– Рит, мне просто надо пустить пыль в глаза. Сейчас корпоративы, новогодние праздники, а отец любитель дать градуса, – и без того приятный и тягучий тембр мужского голоса стал ещё мягче, а глаза цвета темного шоколада засветились приторностью. – Это будет просто. Тебе лишь надо мило поулыбаться, глазищами своими невероятными пострелять и все успокоится.

– Не знаю… – хоть комплимент попал в нужную мишень, Маргарита все равно с недоверием и сомнением оценивала эту затею.

Да, ей нужны были деньги. И была уверенность, что Кирилл не станет распускать руки при разыгрывании подобного спектакля. Рита всегда знала, как пользоваться своими феромонами и флюидами, чтобы заинтересовать мужчину, но от Войтова исходило такое уверенное равнодушие к её персоне, что и начинать не было смысла.

– Рит, – пока она задумчиво отмалчивалась, кусая губы, Кирилл начинал осторожно подталкивать её к нужному для него ответу, – после Новогодних праздников я должен лететь в Германию на стажировку. А отец причитает, что раз я уже сходил в гей-клуб, то за границей меня точно окультурят. У него теперь «идея-фикс» – армия, но ты же сама понимаешь… Я же притворился твоим парнем, причём заметь, – бесплатно, – он сделал акцент на этом слове с намёком взглянув на девушку, – и без согласия, а тебе предлагаются совсем другие условия.

– А ты не боишься, что я дальше начну тебя шантажировать и тянуть из тебя деньги за твой секрет? – вдруг спросила Волкова, задумчиво прищурившись.

Он так спокойно доверял свой потайной уголок жизни незнакомке из клуба, что это вызывало как минимум недоумение.

– Не боюсь. Даже больше скажу – я в тебе уверен, – отчеканил Кирилл. – Ты могла всем растрепать уже давно. Но я хожу по универу, и девочки до сих пор готовы сбросить свои трусики, если бы я того захотел. Соглашайся, – взгляд парня снова пытался околдовать темной притягательностью. – Это всего на пару дней. Потом свалю в Германию, а тебя никто не отчислит. Мне просто больше не к кому обратиться.

Рита продолжала молчать, покусывая свои губы и пытаясь сопротивляться мыслям, которые толкали её на соблазн так просто получить то, ради чего она пыталась прыгнуть выше головы. Но здравый смысл пока ещё прочно удерживал её от ответа.

«Притвориться девушкой гея? Это абсурд, Рита», – Волкова выдохнула ком противоречий в горле и замотала головой:– Кирилл, я понимаю, почему ты просишь об этом и мне, правда, все равно – гей ты или нет. Мы не в сериале, где заходят подобные приколы. Спасибо большое за картошку и бургер, но вези меня домой.

Горячие капли скатывались по изгибам девичьего тела, пропитывая теплом каждый миллиметр кожи. Плотное облако обжигающего пара окутывало Риту с ног до головы. Даже стоя под душем, она продолжала прокручивать в мыслях разговор с Кириллом.

Настойчивое пиликанье из глубины крошечной квартирки заставило девушку быстрее, чем хотелось бы, расстаться с расслабляющим пленом ароматов бергамота и лаванды. Укутываясь на ходу в мягкие лапы полотенца и оставляя на полу влажные следы от изящных стоп, Рита выскочила из ванны. Два шага, и рука схватила подпрыгивающий телефон, неаккуратно брошенный на столике.

– Да, мамуль.

– Маргарита, с тобой ругаться или как? Обещала позвонить, когда доберёшься домой! Я же волнуюсь, – обеспокоенный женский голос заполнил тишину крохотной комнатки, где, кроме односпального старого диванчика, столика с облупившимся лаком ещё в прошлом столетии, громоздкого совдеповского комода, ничего больше и не было.

Настоящая хрущевская атмосфера. Только ноутбук, лежащий на столе, напоминал, что все-таки живущая здесь девушка из двадцать первого века.

– Прости-и-и, – виновато протянула Рита. Неуклюже плюхнувшись на диван, она устремила взгляд на узорчатые трещины потолочной штукатурки. – Замоталась немного сегодня.

– Опять курсовые строчишь? – вопрос был задан с укором, а Волкова без труда представила, как мама неодобрительно качает своей головой по ту сторону динамика.

– Осталось всего парочка.

– Зачем? Ты же сказала, что все оплатила уже?

