— О, черт, не останавливайся, пожалуйста, не останавливайся. — Слова перемешиваются в череде похвал и угроз. Я не могу думать ни о чем, кроме ощущения его рта на моей киске, пожирающего меня так, словно я любимое лакомство моего монстра во всем мире. Страх перед его клыками против моей интимной плоти делает меня еще более необузданной.

— Ты такая вкусная, моя малышка, такая пряная и свежая. Я мог бы лакомиться тобой весь день. На самом деле, пожалуй, так и сделаю. Я буду просыпаться с киской моей пары на моем лице, пока не умру счастливым человеком, — рычит он, зарывшись в нее. — Однажды ты спросила меня, съем ли я тебя. — Он ухмыляется, с его языка, клыков и губ капает мой сок. — Я буду поедать тебя каждый божий день, Ария. — Он снова как голодный погружает свой язык внутрь меня и проводит им по тому месту, которое заставляет мои ноги подрагивать, когда я вскрикиваю. Я пытаюсь оттолкнуть его, но это бесполезно, так как еще один оргазм прокатывается через меня от его прикосновений. У меня уже нет сил кричать, когда Аку продолжает терзать мою сверхчувствительную плоть, заставляя один оргазм переходить в другой.

— Акуджи, — шепчу я, пытаясь оттолкнуть его. Он нужен мне внутри меня.

Злобно рыча, он отрывается от моей сущности.

— Я скажу, когда закончу, моя пара, а я еще не успел вдоволь насладиться твоей прелестью.

Акуджи переворачивает меня и ставит на четвереньки. Я вжимаюсь лицом в мех, задыхаясь, пытаясь втянуть воздух. Сосками скольжу по грубому меху, когда Аку впивается когтями в податливую плоть моей задницы и раздвигает ее, а затем снова приникает ртом к моей киске.

Я впиваюсь ногтями в мех, отталкиваясь, насаживаясь на его рот. В моем монстре нет ни вежливости, ни скромности. Нет, он берет каждый дюйм меня, не желая оставлять ни одно место нетронутым или не испробованным. Он наслаждается моим удовольствием, как будто это почетный знак, когда я кричу от его языка.

— Пожалуйста, пожалуйста, — повторяю я, его имя ― молитва на моих губах. Все, что делает нас разными, только усиливает мое удовольствие ― его хвост скользит между бедер и вверх по животу, поглаживая мои соски, его раздвоенный язык лижет мою вагину, а его крепкая хватка впивается в мою плоть, удерживая меня неподвижной для его натиска.

Всё это слишком мощно.

Я снова взрываюсь.

Рухнув, не чувствую рук и ног и с трудом дышу в меха. Он ни на минуту не прекращает работать языком. С мурлыканьем Аку тянет меня обратно на колени и скользит ртом по моей заднице и по спине к уху.

— Ты на вкус как рай, моя пара. Я мог бы умереть счастливым мужчиной в твоей киске, но мне нужна ты. Мне нужно сделать тебя своей, — рычит он, и в этот момент на меня обрушивается восхитительный аромат, окутывающий меня и пробуждающий мое уставшее тело. Соски болезненно твердеют, клитор пульсирует, как от укуса, а лоно сжимается, как будто жаждет его длины.

Одобрительно рыкнув, Аку садится позади меня, и я слышу звук рвущейся ткани, прежде чем почувствовать его там.

Он огромный и голый.

Я бы рухнула вперед, если бы он не удерживал меня. Акуджи скользит по моим мокрым складочкам, и я вздрагиваю, устыдившись свежей влаги, которая хлынула из меня.

— Хорошая девочка, — мурлычет он. — Кончай для меня, обрызгивай мою длину, пока я беру тебя, пока я делаю тебя своей.

— Этот запах. — Я извиваюсь, чувствуя, как запах усиливает мое желание, до такой степени, что я не могу дышать, не могу думать. Мне нужно, чтобы он был во мне. Мне нужен его вкус.

— Это мой запах, — рычит он. — Мой брачный аромат. Я покрою тебя им с ног до головы, — урчит он, прижимаясь своей длиной к моему входу, одновременно наматывает мои волосы на свои когти, задирая мою голову вверх, и прижимается своими губами к моим. Он входит в меня на дюйм и останавливается, а затем с рычанием делает толчок вперед.

Я широко распахиваю глаза, чувствуя твердые края его члена, когда он вводит его в меня, как гребни, которые пробегают по моим нервам, когда он вытаскивает и снова вводит.

