Этого не должно быть. Христиане поклоняются Богу, который может (и делает так) забрать жизнь любого человека, вывернуть ее наизнанку и использовать для строительства Своего царства.

История Илии, пророка из Ветхого Завета, захватила меня. Старик, которому не удалась ни роль отца, ни роль духовного лидера для Израиля. Его полагалось уволить по всем причинам. Но кое-что произошло в его жизни, Библия недостаточно это описывает. Мы знаем, что Бог использовал его в качестве наставника для юного мальчика, Самуила. Было так, как будто Илия сказал сам себе: «Я проворонил все в своей жизни, но этот шанс я не упущу».

Под наставничеством Илии Самуил вырос в одного из величайших пророков в истории Израиля. Вы можете прочесть его историю в 1-я Царств. Для Илии это было значительным достижением во второй половине его жизни. Чтобы увериться в этом, ему пришлось жить и умереть с некоторыми результатами его прошлых неудач, но он дал Израилю яркого лидера. В целом тут есть какая-то устойчивость.

Среди моих любимых библейских историй есть одна, рассказывающая о Павле и его друге-апостоле Силе. Они были избиты и брошены в римскую тюрьму за то, что нарушали тишину, проповедуя христианские убеждения на улицах Филиппов. «Около полуночи, – рассказывает писатель, – Павел и Сила, молясь, воспевали Бога; узники же слушали их» (Деяния 16:25, выделено автором).

Я чувствовал устойчивость. Эти люди были побиты толпой – как потом оказалось, незаконно, – избиты до синяков, брошены в тюрьму по непроизносимым обстоятельствам, и они пели. Песни не только давали им силы, но и другие узники, по-видимому, воодушевились их поведением. Можно сказать, что эти два устойчивых человека превратили тюрьму в храм.

За несколько дней до смерти моя больная мать долго разговаривала со мной о разрушенных отношениях в ее жизни. Она плакала, когда перечисляла множество моментов, которые, как она чувствовала, и способствовали кончине отношений. Мне стало ясно, пока она говорила, что это ее ощущение неудачи было подавляющим и в какой-то степени олицетворяло представление о всей ее жизни.

Вот отрывки того давнего разговора, каким я сейчас его помню:

«Мам, почему ты позволила своим мыслям утянуть себя на дно? Почему ты не осознала свое чувство ответственности и не попросила прощения?» – «Я не уверена, что (она назвала имя человека) он когда-нибудь заговорит со мной еще». – «Ты можешь написать письмо, и, возможно, оно даст толчок общению». – «У меня нет такой силы». – «Мам, сообщи мне, что ты хочешь сказать. Я напишу письмо, и потом можешь судить, верно ли я описал состояние твоего сердца». – «Я попробую».

Мама составила список вопросов, по которым она чувствовала ответственность за разбитые отношения, и потом, когда она вымоталась, перечисляя все пункты, и заснула, я отошел на другой конец комнаты, чтобы написать письмо.

Она проснулась, когда письмо уже было написано. «Я записал все, что ты сказала. Давай я прочту его тебе, а ты скажешь, где надо что-нибудь изменить», – и начал читать. Снова были слезы, когда она слышала слова, выражающие ее мысли.

«Подчеркни эту фразу», – могла она сказать, пока слушала. «Нет, я бы лучше сказала так». Понемногу письмо выросло в раскаяние. Наконец мы закончили с редактированием.

«Я десять лет хотела это все высказать», – сказала она. А я подумал про себя: «Моя мать несла невыносимый груз сожаления и печали все эти годы. Почему же она позволила этой ноше стать такой тяжелой?»

Письмо доставили на следующий день. Вскоре пришел ответ от того, кому оно было адресовано. С заверением в прощении. Маме стало гораздо легче – какие еще нужны доказательства?!

Моя мать довела до конца важную вещь. Несколько недель спустя она завершила свой забег и присоединилась к Иисусу.

При всем восхищении к раннему поколению христианского движения мы не должны забывать, что ген трусости не был известен в те дни. Люди, которые узнали о Новом Завете только тогда, когда было написано Послание евреям, к примеру, вероятно, боролись с ужасным давлением придерживаемой веры в нехристианском мире.

