Заканчивая фразу в движении, она вскочила с дивана и ушла.

Нда, как будто я во всем виноват? Но в принципе хорошая идея. Надо записать: «Затвор шариковой ручки напоминает выстрел. Одиночный, глухой, последний. Такой, что оставляют для себя, а не для мести или злобы. Этот выстрел – шанс закончить одну из своих главных историй даже не проставив ни одной точки или запятой. Сделать щелчок и оставить после себя лишь бесконечную тоску и сожаления. Чужие причитания о твоей жизни и ни капли сострадания. Лишь тоску о том, что ты эгоистичная сволочь, что принял решение, которое зреет в каждом депрессивном уме, но только у тебя перешло в смелость совершить поступок – закончить с блядским миром на своих условиях».

Нет, слишком мрачно. Удалить.

И уже несколько месяцев подряд я натыкаюсь на одно и тоже препятствия. Дальше двух предложений не могу уйти. Сюжет не простраивается в далекое странствие в моей голове, не вижу яркой вспышки, с которой мне приходили картинки будущего сюжета и я, словно опьяненный придумывал мир, сидя с бумажкой на коленке. Такие моменты приносили мне удовольствие, ведь их не приходилось контролировать, ты просто наблюдаешь, как водопад сам создает естественное падение. А сейчас я только удаляю то, что невозможно простроить в путь. То есть всё.

Возможно, моя ошибка в том, что я так и не начал вести дневник. Обычно дневник ведут, чтобы отмечать свои самые неудачные моменты жизни и выплакаться, а мне нужно было вести дневник и отмечать моменты приходящего вдохновения. Выписывать в него всё, что заставило мою фантазию ловить неизвестные сигналы далеких ненаписанные сюжетов. Отмечать своё внутреннее состояние, что со мной происходит, может там всего один момент позволил пожару мыслей разгореться до масштабов катастрофы, а я этого не запомнил и тем более не записал. Так и остаются забытыми эти моменты, что играют большую роль в жизни. Я помню, как рождались мои самые лучшие тексты, где я примерно был, но ряд мелочей уже не могу вспомнить: музыку, эмоции, о чем думал, или о ком.

Эмоции всегда дороже, сколько бы ты не платил за события. Всё, что возможно купить за одну поезду в метро или билет в кассе, удорожает будущая эйфория, которую ты можешь получить взамен этого. А где же в быту эти эмоции? Всё, что называют обыденностью – всегда приторное и безвкусное, не имеет цвета и оттенков. Это что-то постоянное, местами колючее и пахнет освежителем вперемешку с лаком для волос. В обыденность возвращаешься переждать грозу, а туда, где есть хоть небольшая плата идешь, чтобы эту грозу создать, а потом промокнуть до самых трусов, но остаться довольным. Сейчас же я, что там, что там не ощущаю ничего. Будто стою посреди города без указателей и номеров и понятия не имею куда идти, где нужное мне место. Может в первом доме от меня, а может в четвертом на следующем перекрестке.

На меня просто нашла ТОСКА. День стал похож на предыдущий, завтрашний будет, как тот, что еще только случится через месяц. И любовь больше ни о чем мне не говорит. Все самые лучшие тексты писались в состоянии влюбленности или её неразделенности. А, когда ты внутренне устал, то о каких чувствах может идти речь? Тебе себя то становится тяжело любить, не то, что кого-то близкого. Да и кто теперь ближе: Ручка или Катя? Они сейчас равнозначно удалены от меня, и ни никто в треугольнике не испытывает чувств. Получается, что одна сама не хочет со мной говорить, с другой не хочу говорить я.

Щёлкаю ручку в надежде разговорить это гнетущее молчание и вывести из себя Катю. Во мне закрадываются сомнения, что я выгляжу как чужой в собственной квартире. Больше, как мебель, как интерьер, как что-то, что можно двигать из угла в угол, пока на мне скапливается пыль. Может в этом и заключается моя тоска, что я больше никому не нужен. Лиза не ждет моих текстов, Катя не ищет близости, а Мама не звонит, потому что обижена, что я ей не звоню.

