Почти невозможно не увидеть в любой известной мне восточной космической системе символы, которые выведены из этой центральной идеи истока бытия. Это свет, который излучает Солнце (и одновременно приобретшие форму звуки или «слова», исходящие из бесформенного и потенциального звука) или поток воды, который течет из истока, чтобы затем снова быть поглощенным первоисточником — океаном; бытие, которое проявляется, отражается или формулируется вследствие созидающего или каузального деяния, и которое с течением времени растворяется, чтобы вернуться в резервуар непрояв-ленной, но потенциально возникающей формы, или мистическое семя, которое умирает, чтобы снова прорасти из земли. Во всех этих поэтических, космических системах Востока океан и пещеры сравниваются с Великом Лоном и входом в него, из него получается символ силы созидания в форме великой змеи или ящера — из него, естественно, получился «дракон», которого позднее связали со злом, потому что он принимал участие в иллюзии, в аспекте лилы или майи формы; это удовольствие от формы представляется как искушение для человечества. Человечество хочет быть праздным и боится возвращаться к «истоку» своего бытия, если человек, «мыслитель» (из законов Ману) поддается искушению привлекательности формы (игра лила и искушение Лилиту). Числовая, связанная с параболой символика, следует из внутренних качеств чисел, которые уже в древности были поняты как лежащие в основе всех вещей, а также типичные для музыки, олицетворяющие могущественные и гармоничные силы звука. Прошу прощения, если кажется, что я отклоняюсь от темы. Но это неизбежно, если я хочу сконструировать синтез, который должен учесть остатки восточной космической философии в культурах, символах и народных традициях кельтских стран. Я должна подчеркнуть существенное единство космического значения, которое скрывается за кажущимся отличием символов, например «водный поток, течение воды» (течение из естественного источника или из резервуара с водой, в который вода искусственно направляется из источника); — французские и английские слова «fount», «fontaine», «font» в точности сохраняют образ естественного и искусственного «источника» («source»), который сам является словом, используемым в обоих языках в двойном значении «источника» (воды) («spring») и истока («origin») — треугольник; материнское лоно; океан; пещера; полый камень; посев; плод или дерево с плодами; грудь; барабан; лира или флейта; удар грома и его видимая демонстрация — молния; колонна конической формы, фаллическая колонна и необработанная колонна или ствол дерева; топор или молот; сияющее небесное тело; колесо со спицами и «розетка»; бык или корова; сноп пшеницы; лунный серп или «рога»; гроздь винограда; морское чудище, осьминог или рыба; змея, и, если мы перейдем к письменным символам — точка в круге, двойные или тройные «запятые», простая или двойная спираль, зигзаг или символ «текущей воды», а также удвоенный круг с соединяющей его части перегородкой, проткнутой Ζ-м цветочным копьем. Я должна обратиться к их восточному происхождению и их ставшему обычным использованию.

Если вернуться к рисунку III и символу стилизованного Священного Древа на рельефе из Санчи (d) и на диске на поручнях ограды ступы в Амаравати, в президентском дворце в Мадрасе (датируется первым столетием до Р.Х.) на (е) (также упомянуто в уже цитированном труде Фергюсона), они похожи (g) и (j) на символ на фотографиях, которые я сделала в сводчатой мегалитической гробнице с коридором в Иль Лонж, там он несколько раз встречается на камнях (Monument Η. XXIX. 23, фонды Морбиана).

Во время моего пребывания в 1926 году в Карнаке я присутствовала при случайном открытии показанного на (j) объекта. В нормальной обстановке поверхность камня со скульптурой находится над нами, если стоять в коридоре, ведущем в камеру. Открытие можно было сделать только при искусственном освещении. Тени, которые возникают при падении луча света сбоку или при искусственном освещении, позволяют заметить отчасти почти полностью стершиеся рисунки на выветрившемся граните. Очень вероятно, что изначально эти рисунки были окрашены красным или черным пигментом, как в японских и некоторых испанских мегалитических гробницах и на рисунках на стенах пещер, (j) видно как рисунок только если пригнуться, в другом положении это место никак не увидеть. Я повторяю, что эти символы на камнях изначально не были предназначены для того, чтобы их видели, это не была своего рода декорация. Они должны были освящать строение, на части которого были нанесены.

