— Доброе утро, — пролепетала я, отрываясь от соблазнительных губ шефа, восстанавливая дыхание и утыкаясь в него лбом.

— Доброе, — согласился он, нежно поглаживая меня по спине.

Я выпуталась из объятий и подошла к Лёше. На него моей решимости уже не хватило — я залилась краской и опустила глаза. Он приподнял мою голову за подбородок и улыбнулся:

— Привет, малышка! — хрипло прошептал он, медленно наклоняясь ко мне.

Его поцелуй был тягуче-нежный, ласковый, успокаивающий. Я крепко обняла его и, прервав поцелуй, вдохнула запах моего любимого мужчины.

— Я люблю тебя, — тихонько призналась куда-то в подмышку.

Лёша рвано выдохнул и стиснул меня сильнее.

— Я тоже, — ответил он искренне.

Мы простояли так с мужем довольно долго, пока Рагнар не стал накрывать на стол. Все вместе занялись сервировкой завтрака: нарезали хлеб, колбасу и сыр, достали из холодильника сливочное масло и малиновое варенье. Рагнар поставил перед нами омлет с беконом и оладьи, я заварила чёрный чай и два кофе — для Лёши и Горыныча.

Мы завтракали в молчании. Мужчины о чём-то напряжённо думали, особенно Рагнар. Его взгляд изменился — появился какой-то иной интерес, словно он видел меня впервые, и при всё при этом он хмурился и сверкал глазами. Может тоже с Ириской ментально общается?

«Со мной можешь общаться только ты», — влез в мысли кот, — «он, скорее всего, общается со своей сущностью».

— А я так могу? — спросила я Ириску.

— Ты о чём? — спросил Лёшка.

«Ты сначала магию подчини, а потом пообщаешься с ней» — проворчал фамильяр.

— Да я у Ириски спрашивала, могу ли я поговорить со своим фениксом, — объяснила я Лёше.

— Со временем сможешь, — выдал Ивар.

После завтрака мы расположились на моем балкончике. Лёша притащил из своей квартиры нормальные кресла, и балкон стал намного уютнее и заманчивее для семейных посиделок. Рагнар срочно уехал по делам, обещая быстро вернуться, поэтому мы расположились на свежем воздухе втроём. Вернее, вчетвером — потому что Ириска устроился с нами, лёжа у Лёши на коленях и жмурясь от солнца. Я открыла книгу и стала листать её в поисках рисунка, похожего на шрамы мужчин.

— Вот этот вроде похож, — неуверенно ткнула на рисунок в середине книги.

Ивар отрицательно покачал головой:

— Нет, Карина, смотри — похож, но точно не тот, — и стянул футболку, показывая на рисунок. Я залипла на груди, даже губы облизнула.

«Так, всё, я пошёл отсюда», — проворчал Ириска, вернув моё либидо под контроль.

Я тряхнула головой и продолжила листать книгу. Ивар, догадавшись, что волнует меня своим голым торсом, не стал надевать футболку обратно и прижался ближе, выпуская мне в ухо горячий воздух и разгоняя мурашки по телу. Я прижала книгу к груди и задышала, пытаясь взять себя в руки. Лёша склонился ко мне с другой стороны и поцеловал за ушком, отчего я вздрогнула и резко открыла глаза. Во рту пересохло, облизала губы и повернулась к Ивару. Он тут же накрыл мои губы поцелуем, привлекая ближе к себе. Руки Лёши прошлись по моей спине и переместились на грудь, обхватывая и лаская. Я застонала в губы Горыныча.

— Не стоит, я… пока не готова, — прошептала, смутившись и покраснев.

Ивар кивнул и, заправив мои волосы за ухо, отступил, как и Лёша.

— Простите, — промямлила я и снова раскрыла книгу.

Но момент был упущен, мозг отказывался воспринимать информацию, и подкидывал эротические сцены с участием Лёши и Ивара. Я честно старалась унять возбуждение, листала книгу и даже пересела от мужчин подальше. Шеф снова понял мои внутренние метания, встал и вышел из комнаты, сказав, что привезёт ещё книги.