Понятия не имею в какой момент это произошло. Точнее, как это всё могло случиться одномоментно? Нельзя же сразу проснуться в пиздеце. Туда попадают обоснованно. Это, как на секунду зазеваться на шоссе и вот ты уже в кювете, нос разбит, голова трещит и на лобовом цветы с обочины. Тут результат твоих действий, а у меня провалы в памяти. Помню шоссе по обычным дням недели, а затем «бац» и просыпаюсь в квартире, когда реабилитация уже прошла. Момент создавшегося пиздеца где-то в подкорке, но, чтобы его вытащить на свет, нужно разобрать хлам, выписав его на бумагу. Но ручка пока только щелкает, а не пишет.

– Знаешь, я подумала, что мне нужно сменить работу, – вернувшись в комнату начала Катя.

– А чем тебя не устраивает старая? – поддерживаю разговор, не отрываясь от монитора. – Ты что выполнила все квесты?

– Да, блять, осталось только убить босса, и я вольна идти в новые земли покорять целые народы. Ты так меня представляешь? А ты хотя бы помнишь, чем я занимаюсь и почему устала от этого?

– Ты работаешь в нотариальной конторе. Кстати, время полдень, а ты не на работе, не опаздываешь?

– Сегодня воскресенье.

– И это повод не работать? Я вот, как видишь, дней не различаю и потому работаю в каждый. Даже не смотря на личное самочувствие и отсутствие видимых результатов, что прискорбно, но не критично.

– Да я и так работаю за двоих. Твоя работа ни рубля за этот год нам не принесла, но ты совершенно спокойно себя чувствуешь сидя дома и постоянно щелкая мне по нервам.

– Не всегда, только, когда ты дома.

– Всегда! Ты ведь даже не замечаешь, когда я прихожу. Раньше, хотя бы выходил ко мне, когда я появлялась в дверях, а сейчас я тебя вижу, только когда мы спать ложимся, но и тогда, ты отстраненный и холодный. Будто с куском льда ложишься спать и согреваться приходится самостоятельно, ручками. Так понятно?

– Ты этим прям в постели занимаешься? Когда я спать ложусь?

– Ты совсем идиот? Я говорю, что у тебя проблемы с головой.

– А мне кажется, что наоборот. Ты меня совсем не хочешь вот и занимаешься всем, только не мной.

– Это ты сейчас прибедняешься? Не выставляй меня виноватой во всем, что происходит в этих стенах. Ты сам довел до того, что белый лист тебе заменил девушку. Хоть я от тебя ничего не прошу, вхожу в твоё положение, но долю внимания заслуживаю.

– А ты его не получаешь? Что за предъявы?

– Когда? Вспомни хоть один день, чтобы ты меня просто поцеловал. Не помнишь? Я тоже такого не припоминаю. А может ты помнишь, что прикасался ко мне, да и вообще меня хотел? Ощущение, будто, если я сама не проявляю инициативу, но ты просто хер клал на это. Я въёбываю каждый день, как проклятая и вечером хочу услышать, что-то хорошее от тебя, а ты лишь молчишь, будто никого кроме себя не видишь. Что за херня с тобой происходит?

– Со мной всё в порядке, – тяну фразу на выдохе. – Я просто не хочу.

– Чего ты не хочешь? Жить ты не хочешь, говорить или что? Дай мне понять, что делать, пока я ещё хочу что-то понять.

– Ничего не нужно делать. Я скоро начну писать новый роман и всё будет, как раньше. А сейчас у меня творческий тупик. Небольшое помутнение.

– Не будет, как раньше…

– Что не будет?

– Ничего.

– Ты же уже начала говорить, так заканчивай. Или ты хочешь, чтобы я сидел и догадывался?

– Я устала бороться в одиночку. От тебя нет никакой поддержки, ты лишен этого и этого лишена я. – её глаза стали влажными. – Знаешь, мне не хочется возвращаться домой. Может, любви никакой больше и нет? Может, мы просто привыкли друг к другу и потому еще вместе, но стоит лишь закрыть глаза и представить, что тебя нет, так и жить становится проще.

– Ну, если тебе так проще. Так сделай, чтобы и с открытыми глазами стало проще. Тебе же одной всегда сложно в этой жизни, только свои проблемы привыкла замечать. Я прибедняюсь, а ты усложняешь. Получается, что на выходе: я – холодный, а ты – рукоблудишь. Отличная пара.