– Понимаю, для тебя это выглядит дико, но, пожалуйста, постарайся успокоиться. Неужели ты никогда о говорящих животных не слышал? Тебе что, мама ни разу не читала сказки на ночь? Там каждый второсортный хорёк вставляет свои комментарии, но почему-то главный герой не сходит с ума, как это делаешь ты сейчас.

Он безумно уставился на говорящего койота и отшатнулся назад. Зверь истерически засмеялся:

– Такой матёрый убийца, а боится маленького койота! Спокойно, mon ami, спокойно! Расслабь хватку, твой меч не причинит мне вреда. Я соткан из другой материи. Я живу во всех временах и во всех пространствах. Я видел, как ты появился на свет и как сгниют твои кости. Но сейчас, ронин, я выбираю быть здесь, потому что этот момент может изменить многое… Видно, в таком состоянии мне не удастся с тобой вести диалог. Что ж, придётся сменить ипостась.

Откуда ни возьмись начал клубиться ядовито-зелёный дым. Он поглотил рыжего зверя, словно живое облако. Ронин не знал, что за этим последует. Вытянув меч вперёд, он приготовился к схватке. Дым увеличивался в размерах и сгущался. За считанные секунды он стал приобретать очертания человека. Ронин оглянуться не успел, как вместо смога перед ним материализовался… Худой, почти костлявый высокий мужчина с мертвенно-бледной кожей. У него были огненно-рыжие волосы, небрежно зачёсанные назад с двумя торчащими по бокам пучками – чем-то напоминающие рога. Высокие скулы, орлиный нос и острый подбородок в купе с его жутковатым взглядом разноцветных глаз, вгоняли в холодный пот.

– Кто ты такой? – настороженно спросил ронин. – Или же… что ты такое?

– О-о, сразу на «ты». Лихое начало! Хм, думаю, ты можешь звать меня, трикстер.

– Трикстер? Но ведь это не имя, это…

– Да, это не имя и не фамилия, но это слово даёт тебе представление, кто перед тобой стоит. Моё настоящие имя, как и твоё, не имеет абсолютно никакого значения, а слова, обозначающие наш род деятельности, куда красноречивей говорят о нас. Так что зови меня трикстер.

– Чего тебе от меня нужно, демон?

Его тонкие и сухие губы изогнулись в улыбке, а взгляд пугающе заблестел в бликах костра.

– Обычно мне не нравятся, когда смертные ведут себя прямолинейно, но почему-то меня подкупает то, как ты не церемонишься с вопросами. Скажи мне, если бы у тебя появился шанс исполнить любое своё желание, что бы ты загадал?

Собеседник трикстера молчал. Ронин никогда не отличался красноречивостью, особенно когда сталкивался со своими врагами или жертвами, однако сейчас он просто не знал, что ответить. Странно, но этот не замысловатый вопрос обескуражил воина настолько, что он начал терять бдительность. Его меч медленно склонялся и стал опускаться острием к земле.

– Ну же, ронин, вопрос до безобразия прост! Подумай, как следует, какое твоё заветное желание? У тебя ведь должна быть какая-нибудь мечта? – трикстер проницательно уставился на ронина, но тот продолжал молчать. Его лицо всё также скрывала чёрная повязка, но эти растерянные глаза ясно давали понять, что чёткого ответа он не получит.

– Забавно, – с насмешкой изрёк бледный человек. – Всегда, когда я сталкиваюсь со смертными, я задаю им этот вопрос. И вот так сюрприз – все хотят одно и тоже. Понимаешь, их интересы до ужаса ограниченны! А обуревают их только деньги и власть, секс и слава. Но ты, – он направил на воина указательный палец, словно пригрозив ему чем-то, – ты со всем другой случай, mon ami! Да-а, в отличие от всех остальных, тебе плевать на деньги и престиж. Презираешь всю эту мирскую наготу! Конечно, за такие умозаключения меня впору назвать «капитаном очевидность», но чёрт меня дери! С человеком, у которого нет цены, история обещает стать более интересной и непредсказуемой… И всё же у тебя есть заветное желание, но, боже, до чего же ты не хочешь, а может и боишься признаться в этом даже самому себе. Скажи честно, тебе часто говорят, что ты одинокий психопат?

– А тебе?

– Ха-ха, оставаться одному – это самый разумный выход в этом безумном мире, не так ли? Ого, какой ты зажатый, мне кажется, тебе не помешал бы психотерапевт.

