–Нужно дождаться ночи и посмотреть на то созвездие, может оно приведёт меня в Игнир до того, как я помру.
Он усмехнулся и принюхавшись учуял запах болотного торфа. Пройдя не более нескольких километров северянин набрёл на топь. Квакали лягушки, плескались небольшие крысоподобные зверьки, жужжала мошкара. Но всё было неважно, ведь Вейлор нашёл источник пресной воды. Вода в болотах хоть и пахла тиной и торфом, но была совершенно стерильна, её можно было пить без опаски. Голубоглазый утолил жажду и на её место пришёл голод. Он срубил двухметровую ветку и пошёл через трясину вперёд.
По пути Вейлор встречал небольших зверей, которые лишь немногим отличались от привычной фауны. Меткий бросок топора раскроил череп косули, пролилась кровь и алый камень внутри топора воспылал. Юноша разделал тушу, развесил фрагменты по более-менее крепким веткам, после чего набрал валежника и сухостоя. Он нажал на кнопку топорища, достал из него небольшое огниво и распалил костерок.
Вейлор вслушивался в окружающее пространство, жадно вгрызаясь в свежее жаренное мясо. Без соли и специй, лишь политая кровью, в этот момент оно было слаще самых лучших вин и изысканных блюд. Когда голод ушёл вне бытье он взял шкуру и наспех сделал нечто вроде походного кулька, в который он сложил мяса, из тщательно мочевого пузыря Вейлор соорудил сосуд для воды. Юноша набрал туда смердящей жидкости и завязав закинул в свой нехитрый мешочек. Северянин срубил двухметровую ветку и наощупь двинулся сквозь болото в надежде найти реку, которое его образовало.
Пройдя трясину без особых проблем, Вейлор вышел к небольшой речушке. Береговая линия представляла собой совершенно обычный пейзаж, за исключением одной детали: на противоположном берегу виднелась серебристая полусфера. Её идеально ровная поверхность отражало вечернее солнце, подобно зеркалу. Полусфера просто торчала из земли, напоминая перевёрнутую набок крышу дома или же купол.
–Что это такое? Неужели жилище…?
Предположил северянин, переходя речушку вброд. Про себя Вейлор отметил высокую сочную траву подле странного объекта и полное отсутствие какого-либо присутствия живности. Ни пения птиц, не шуршание травы, только тихий ветерок и журчание воды слышалось поблизости. Это насторожило северянина, но любопытство и приближение ночи толкали его только вперёд.
Сильный поток едва не снёс его на пути к неизвестной постройке, но Вейлор всё же сумел пересечь мощный поток воды. Подойдя к странному сооружению он погрузился в его тень. Полу шар имел диаметр шесть-семь метров. С виду идеально гладкая полусфера напоминала серебряное зеркало, но в то же время им не являлось. Вейлор попытался оцарапать металл из которого был создан причудливый объект, но на удивление речной булыжник стёрся сам, будто бы об очень плотный и ребристый корунд.
Он обошёл торчащую из земли цельнометаллическую постройку, и обнаружил, что с другой стороны был вход, ведущий глубоко под землю. Вейлор ещё раз осмотрел престранную постройку, покопался рядом в траве и увидел множество боковых опор.
–Целый дом из металла… Надеюсь тут есть хоть кто-то.
Северянин шагнул в тёмный провал входа без двери и увидел винтовую лестницу, ведущую вниз. Он спускался всё ниже и ниже, чувствуя, как лестница и не думала заканчиваться. Кровь, ещё не успевшая полностью высохнуть, поддерживала в топоре свет, который в данный момент служил эрзац факелом. Северянин вслушивался в окружение, всё вокруг казалось опасным и враждебным, отчего все чувства обострились до предела. Не взирая на все опасения ничего не происходило и слышалось лишь эхо, отражённое от серебренных стен, да тихое дыхание самого спускающегося.
Спустя пару минут неспешного спуска Вейлор попал в кольцевую галерею, состоящую из множества захлопнутых комнат. Блеклый источник света отражался от серебристого зеркального металла, покрывавший всё без исключения. Внутри было чуть теплее, чем снаружи, северянин ощущал себя сносно, было принято решение остаться на ночёвку именно тут. Вейлор надеялся, что встретит людей и это было ещё одним весомым аргументом переночевать внутри странного, похожего на котёл месте. Юноша вздохнул полной грудью, воздух был совершенно обычный, будто он всё ещё стоял на улице, похоже невидимая вентиляционная система отлично справлялась с работой.
