— Не переживай, Вячеслав. Один кубик я отдал в отдел товаров народного потребления. Пойдёшь к заместителю начальника, Петру Иванову и всё с ним согласуешь. А нужные допуски для твоей машины оформим через наш отдел. Никто не придерётся. Хороший ты парень, Слава, способный. Похоже, и с женой помирился?

— Да, Платон Сергеевич. Немного поругались, но потом решили, что вместе лучше. Она, конечно, меня не любит, но уходить не хочет. Мне и самому с ней удобней. Она музыку хорошо знает и помогает. И спеть, как надо, может. Никого искать не надо.

— Да, уже рассказали. Ну, с тобой и так ясно, но твоя жена, как говорят, только так поразила там посетителей ресторана. Не всякая артистка так может. Несомненно, талант. Постарайся уж сберечь её, Слава, и не отдавай никому. Тебе же первой помощницей будет.

В общем, получив нужные наставления, кстати, и допуски, я отправился в этот самый отдел народного потребления. Фактически, он так только назывался, но народа там почти не было. Но Пётр, хотя, Николаевич, так как был всё-таки лет на десять меня старше, и должность больше занимал, обрадовался моему приходу. Кубик ему понравился, и он уже получил все нужные разрешения. Пока их собирались точить в деревообрабатывающем цехе. Но я сказал, что лучше будет, если лить из пластмасс. Тогда и цвета подобрать проще. Пётр пообещал, что даст заявку на литьевые экструдеры, так и на другое оборудование, и для производства кубиков будет открыт отдельный участок. И по стиральной машине мы с ним решили, что заказы на металлические корпуса и барабаны отдаст в цеха на заводе, двигатели и нужные запчасти достанут. Вот механический программатор придётся изготовить мне самому, а уже по готовому образцу будет налажено производство на заводе. И такой подход к делу меня только обрадовал. Если Пётр не подведёт, то машина будет! И советским людям нужна самая лучшая бытовая техника!

Глава 07.

Новые успехи…

А далее рабочий день меня прошёл как обычно. Я в отделе никому ничего не сообщил ни о кубике, ни стиральной машине. Хотя, похоже, слухи уже начали распространяться, пока только о моих музыкальных делах. Уже до многих коллег дошло, что часть музыки, исполняемая в ресторанах, моя. Оказалось, что и в прошлый раз в «Кавказском» находились работники завода, знавшие и меня, и Ингу.

— Слава, всю ту музыку, что исполняли ты и твоя жена, вы написали сами? — обратилась ко мне член профкома Лена Ковалёва, тоже как бы технолог, но больше любившая шастать по цехам для вида. Не лучшая работница, но красивая и глазки умеет строить. Хотя, и разведённая. Но ей уже за тридцать лет, и она мать двоих детей. Старший сын и в школу пошёл. И дочке лет пять.

— Да, Елена Петровна. Балуюсь иногда. Вроде, и получается?

— А на «Голубом огоньке» и «Песне года» тоже вашу музыку исполняли? А то там называли ещё Светлану Павлову?

— Это, Елена Петровна, моя тётя, старшая сестра отца.

— Товарищи! Наш Слава — знаменитость! — заявила женщина! — Это его музыку передают по «голосам». Слышь, Слава, там говорят, что тебя у нас в Союзе зажимают!

Вот женщина! Разве в таких вещах признаются?

— Не знаю, Елена Петровна. Мы с женой «голоса» не слушаем. У нас в общежитии только общая радиоточка. И телевизор мы купили только перед Новым годом.

— Ну, ты же в Венгрии был? Будто и там концерты устраивал?

— Да, вместе с оркестром военного гарнизона, четыре раза. Так я музыкальную школу заканчивал, и гитару, и пианино изучал. И Инга, и тётя тоже. Так что, кое-что можем.

— Слава, скажи, а много музыки вы с женой и тётей написали? — спросил Сёмин Егор Нилович, начальник нашего технологического бюро. — А то, слышал, что и в других ресторанах часто вашу музыку исполняют. И всё время разную.

Ага, слышал? Как будто он сам в рестораны не ходит?

— Пока около шести десятков произведений. Часть записана, но по телевидению не передавалась. Слышал, что кое-что исполняют на концертах Хиль и Сенчина. Вот их на Новый год и показали.