Вверху, на (с), можно видеть священный байтиль или лингу, которую обвивают две соединившиеся трехглавые кобры, вырезанные на колонне центрального строения в ступе в Амаравати, и внизу священное древо, и под ним стопы Вишну. На другом не воспроизведенном изображении шесть диких гусей несут сорванные с дерева листья, а еще на одном изображении байтиля со стопами Вишну под священным сиденьем имеется скамейка для ног, которую несут антилопы. Лебеди (или утки) и антилопы — это хорошо известные связанные символы — символы материнского принципа созидающего божества. На (е) показана комбинация колонн лучеобразной формы и дерева. Чтобы понять значение символа на армориканских камнях, который я назвала лучевым конусом или огненным байтилем, нам нужно обратиться к символам, показанным на (f), (h), (i) и (k), которые встречаются на раскопанных в Мохенджо-Даро в долине Инда¹⁰⁰ печатях. Они близки к огненным шивалинга более позднего тантрического символизма — (линга в треугольнике, от одной из чакр) — и иллюстрируют быкоголовый аспект Шивы как создателя, (h) — это увеличенное изображение рогатой головы фигуры Шивы на некоторых из печатей.

Сэр Артур Эванс опубликовал в своей работе Mycenean Tree and Pillar Cult некоторые кипрско-микенские огненные символы колонн¹⁰¹, которые он сравнивает с египетским уреем, изображением кобры на царском уборе фараонов. Дуалистичный урей Иштар, который указывает на идею сияющего света божественной силы, обозначенный байтилем, был известен в связи с созидающей богиней в Вавилоне, а также в Египте, в доарийской северо-западной Индии и на Кипре. Египетские тексты действительного говорят о том, что Тот, Золотой Юноша, который появился из лотоса, жил на таинственном острове в океане, «острове пламени» и был излучен — это эзотерическое выражение, которое могло бы указывать на «излученный» байтиль¹⁰². Бык символизирует во всех восточных системах зачатие материальной вселенной, это эмблема мужественности или передача при акте создания формы. Эти печати являются ранее неизвестным соединительным звеном между символом лучевой колонны на камнях Иль Лонж и рогатым божеством римско-галльского алтаря в Реймсе, а также Тарвосом, быком с алтаря в Соборе Парижской Богоматери, там он идентифицируется со Священным Древом, листья которого срывает триада журавлей. Эти алтари, рисунки которых были показаны в Асконе, приведены в Bertrand: La Religion des Gaulois™³.

Это рогатое божество снова появляется как часть оформления известного серебряного котла из Гундеструпа в Ютландии, с даты публикации которого Софусом Мюлером прошло почти 40 лет¹⁰⁴. Он датируется периодом до начала нашей эры. Примечательны правая пятка бога в позиции йоговской медитации и антилопа созидающей богини справа от него. Змею с головой кобры, которая свивается и поднимается к его голове, как это делает кундалини в тантре, он держит в левой руке. Положение бульдога в левом углу напоминает бульдогов на некоторых печатях из Моженджо-Даро, на которых также имеются нерасшифрованные надписи. Антилопа и бульдог также держат сиденье рогатого бога на алтаре из Реймса, тут его сопровождают Гермес и музыкант. Триадический Гермес с больницы в Париже, из музея Карнавале и с трехголового алтаря из Реймса (рис. VIII [е]), а также с целого ряда других алтарей, относится к этой серии восточных космических божеств и напоминает одновременно триадического Бриана и триадическую Бригит или богиню Дану из ирландских аллегорических стихов и рассказов, где — как я уже указывала — Бригит-Бриан приравниваются в Гермесу и Тоту. Возможно, нашему рассмотрению символа бульдога и указаниям в первой части на 72 мистических языка в ирландской аллегории о завоеваниях, собранным Фениусом Фарсайдом, известным благодаря «башне Нимрода», будет соответствовать мое упоминание о том, что для индийского ведического языка иногда предъявляется требование признать его стандартным языком. Это, мол, «вечная система естественных имен, все стальные являются лишь ее вариациями», например, слово «гаух», то есть «на протяжении вечности» является стандартной формой для «коровы»¹⁰⁵. Хотя ортодоксы понимают это буквально,я подозреваю о существовании изначального мистического обозначения, вследствие которого наименование вещей — функция «вак» коровы как «слова» — могло соответствовать измеряемой вибрации звука, и то, что создатель является рогатым или имеет голову быка, соединяло космическое значение с этой герметической или формирующей слово функцией. Сарасвати, дочь Ваджры (молнии), она играет на вине, и действительно является «матерью вед», как Вак. Ее имя значит «река» или «движение» (сарае), и она родилась на мистической птице Ханг-Са, это слово имеет еще одно значение кроме указанного выше, а именно «дыхание, выдох и вдох». То есть «слово» ритмично двигается между отливом и приливом, между проявлением и возвратом вглубь¹⁰⁶.