3-й ЭТАЖ
– Нет, я всё-таки не могу подписать, мне надо подумать.
Зоя Ивановна отложила ручку и осторожно отодвинула бумаги, испечатанные неведомыми терминами.
Риелтор исказил приторное лицо злобой, но тотчас изменил его обратно и терпеливым, чуть подрагивающим голосом заговорил:
– Мы же с вами уже всё про-го-во-ри-ли, я вам всё объяснил. Никакого обмана, вáм это даже более выгодно, чем нам. Зоя Иванна, ну неужели вы думаете, что я хочу вас обмануть? Давайте не…
– Мне мой муж дал знак, что не надо, – перебила его старуха.
– Какой муж, нах?.. – и спохватившись прибавил, – вы же одиноки, у вас никого нет!
Пожилая женщина указала глазами на портрет, висевший на стене, оклеенной сорокалетней давности обоями.
Риелтор уставился на седого мужчину в старорежимном костюме с широким галстуком. «Совсем спятила, карга старая», – пронеслось у него.
– Ты подойди поближе к нему, посмотри, – ткнула она сухим пальцем в направлении фотографии.
Делец решил, чтобы успокоить полоумную, подойти к портрету. Когда он приблизился к нему и всмотрелся в лицо мужа старухи, ему стало не по себе. Даже уши заложило. Так смотрел он в тишине, не отрываясь, с полминуты. Потом, ни слова не говоря, сгрёб все разложенные документы в кожаный, напоминающий ридикюль портфель, и молча же вышел из квартиры.
Лифт он вызывать не стал, спустился пешком по лестнице.
МЕЖДУ 3-м И 4-м ЭТАЖОМ
Общение не клеилось, особенно после того, как я предложил девушке погулять в парке, в том, который за нашим домом. Она только пожала плечами.
Стоять боком к Алисе и не иметь нужного контакта становилось неловко.
Мне вообще не понятно, почему люди встают в таком замкнутом пространстве друг напротив друга и молчат. Ладно моя первая пассажирка, она вела свой монолог, а в гробовой тишине зачем? Не ясно. Ради приличия стоят и сопят, стараясь не глядеть глаза в глаза; или мучаются из-за подспудной боязни, что их могут стукнуть чем-то тяжёлым по затылку, в общем, вряд ли надеясь на разговор.
Девушка, видно, чувствовала дискомфорт, она отвернулась к зеркалу, но тут же повернулась назад. Оно и понятно.
Я всё ещё не терял надежду.
4-й ЭТАЖ
Квартира № 23.
Мужчина средних лет прохаживается по комнате, которую любит называть кабинетом. На письменном столе раскрытый ноутбук с открытой страницей какого-то сайта, в разделе «комментарии». Поле ввода текста снежно-белое, не испачкано ни одной буквой и только однообразно мигает курсор.
– Как может Галактика войти в Солнечную систему? – говорил вслух мужчина. – Точно так же не может войти Россия в Европу. Когда-то же война закончится и придётся решать. Это они должны к нам стремиться, а не мы к ним. Но для этого нужно обладать сильной гравитацией, иметь все признаки настоящей Галактики.
Он садится к компьютеру и начинает правой рукой набивать текст. Пальцы прыгают по клавиатуре, как пешеход по лужам.
«Сколько сейчас в ответ дряни посыплется», – хмурится пишущий.
«Как в прошлый раз, когда я написал про Ленина».
– Кисулик, обе-е-едать! – донёсся из кухни женин голос.
«Помню, когда писал про Солженицына, сделал несколько ошибок по невнимательности и одна сволочь не преминула мне тыкнуть этим: мол безграмотным нечего и писать про такие серьёзные вещи…»
– Ну, ты идёшь?! Стынет!
– Да иду я, иду!
«Надо будет после обеда всё серьёзно проверить – и лексику, и орфографию, чтоб к случайности не придрались».
Мужчина уходит на кухню, оставив открытым ноутбук с почти готовым текстом.