Как только хлопнула входная дверь, Лёша накинулся на мои губы. Подхватил на руки и занёс в спальню. Наш секс был очень быстрым, мы буквально разрывали одежду друг друга, яростно целуя. Мой демон вошёл в меня практически сразу, продолжая целовать и сжимать бедра, резко, сильно, глубоко — так, как я люблю, доводя меня до самых небес и поджатых пальчиков на ногах. Я ногтями провела по его коже, оставляя глубокие царапины и вызывая рык из груди. Все мысли вылетели из головы, от каждого удара низкий стон срывался с губ, и я подходила к краю пропасти, куда хотела и желала упасть. Лёша усилил темп до каких-то безумных толчков, и сокрушительный оргазм накрыл меня с головой, заставляя кричать от ослепительных разрядов по всему телу. Мужчина же продолжал врываться, рыча, продлевая моё удовольствие, и через пару минут тоже пришёл к разрядке, глухо простонав моё имя. Излившись, он упал на меня, крепко обнимая, и перекатился на спину, не разжимая объятий. Я нависла над ним сверху и, прижав руку к груди, снова зашептала неизвестное заклинание. Лёша не мешал, лишь заправил за ухо влажные волосы и обнимал за спину. Моя ладонь нагрелась, причиняя боль обоим, но муж мой, любимый, только крепко стиснул зубы и терпел, частично трансформируясь, не пытаясь отнять мою руку. Я дошептала слова и обмякла, падая без чувств на его грудь.

Я проснулась среди ночи, прижала покрепче к груди плюшевого чертёнка и осмотрелась в комнате. В лунном свете деревья вырисовывали причудливые тени на стенах, пугая маленькую меня до икоты. Я спряталась под одеялом и шептала: «Тут никого нет, монстров не существует». Но бурная фантазия подбрасывала образы разных существ: больших драконов, огненных птиц, вампиров и волков — и все они охотились на меня. Папа обманул, оставил меня одну! Он ведь обещал… Я всхлипнула и прижала плюшевого Алистера к себе. Нужно добежать до комнаты родителей, там меня защитят, надо только собраться с силами. Я собрала всю свою детскую решимость, выскочила из кровати и побежала в спальню к родителям, громко оглашая своё пробуждение. Прыгнула на широкую постель в спальне, и полезла через спящего отца в серединку. Мама проснулась и открыла мне одеялко, словно впуская в тёплую норку.

— Опять бабайка? — зашептала она, прижимая меня.

— Хуже, — громким шёпотом поведала я, ощущая щёчкой приятную прохладу шёлковой ночнушки, — мааам, сходи за Алистером, я его оставила в своей кроватке.

— Завтра заберёшь его, спи, — сонно пробормотала мама.

— Я его не брошу, — упрямо заявила я и полезла обратно по папиной спине.

Мама не стала ругаться и останавливать, лишь вздохнула и закрыла глаза, посчитав вопрос пустяковым. Я же снова побежала к себе в комнату, громко распугивая всех подкроватных монстров звонким криком. Влетев в детскую, схватила валяющегося на полу чёртика, и уже медленно пошла обратно — потому что устала бегать, да и с Алистером было не так страшно.

— Это ненормально, зачем ты вообще купила ей эту игрушку? — громко шептал папа в спальне, и я замерла, прижав чёртика покрепче.

— Она не унималась, — вздохнула мамочка моя, — стояла, вопила на весь магазин, что не сдвинется с места, пока я не куплю это страшилище.

— Завтра поменяю его на зайца, а ты придумай, как прекратить эти сны, — сердито высказался папа и заворочался, ложась поудобнее.

Я перехотела идти к родителям и ушла в гостиную, включила красный ночник на пружинке, и улеглась на диване.

— Я тебя не отдам никому, — пообещала я плюшевому Алистеру, целуя его в щёчку.

Папа пришёл ко мне в гостиную и сел рядом, укрывая одеяльцем.

— Мне не нужен заяц, — шмыгнула я носом.

— Хорошо, — согласился папа.

— Уходи, ты обманул меня, — оттолкнула я его и отвернулась.

— Прости, малыш, — устало ответил он и улегся возле меня, — больше не оставлю, обещаю.

Утром меня разбудила мама — нужно было идти в садик. Я нехотя поднялась и долго капризничала, а когда не обнаружила плюшевую игрушку, устроила дикую истерику — уселась прямо на пол и орала на весь дом. Мама дала мне какой-то отвар, после которого я уснула, а когда проснулась, папа подарил мне зайца. Про чёртика я больше не вспоминала. Радовалась, что не пошла в садик, и что папа был дома: он веселил меня, играл со мной и кружил. А вечером рассказал сказку и напоил вкусным морсом, после которого я вмиг уснула без страшных снов.