Семьи были расколоты; люди отлучены от давнишних связей; практиковались массовые гонения. Цена за провозглашение, что кто-то организовывает свою жизнь с помощью Иисуса, была очень высока. Результат? Многие пошли дальше и сдались, выбыв с забега.

Эта волна отступлений породила серьезные вопросы у тех, кто не сдался. Была ли у сдавшихся вера, потерянная затем ими? – спрашивали они. Или была их вера фальшивой с самого начала? Автор «К евреям» сражался с этими вопросами.

В нашем западном сообществе, где христианство более или менее преобладает, было бы абсурдно любить ту жизнь, с которой столкнулись первые христиане. Есть несколько случайных историй о давлениях, подобных тем, что были тогда. Но проблема пасования выглядит иначе в наше время. Мы люди, которым во многих случаях предначертано прожить в два раза больше, чем людям первого века (как утверждает статистика). Вопрос, прогнуться ли под явным и жестоким гонением, не для нас (по крайней мере, в ближайшем будущем), скорее мы сталкиваемся с проблемой, может ли кто-то выдержать, вырасти и оказаться более ценным для Царства во второй половине своей жизни, чем в первой? Выдержка для первого поколения христиан могла помочь в их страданиях. Устойчивость для нас во многом помогла бы справиться с промедлением и процветанием в духовной сфере.

Давайте прервемся в моих рассуждениях на эту мысль. Мои книги достигли таких мест, как Китай, Северная Корея и Россия. Там их могут прочесть люди, которые почувствуют что у них много общего с ранними христианами в вопросах страданий за веру, гораздо больше, чем у нас, людей Запада. Если такие люди поблагодарят меня тем, что прочтут эту книгу, я хочу, чтобы они знали: все, что я пишу о непоколебимости, подходит и их миру. Я хочу, чтобы они знали – я имел их в виду.

В одиннадцатой главе «Послания к евреям» есть пик энтузиазма, когда писатель оглядывается на истории библейских персонажей и отмечает людей, чье поведение похоже на чемпионов, у которых была вера и которые не отказались от нее. Авель, Енох, Ной, Авраам и Сара, Иосиф и Моисей – в этом списке. Гедеон, также Давид, Самуил и многие другие безымянные герои, которые «верою побеждали царства, творили правду… заграждали уста львов… их мучили до смерти… побивали камнями… отправляли на смерть… прогоняли» – и это не полный перечень трудностей (К Евреям 11:33–37). «И все сии, свидетельствованные в вере, не получили обещанного», – заключает автор (К Евреям 11:39). Он описывает людей, чей обычный характер оказался непоколебим верой. Это те великие, что не отступили!

Построив литературный зал славы, писатель обратился к двенадцатой главе и написал несколько самых провокационных библейских строк, когда-либо мной прочитанных.

«Посему и мы, имея вокруг себя такое облако свидетелей [люди из предыдущих параграфов], свергнем с себя всякое бремя и запинающий нас грех и с терпением [тут следует прочесть – непоколебимость] будем проходить предлежащее нам поприще, взирая на начальника и совершителя веры Иисуса, Который, вместо предлежавшей Ему радости, претерпел крест, пренебрегши посрамление, и воссел одесную престола Божия. Помыслите о Претерпевшем такое над Собою поругание от грешников, чтобы вам не изнемочь и не ослабеть душами вашим» (К Евреям 12: 1–3).

Этот писатель присутствовал на играх не один раз. Он стоял у стартовой линии, куда, волнуясь, подходили атлеты, когда судья объявлял: «Это был сигнал к снятию одежды». (Бегуны в античные времена бежали обнаженными.) «Свергнуть с себя всякое бремя», – говорил писатель.

В наши дни современные атлеты носят специальную одежду для бега, которая создана, чтобы уменьшить трение тела. Одежда почти как вторая кожа. Обувь для бега не может быть легче. В забеге, где первое и второе места могут отделять сотые доли секунды, это все лишь ненужные куски материи.