Ронин не понимал и половины его речи. Медленными шагами он стал обходить этого типа.

– Как много слов. Кажется, будто ты и вовсе не со мной разговариваешь. Рыжий демон явился ко мне посреди ночи из ниоткуда и просит назвать своё желание. Это сон или я сошёл с ума?

Трикстер широко улыбнулся от уха до уха и обнажил два ряда жёлтых крошечных зубов. Ухмылка получилась неприятной и до ужаса натужной, на неё просто-напросто было страшно смотреть. Всё потому, что человек не смог бы настолько сильно улыбаться. Физически это было бы невыносимо больно, но он, судя по всему, получал лишь удовольствие.

– Сон это или явь, неважно. Пойми одно, это только начало, мой друг. Всё основное безумие ждёт нас впереди. Вот здесь… – демон приставил указательный палец к виску и по-детски скосил глаза.

Трикстер внимательно рассмотрел лагерь ронина и зацокал, недовольно покачивая головой.

– Кем ты стал, – это прозвучало неоднозначно, толи как вопрос, толи как упрёк. – Ты живёшь здесь, на отшибе всего мира, вдалеке от людей, которые тебя презирают. Тебя ненавидят самураи и те, кому они служат. Ты противен и обычным людям. Крестьяне и ремесленники всегда смотрят на тебя как на шакала и относиться к тебе соответствующе. Да, для всех ты всего лишь грязный пёс и изгой. Одним словом – ронин, ха-ха.

Сквозь полыхающее пламя трикстер смотрел на тёмного воина. Тот его слушал, устремив свой взор в ночную даль. По нему было видно, как печальные раздумья зароились в его голове. Трикстера это позабавило. Он был доволен такой реакцией и продолжил в том же духе:

– Но ведь так было не всегда. Да, когда-то у тебя было всё…

– Зачем? – резко перебил ронин. – Зачем ты вскрываешь мои старые раны? Для чего это всё, чего ты пытаешься добиться?

– Когда-то у тебя был дом, – невозмутимо продолжал трикстер. – Были семья, деньги, слава и почёт. Ты был самураем! У тебя была жизнь достойного воина, о твоих подвигах и сражениях знал любой мальчишка. Мужчины уважали тебя за твоё бесстрашие в отчаянных битвах, а женщины восхищались и с воплями кричали, что хотят от тебя детей. Твоё имя гремело, словно боевой клич для союзников, и порождало страх в сердцах врагов!

– Хватит, – сдержанно произнёс воин.

Его карие глаза налились кровью. Голос был негромким, но жёстким и неприятным. Руки непроизвольно сжались в кулаки. На мертвенно-бледном лице дьявола была всё та же жуткая ухмылка. Казалось, у него свело мышцы, и он теперь навсегда обречён так улыбаться.

– И в один прекрасный день ты лишился всего и стал никем. А теперь вопрос на миллион долларов, мой милый друг. Как это произошло? Слухов и рассказов об этом уйма. Тут, как говорится, сколько людей, столько и мнений. Но мне очень важно услышать это лично от тебя.

Он молчал, долго молчал. Нарастающий гнев, который мечник подавлял в себе, никуда не делся. Ронин зловеще смотрел на трикстера. Костер, отделяющий их друг от друга, медленно, но верно становился слабей и начинал тлеть.

– Если я тебе скажу, ты уйдёшь?

– By all means, my friend! Прошу прощения, я хотел сказать: разумеется, приятель.

Ронин тяжело вздохнул и устало поднял взгляд в небо. Казалось, что время давно остановилось и эта ночь должна была смениться днём ещё много часов назад. Луны, как и звезд, было не видно. Темнота ночи с каждой секундой сгущалась вокруг воина. Ощущения были не самые приятные. Ему чудилось, словно он оказался в одной клетке с бесом. Мысль об этом вгоняла его в дрожь сильней, чем холодный знойный ветер.

– Это случилось больше десяти лет назад. Как ты и сказал, я тогда был самураем и служил господину Ханзо Гайдо. В те времена всё было по-другому. Это сейчас в стране мир и порядок, а тогда Япония была разрознена и поделена на тысячи территорий. За каждый клочок земли ожесточённо воевали жадные феодалы.

Трикстер усмехнулся и саркастично сказал: