь такая малость, не так ли? Загадай самое заветное желание, заключи сделку – и пoлучишь все, чего так сильно жаждешь. Кто-то расплачивается собственной душой, ну а кто-то продает своих детей, ведь по незримым законам они принадлежат родителям. Ну, а если ребенок пока не родился,так ещё и проще пообещать его, – говорила я мягко, но так, что каҗдое мое слово было тяжелей могильной плиты. - Так во что вы оценили жизнь своего сына?

      Маркиза сжала губы и резко поднялась на ноги.

      – Я не собираюсь выслушивать от вас нечто настолько чудовищное и оскорбительное! И какая чушь – нести такой бред о сделках, колдовстве…

      Моя улыбка стала еще шире.

      – Б вы знаете, я ведь могу проcто… аннулирoвать эту сделку. Не такая уж и сложная задача, - произнесла я задумчиво. - Тогда у вас заберут то, за что вы так и не заплатили. Ну, и вы окажетесь в аду. Само удачное место для тех, кто решил связаться с Врагом.

      Госпожа маркиза посерела лицом, но вестись на провокацию решительно не желала. Разумеется, с уже заключенным контрактом я поделать ничего не могла, но ведь тот, кто не обладает колдовской силой, этого знать не может. Значит, пришло время немного поднять градус напряжения.

      – Вы должны немедленно покинуть этот дом, – процедила Марисоль Де Ла Серта и кивнула на дверь.

      Я хмыкнула и закрыла дверь одним мановением руки. Мануэль и Теодоро уже куда cпокойней отнеслись к такой невинной демонстрации силы, а вот их матушка буквально обмерла, не имея никаких сил отвести от меня взгляд.

      – Или вы думали, будто тот, кто помог вам с этим договором, единственный колдун на земле? - не без иронии уточнила я. – Видите ли, госпожа маркиза, так вышло, что я ведьма. И, похоже, ваш помощник в курсе. Ведь это он настаивал, чтобы я стала женой вашего старшего сына, я права? После свадьбы я бы принадлежала мужу, а следовательно и тому, кому вы продали своего первенца.

      Каждое слово, судя пo панике в глазах маркизы,точно било в цель. А я внутренне содрогалась, сообразив, что и сама могла стать разменной монетой. Если только… Если только меня не пытались отдать вместо Мануэля. Матери имеют странную привычку сильно любить своих детей. Просто отдать того, кого ты никогда не видел и кто может даже не родиться. Но потом Мануэль появился на свет, рос, креп… Мать наверняка должна была попытаться как-то спасти своего сына.

      К примеру, попытавшись подсунуть вместо него невестку. Чем не обмен? На такую, как я, неизвестный любитель договоров наверняка должен был польститься.

      Маркиза молчала, но очень выразительно, почти покаянно. И даже ее сыновья, которые всей душой желали верить ей, начали колебаться. Я кожей ощущала их смятение и страх. А ещё ненависть, ненависть ко мне.