Внутри было практически пусто, Вейлор не решался заходить ни в одну из комнат, он шёл прямо по коридору в поисках места, где он мог бы провести ночь. В конце коридора юноша увидел люк, захлопнутый на несколько тяжёлых засовов. Было решено остановиться тут, если кто и придёт и бой будет неравным, то он сможет на время укрыться хотя бы там.
Расположившись на полу, Вейлор прикрыл глаза и сосредоточил слух. В отличии от прочих северян, его чувства были обострены не равномерно. Он конечно видел, обонял, осязал, ощущал и чувствовал вкус куда лучше среднестатистического человека, но куда лучше у него был развит слух. Слух юноши был таким тонким, что выпущенная стрела на расстоянии нескольких сотен метров была похожа на рассекающую воздух молнию. Именно слух спасал его все эти годы от неожиданных нападений в суровых арктических пустынях и только благодаря ему он выживал в темноте полярной ночи. Его способность слышать была так хороша, что он буквально настраивал слышимость: от почти полной глухоты, чтобы не глохнуть завывание буранов, до слышимости каждого движения муравья.
Вейлор расслабил тело и опустошил разум. Он отчётливо слышал тихий стрекочущий рокот неизвестных механизмов, расположенных где-то за железными дверьми кольцевой галереи, тихие порыва воздуха, исходящие из невидимых вентиляционных люков, да звук своего колотящегося сердца. Северянин удостоверился в том, что судя по всему внутри нет никого живого и лишь только он находится внутри странного жилища.
Древнее, почти забытое людьми чувство одолевало северянина. Он не чувствовал ничего опасного всеми пятью чувствами, но голос внутри говорил «уходи, тут опасность». Вейлор доверял ему и посему встал и как можно тише приблизился к ближайшей металлической двери. Юноша привык превозмогать страх, это было частью обучения всех мальчиков его народа, ведь мало быть сильным телом, дух имел не меньшую значимость. Это была обычная дверь с винтовым замком, на первый взгляд ничего особенного за исключением материала из которого она была создана. Он осмотрел её и провёл по двери ладонью, смахивая вековую пыль и тенёту. Под слоем пыли находились странные, неизвестные символы, что были сильно похожи на иероглифы храма в Геделите. Он пожал плечами и принялся открывать винтовой замок, что, не смотря на явную древность легко проворачивался. Дверь распахнулась, холод ледяной пронизывающей волной ударил по телу парня, у Вейлора ёкнуло в груди, и он сделал шаг назад, держась за топор. Внутри находился промёрзший, очень худой, полностью чёрный труп человека в странных одеждах из стекла и металла. Он лежал в комнате, озарённой странным пурпурным свечением. Вокруг лежали непонятные причудливые предметы, назначения которых северянин не мог даже предположить.
–Это никакой ни дом… Усыпальница…?
Парень взялся за дверь и только он хотел её захлопнуть, то услышал тот самый рокот механизмов, переплетающийся с замогильным шёпотом. Все двери-гробницы распахнулись и из них окутывающей белёсой дымкой хлынул обжигающий туман. Шёпот становился всё громче и громче, опешивший Вейлор увидел в молочной пелене еле заметные движения и не дожидаясь худшего бросился к люку. Сердце ушло в пятки, первобытный ужас взял вверх над его разумом, и он практически не понимал, что творит.
Он со скоростью варга добрался до люка, быстрыми движениями рук распахнул крышку и схватив свой скарб нырнул туда, не думая о последствиях. Перед прыжком в черноту и закрытием крышки, он почувствовал крайне холодную руку неизвестного существа, оставившего на запястье след, схожий со следами тонких пальцев.
Юноша упал вниз и очутился в широком тоннеле, в котором было не видно не зги. Он ощупал тоннель в который провалился и понял, что тот был устлан не то камнем, не то кирпичом. Он принюхался и выставил руку вперёд, через пару мгновений Вейлор чувствовал дальний поток воздуха, ведомый из глубины странного тоннеля. Его глаза привыкли к тьме и он начал различать очертания предметов. Не долго думая северянин двинулся прямо, в сторону ветерка.