Комната и пяти секунд не остаётся пустой, в неё вбегает трёхлетний ребёнок. Он сходу забирается с ногами на стул и начинает нажимать на кнопки; его любимая кнопка Ю. Неизвестно, смог ли он напечатать хотя бы одно вразумительное слово, теоретически малыш мог изменить написанное отцом на прямо противоположное, если вспомнить теорему о бесконечных обезьянах, но можно сказать утвердительно только одно: в числе последних клавиш было роковое сочетание Ctrl + Еnter.
МЕЖДУ 4-м И 5-м ЭТАЖОМ
Нет, мне не удалось ничем заинтересовать её. Последняя попытка провалилась. Даже вспоминать о ней не хочется. Вот она уже и наушники вставила, как будто беруши. Вставлю и я. Полилось лавой:
Светило солнышко и ночью и днем
Не бывает атеистов в окопах под огнем
Добежит слепой, победит ничтожный
Такое вам и не сни-и-илось.
5-й ЭТАЖ
На всём этаже, во всех квартирах было тихо, только в 27-й подрагивала короткая записка на столе. Её шевелил ветер, залетавший через приоткрытое окно.
МЕЖДУ 5-м И 6-м ЭТАЖОМ
Продолжаем молча слушать музыку, каждый свою.
6-й ЭТАЖ
– Ты чего дверь так долго не открывал? – спрашивает молодой парень.
Он только зашёл в 33-ю квартиру вместе с высокой русоволосой девушкой (вчера все они были на свадьбе общего товарища).
В пакетах, которые принесли друзья, было то, что может убрать мучительную головную боль и похмельную скуку. То, что временно заменит чертей на ангелов. Итак, в увесистых кулях содержалось: пиво светлое – 6 бутылок, вобла вяленая – 7 штук, раки живые – 1,5 килограмма, ну и шампанское брют – 1 бутылка, для дамы.
Болезный разрывал свою радость между счастьем видеть гостей, особенно девушку, и принесённой снедью.
– Проходите на кухню – комнату, в которой я провёл крайнее время, вам лучше не смотреть.
А в голове мелькнуло: «если она у меня сегодня не останется, то всё бессмысленно».
МЕЖДУ 6-м И 7-м ЭТАЖОМ
Сквозь слова и музыку прорастают мысли, неоформленные, как эмбрион, идут ассоциативные картины. Хорошая музыка и поэзия на меня всегда действуют подавляюще, благо, что в данном случае не в полной мере.
Ходит дурачок по лесу
Ищет дурачок глупее себя
И я представляю, как иду по мшистому лесному ковру, вокруг сосны и берёзы. Лето. Каркает ворон, я захожу по пояс в папоротник и солнце светит, как в последний раз…
«Как же ей не стыдно иметь такое тело…» – отвлекаюсь я на скоромное.
Всё-таки жаль, что нет у меня такой девчонки, как бы друзья и знакомые, а особенно прошлая, её оценили. От зависти б лопнули.
Смотрю на смердящий пузырёк в углу. Интересно, а что если бы сейчас из него вылез джин и… А, что и? Ну, допустим, предложил одно желание, взамен лишения одной ноги. И чтобы я выбрал?.. Её. Она потусила бы со мной месяца два, а потом бросила, сказав, что ей не нужен такой немобильный парень. И я бы вернулся на два месяца назад, только с одной ногой.
Чего только в лифте в голову не придёт. Кстати, ей же сейчас выходить.
– Вы на следующей выходите? – уже совсем позорно повторился я.
– Чего? – открыла она одно ухо.
Я продублировал, краснея, как чухонец после загара. Она кивнула, без улыбки.
7-й ЭТАЖ
Красотка в легинсах молча вышла из лифта. Невоспитанная, могла бы и попрощаться.
Я видел, как она подошла к двери квартиры № 40.
Верно сказал один мой приятель: хорошее настроение – это промежуток между ожиданием неудачи и неудачей.
– Деда! Ты где там?
Дверь, обитая стародавним дерматином, хлопнула о дверной косяк. Девушка, быстро скинув кроссовки-сникерсы, побежала в комнату, потом на кухню и наконец забежала в ванную.