— Точно, ты, Слава, композитор! Спой что-нибудь! — и Лена тут же достала отделовскую гитару. Как всегда, валялась на шкафу.

Что же, спел, и как раз «Эммануэль» и «Если б не было тебя». Чтобы точно прониклись.

— Вот, Слава, тебя и передавали! Как раз эти песни! А ещё твою жену. Тоже про любовь на французском пела. — сделала заключение женщина. — Надо же, и ты таился! Скажи, а чего ты сначала у неё в отделе был, а потом резко к нам перешёл? Говорят, часто ругаетесь? У вас в общежитии все об этом толкуют. Неужели гуляет?

Вот беспардонная женщина! И соседи хороши! Хотя, конечно, сам виноват. Аккуратнее надо было себя вести!

— Да, нет, Елена Петровна. Просто слишком горячо обсуждаем, кто главнее в семье — муж или жена? Пока боевая ничья получается. Но, вообще-то, я и сам сторонник равноправия.

Тут коллеги заулыбались. У всех это вечный спор.

Да, меня разоблачили. Но устраивать концерт в отделе или ходить по гостям я сразу отказался. Я же не скоморох какой, чтобы всех развлекать. И так уже Вячеслав в Ингиной тусовке этой ролью нехило отметился. Ладно, что хоть её там добился. Правда, до сих пор воюю и удержать у себя пытаюсь.

Далее и вся рабочая неделя быстро пролетела. Теперь в отделе я стал вроде куклы для разглядывания. Много кто к нам заглянул, и больше молодые женщины и девушки. Некоторые мне даже открыто глазки строили. Если бы пожелал, вполне мог служебные романы с ними начать. Но… мне хотелось к Инге.

К сожалению, в конце этой недели у меня неожиданно случился и мелкий конфликт с частью коллег по работе. Хотя, не с моего, а других отделов. Я не курил, а просто проходил мимо, но, услышав откровенно антисоветские высказывания из уст одного молодого парня, хотя, тоже одетого, как и я, в импортные шмотки, сильно удивился. Он явно рассказывал что-то услышанное из «голосов». И ведь внимательно слушали. Десяток парней и мужчин постарше, и все инженерно-технические работники или ИТР, встали на площадке аварийной лестницы, Часть, действительно просто курила, другие травили байки, и никто не пытался его остановить. Но я не выдержал и решил сделать замечание.

— Так, дорогой, конечно, не моё дело, но прошу в дальнейшем при мне антисоветизм не разводить. То, что тут обсуждается, ни по телевизору не передавали, ни в наших газетах и журналах не печатали. Так что, это явно из «голосов».

— Слышь, ты, «совок», шёл мимо, так и топай далее. Чего пристал? Может, ещё и на нас настучать побежишь?

Никогда не любил это выражение, так и парень не на того голос поднял. Не той весовой категории, не той…

— Вообще-то, дружище, я не «стукач». — Тут я как бы невольно отступился и, не удержавшись на месте, с ходу врезался в своего обидчика. А что, отработано хорошо, и трудно будет доказать, что напал осознанно. Случайно упал, очнулся, не гипс, конечно, но в другого ударился. Заодно парень получил и пару резких ударов в живот и вбок, как раз по чувствительным местам, что аж согнулся наполовину, так ещё и руки приложил к этим местам. Инстинкт, что делать! — Ой, извини, пожалуйста, споткнулся и не удержался. Я нечаянно! Вот, точно, не хотел!

Но парень уже всё понял!

— Смотреть под ноги надо! — с трудом выдохнул он. Неплохо ему досталось! Но я с ним ещё не закончил.

— Смотрел, да на тебя отвлёкся! Красиво пел. Всё-таки, дорогой, и слова выбирать надо! — Присмотревшись к парню, я его узнал. Судя по разговорам коллег, вроде, и «подстукивал»? — Э, дорогой, а ты не для меня начал эти разговоры? Знаешь, я же из «бывших», мне такое слушать нельзя. Между прочим, я кровь за Родину проливал и медалью «За отвагу» награждён. А ты, вроде, даже от армии откосил? Иди-ка, дружище, к себе на работу и больше тут не отсвечивай! Матчасть изучай, либераст! Знаешь, на Западе ты нахрен никому не нужен. И инженер хреновый, и языки плохо знаешь. Что там будешь делать? Начнёшь антисоветчину толкать на «голосах»?