— Почему именно я? — Лудильщиков решил для себя сразу прояснить все неясные места. — Ведь вам даже пришлось для этого приехать из столицы в наш провинциальный Сарапул.

— Если не считать того, что среди столичной аристократии у нашего рода немало врагов и недоброжелателей? Тогда мне остается лишь сказать, что лично к вам у меня самое дружеское расположение. Именно благодаря вам я ныне не старая, выжившая из ума развалина, а вполне еще бодрый мужчина, ожидающий появления на свет своего потомка, — и, наблюдая в глазах собеседника присутствующую еще толику сомнений, добавил: — да вы не сомневайтесь, граф, я честен перед вами. А наличие весьма сильного и опытного в боях мага огня в вашей дружине уж точно не помешает.

— Ответ принят, — кивнул Иван, решившись, — но, тем не менее, для окончательного заключения союзнических отношений необходима будет Системная клятва.

— Само собой, — согласился старик и вновь повторил уже много тише: — само собой….

Старик Аракчеев не обманул. Через день все до одной газеты, продающиеся в городе Сарапуле, вышли с громадным известием на первых своих страницах: Царь Павел Второй объявляет в своей империи всеобщую мобилизацию; титульные дворяне призываются на службу вместе со своими личными дружинами. Война, и без того уже вовсю полыхавшая на западных окраинах страны, была, наконец, объявлена официально.

Хоть и краткое время было ему предоставлено, Иван Лудильщиков постарался использовать его по полной: пока в магической лавке не поднялись цены, закупился там необходимыми зельями, а на рынке продуктами, доделал экзодоспехи для последних принятых им дружинников, заключил дополнительные договора на поставку в поместье всего необходимого. В качестве химеролога и целителя граф тоже поработал как следует: в одночасье почти истратил весь тот запас частей высокоуровневых монстров, что в стазисе в своем Внутреннем пространстве на всякий случай хранил. Собственно, это и был тот самый случай. Усилил своих ближайших дружинников по максимуму. Даже на охоту с демоническим ножом отца сводил. Хотел мать, но та отказалась наотрез. Придется Степану для повышения Выносливости ее зельями из своего нового урожая поить. Ну, когда этот урожай поспеет, конечно. Не сказать, чтобы Иван полностью подготовился к грядущей войне, но сделал в этом направлении практически все от него зависящее.

Несмотря на многолюдство, царящее перед зданием службы императорского военного представителя в городе Сарапуле, Ивана этот важный чиновник принял в числе самых первых. Все-таки целый граф, да еще и георгиевский кавалер! На фоне прочих обычных дворян Иван отчетливо, словно фонарь в ночи, выделялся.

— Насчет вас, ваше сиятельство, у меня имеется отдельное предписание, — уведомил он Ивана, едва тот вошел в кабинет. — Битва ожидается отнюдь нелегкой, с большим количеством жертв. Сами понимаете, вам, с вашим Классом природного Целителя, сам Бог велел отправляться служить в армейский госпиталь. Таким образом вы наибольшую пользу нашему государю императору принести сможете.

— А как быть с моей дружиной? — нашел нужным поинтересоваться Иван. Нет, так-то личная дружина по всем писанным законам просто обязана оставаться при своем сюзерене, но мало ли…

— Разумеется, они будут служить в том же самом госпитале в качестве боевого охранения, — кивнул немолодой мужчина с полковничьими погонами, делая отметку в лежащих перед ним документах.

— Еще, согласно старому уложению, я хотел бы взять с собой на войну своего союзника, Вениамина Аракчеева.

— У меня не имеется на него никаких документов, — полковник застыл в раздумьях, все же тот параграф, на который ссылался Лудильщиков, давно уже не использовался на практике.

— Вениамин Аракчеев уже не подлежит призыву на воинскую службу по своему преклонному возрасту, — принялся прояснять ситуацию Иван, — но он очень сильный огненный маг и вполне еще боеспособен. Также он является искренним сторонником нашего государя императора.

— Хорошо! — принял решение военный чиновник, — огненные маги сейчас в дефиците и на фронте очень нужны. Я запишу его вместе с вашей дружиной.