— Хорошая маленькая спутница жизни, — урчит он, наклоняясь, чтобы осыпать поцелуями мою спину. — Так красиво принимаешь член своей пары. Такой хороший маленький человечек.

Его пошлые слова не должны так заводить, но я подаюсь назад, откидывая волосы на плечо и пытаясь посмотреть на него. Я вижу только красную кожу и когти, отчего издаю стон, когда он вонзается в меня.

Его когти пронзают плоть на моих бедрах, несомненно, оставляя шрамы, когда мой монстр снова насаживает меня на свой член. Я бессильна остановить его... да и не хотела бы.

С каждым движением ребристого чудовищного члена я вижу звезды.

— Так прекрасна, — рычит он. — И моя. Ты слышишь меня, Ария? Ты моя. Ты всегда была моей, а теперь ты моя навсегда! — Он заканчивает предложение с воем. — Так хорошо принимаешь член своей пары. Ты была рождена для этого, правда, Ария? Ты чувствуешь, как хорошо мы подходим друг другу?

Я не могу ничего сделать, кроме как хныкать, слюни неудержимо текут по моему подбородку, а удовольствие кипит во мне, разрастаясь, как пламя. Я становлюсь такой же дикой, как и он, отталкиваясь от его ребристой длины, которая заставляет меня кричать с каждым толчком.

Склонившись надо мной, Аку шепчет мне на ухо грязные словечки, которые заставляют меня умолять его. Я хочу его сильнее, быстрее, и в отличие от человека, он подчиняется и трахает меня так сильно, что это граничит с болью, его огромная длина распирает меня.

Аку царапает клыками мою шею и плечо, пока трахает меня сильнее и быстрее, мои сливки хлюпают при каждом сильном толчке. Я зажата под ним, прижимаюсь ближе, чтобы принять как можно больше, отчаянно желая кончить снова и почувствовать, как кончает он.

— Кончи для меня, моя пара. Я хочу почувствовать, как жёстко ты сжимаешься вокруг меня, вытягивая из меня запах спаривания, — рычит он, и, оскалившись, хвостом щелкает по моему клитору, я снова с криком кончаю.

Мышцы сокращаются вокруг его члена, пока Аку с ревом врезается в меня раз за разом, прежде чем чувствую, как его освобождение заполняет меня. Запах становится только сильнее, когда я падаю вперед. С рычанием он вырывается из моего тела, и я слышу его хриплое дыхание, прежде чем что-то мокрое и теплое брызжет мне на задницу. Снова этот запах, но более интенсивный, и я вскрикиваю. Еще больше брызг по спине, а затем меня переворачивают.

Я удивленно смотрю на стоящего передо мной на коленях Акуджи. Когтистой рукой он обхватывает огромный, пульсирующий мокрый член. Подрачивает его с рычанием, выплескивая все больше спермы на мою кожу и попадая на грудь. Я выгибаюсь дугой, когда он изливает свою струю по всему телу, попадая на бедра, живот и киску. Каждая капля заставляет меня вскрикивать, аромат возбуждает меня, а затем он стонет и опускается вперед. Сощурив глаза, когтистой рукой втирает свою сперму в мою кожу.

— Моя, моя, моя, — приговаривает он, скрежеща клыками, а я извиваюсь под ним, позволяя ему делать то, что он хочет. Когда он втирает каждую каплю в мою кожу, которая, кажется, впитывает ее, он мурлычет, притягивает меня к себе и крепко обнимает, осыпая мое лицо поцелуями. — Моя пара, моя, моя, — бормочет он между поцелуями.

— Здоровяк... — Я стону, усталость внезапно накрывает меня.

— Шшш, спи, моя половинка. Теперь все хорошо.

Глаза закрываются, прежде чем я успеваю задать вопросы, которые теснятся в моем одурманенном мозгу. Самый важный из них ― почему я теперь пахну им.

▪ 23 ▪

АКУДЖИ

Весть приходит через час после захода солнца. Я киваю воину, передавшему её, и отпускаю его, возвращаясь к Арии, которая мирно спит в моем гнезде. Ария не сразу уснула, привыкнув бодрствовать днем и спать ночью, но сейчас она хорошо приспособилась. Даже мои люди теперь открыто смотрят на нее, и больше нет угроз смерти.

Присев возле гнезда, я провожу рукой по ее руке, а затем убираю волосы с лица моего человечка. Ресницы трепещут, и она распахивает свои изумрудные глаза, почти ослепляя меня своим блеском. Она мгновенно просыпается и готова к бою. Это реакция воина, переходящего от сна к бодрствованию.