– Оплатила, – бодро соврала девушка, зажмурив глаза, ощущая, как неприятно начинают гореть щеки и брыкается совесть. – Лучше мне скажи, – она тут же со щебечущей интонацией перевела разговор на другую тему, – ты Яне рассказала про сюрприз на Новый год? А то мы болтали вчера, и я чуть не проболталась…

В трубке что-то зашуршало, а потом в их разговор вклинилась тишина.

– Мам?

– Да, Ритуль, я здесь, – было чётко слышно, как Анна Николаевна сдержанно перевела дыхание. – Слушай, не надо ничего говорить Янулику. Всё, наверное, отменяется. Мы никуда не поедем.

– В смысле? – Рита нахмурилась и резко села на кровати, поправляя края полотенца вокруг себя. – Мы же все обговорили, продумали. Да и Янке на пользу будет.

– Я не говорю, что передумала, – родной голос растерянно стих на полтона. – Но в этом месяце пришлось залезть в деньги, отложенные на поездку, чтобы Яне…

– Сколько? – она резко перебила свою мать.

– Двадцать тысяч… – уже совсем тихо произнесла женщина.

– Но она по закону должна получать все бесплатно, – внутренним скачком злости Волкову мгновенно отпружинило от дивана. Босыми ногами она принялась мерить комнату: три шага вперёд – три назад.

– Давай закончим этот разговор. Выбор был однозначный, – в голосе матери уже чувствовалось раздражение. Но сделав глубокий вдох, Анна Николаевна тут же сменила тон на более спокойный, – Так что ничего и не говори Яне. В следующий раз как-нибудь. Лучше приезжай домой и мы встретим праздники все вместе: тихо, по-семейному. Как раньше.

Рита, подпирая голым плечом шкаф, стиснула зубы и закрыла глаза:

– Конечно, мам. У меня остался один зачёт завтра, и сессия сдана.

Поговорив ещё пару минут о незначительной ерунде, Рита, стараясь не выдавать свою нервную дрожь, закончила разговор безмятежным пожеланием спокойной ночи. Но стоило только матери отсоединиться, без какого-либо промедления она застучала пальцам по экрану.

«Онлайн-банк – переводы – Анна Николаевна В. – сумма – двадцать пять тысяч – подтвердить – баланс счета: восемьсот пятьдесят три рубля».

И тут же сообщение абоненту «Сестра»: «А ты в курсе, куда вы на Новый год отправитесь отдыхать с мамой?»

Все так же подпирая плечом шкаф и придерживая свободной рукой пушистый хлопок на обнажённом теле, Рита вздохнула и тоскливо уставилась на свой старенький ноутбук. Да здравствуй десяток чужих курсовых!

Чувство горечи противно сжималось где-то внутри, подталкивая к горлу влажный ком. Но не успела она и разреветься, как на экране телефона засветилась надпись «Мама». Маргарита сбросила вызов, понимая, что разговаривать сейчас, чтобы не захлюпать носом, не сможет.

– Чёрт с тобой, Золотая Рыбка, – прошептала она, разыскивая в телефоне номер с пятью восьмёрками на конце, который только сегодня обосновался в её контактах.

«Я согласна, но с одним условием», – содержание сообщения было максимально кратким.

И отправлено оно было на номер сына прокурора…

– Проходи, располагайся, не стесняйся. Тут пока никого, родители приезжают завтра, – Кирилл щелкнул выключателем и уверенно прошёл вглубь дома, по-хозяйски раскинув свои руки.

Огромное пространство озарилось тёплым светом, заставив Риту слегка прищуриться после привычного часового полумрака в машине. Как оказалось, Войтовы-старшие обосновались в элитном коттеджном поселке за пределами города, куда и привез Кирилл свою «возлюбленную».

Маргарита открыто выразила изумление, когда привыкшие к освещению глаза, загорелись полным восторгом.

– Охренеть домик…

Невероятных размахов гостиная утонула в мощных потоках света, льющегося из точечных лофтовских лампочек. Кирпичные стены в дуэте с деревянными перекрытиями и балками, подпирающие потолок, создавали ощущение размаха и безграничного воздуха. Однотонная мягкая мебель нюдового цвета, многообразие дизайнерских элементов декора, артхаусные картины, моментально цепляющие взгляд, и два огромных панорамных окна без намёка на занавески. Хозяином в этом доме, по представлению Риты, мог быть художник, артист или просто очень эксцентричная личность, но только не прокурор. Слишком вызывающе и современно выглядела эта обстановка.