В войска все же отправились не сразу. Призванным на службу дворянам давалось три дня на сборы, как-никак у тех поместья, куча слуг и работников, нельзя все просто так, без соответствующих указаний и хотя бы маломальской подготовки бросать. Иван использовал эти дни для тренировки личного состава и изготовление дополнительных боевых артефактов, его поместье дополнительных команд для бесперебойного своего существования точно не требовало. К тому же в нем помимо родителей со Степой еще и полностью законченный артефакт с еще одним Двойником оставался, хотя, конечно, хлопот за последние дни и всем остающимся в поместье значительно прибавилось. Да вот, хоть тех же наставников для их клановой школы вновь искать: из трех лисов два к Ивану в дружину влились, а третий, Савва, к своим сородичам, в Сибирь был отправлен. Повез целый мешок всевозможных подарков, необходимых оборотням для их жизни и развития. Мало ли, как там, на войне, дела у Лудильщикова, сложатся и сколь надолго все это затянется.

И эти три последних мирных дня тоже пролетели, вскоре Иван вместе со всеми своими бойцами в вагоне второго класса поезда, идущего через Москву в сторону Киева, разместился. Билеты, разумеется, граф Лудильщиков покупал исключительно за свой счет. Еще и за огромную гору багажа в дополнительном багажном вагоне пришлось железной дороге кучу денег отвалить. Разумеется, мог отправиться на войну и за счет казны батюшки царя, а все воинские припасы вообще переправлять в появившемся у него довольно объемном Домене. Но тогда бы его людям пришлось ехать в теплушках, нормальные пассажирские вагоны в воинских эшелонах исключительно для господ офицеров предназначались. А светить возможности Домена перед посторонними Иван и вовсе посчитал сильно-сильно неразумным. Так что нет, правильно со всех точек зрения по поводу траты денег за перевоз по железной дороге решил.

— Возвращайся поскорей! И чтоб живой и здоровый! И не геройствуй там понапрасну! — мать с глазами на мокром месте обнимала Ивана, стоя на перроне, заполненном провожающими.

— Конечно, мам! Куда ж я денусь? Чай не в первой на войну отправляюсь! Знаю, когда нужно удаль проявить, а когда осторожность. — Лудильщиков обвел взглядом собравшихся и вздохнул. — А Ксюша так и не пришла!

Сестренка очень в бой рвалась, вот только какой же брат такую пигалицу, будь она хоть сто раз боевым оборотнем, на войну то повезет? Вот и Ваня не взял. И ни на уговоры, ни не слезы и сцены не реагировал… Так что сейчас сестренка где-то сидит и дуется… Ну ничего. Пообижается и перестанет, зато будет в безопасности…

Со всеми попрощавшись, наш герой наконец-то устроился в вагоне и теперь наблюдал за уплывающим вдаль вокзальным перроном, с остающимися на нем провожающими.

— Впервые за последние полтора года Таю одну оставляю. Всё ли будет в порядке? — задумчиво произнес Лудильщиков, наблюдая, как по перрону вслед уезжающему поезду несется громко тявкающая лисица…

— Тая не одна, а с вашими родителями осталась. С ней всё будет хорошо, — привычно сухо отреагировал на вопрос господина Родион, расположившийся в том же купе, отмечая что-то одному ему понятное в ворохе ведомостей и документов…

Поезд катил медленно. Точнее, он и в мирное время бы ехал не быстро, а тут вообще надолго замирал едва ли не на каждом полустанке, пропуская военные составы. Уже верно голодать бы пришлось, взятые с собой харчи еще в первые сутки подъели, но у предводителя дружины же было личное пространство и Двойник в комплекте. Тот еду им через это самое пространство отправлял. Так что, как это в армии про только недавно призванных салабонов говорится?…Мамины пирожки в животах у них, в самом буквальном смысле, не успели улечься, даже когда они всей дружиной уже на вокзале в Киеве со своего поезда сходили.

А дальше до места им предстоит в обозе добираться по раскисшим от дождей дорогам. Ну, да, осень, пока они добирались до Малороссии, уже крепко вступила в свои права, а какая ж осень без дождей?