И все со старым ратником согласны были. Грозная опасность нависла над Перстнем, родовым гнездом Стоковым. Стали решать, как отпор врагу учредить, нак крепость защитить. Трудна задача.

Тогда Сигмонд и говорит:

— Как на стенах не рубись, а наши шансы малы. Лучший способ защиты — нападение. Нам следует нанести превентивный удар, лучше, когда бандиты будут к наступлению готовится. Тогда оборону они не способны будут организовать, самое время их атаковать. Вот наш шанс.

— Чой то ты, витязь, туманно глаголешь. — Откровенно, хоть и был такой прямотой недоволен лорд, но сказал свое слово предводитель клана, радея за спасение древнего рода.

Сигмонд на стену уставился, лоб почесал, провел ладонью по лицу.

— Я о том глаголю, что надо бандитов опередить, надо первыми ударить.

— Это оно верно, да не выстоять нам в поле, сомнут разбойники, побьют насмерть и в открытые ворота вломятся. Конец нам будет.

— Значит надо из засады напасть, смешать боевые порядки противника и только тогда ввести в дело главные силы.

— А ведь правда. — Понимающе пэр с предводителем переглянулись. — И можно как засаду устроить. Да только кто рискнет? Кого на смертное это дело послать?

— Так я и рискну. Не в первый раз.

— Не в первой нам. Знамо дело, доводилось уже. Нам и идти. — Радо поддержала витязя неукротимая Гильда.

— Тебя не звали, обойдемся без рыжих. — Ответствовал Сигмонд.

— А не обойдешься. Я Малыша с собою возьму.

— Малыш, это хорошо, а вот тебе место в замке.

— Не пущу тебя самого.

— Так я не сам, с гриднями, с Малышом.

— Все одно не пущу. Зачем мне доспех дарил?

— Сказал, в замке сиди.

— Не возьмешь, сама со стены слезу, хуже будет. — Упорствовала сенешалевна.

— Гильда, дам по уху. — Выдвигал Сигмонд не вполне рыцарский аргумент.

— Все одно не пущу. Вот пыль с разбойничьих ушей пострусим, тогда бей сколько влезет. — Гильда была одно смирение. — А сейчас не пущу. Так и знай. — В ее глазах зеленью горела бесконечная решимость.

— Вот амазонка чертова, феминистка воинствующая. — Сдался Сигмонд.

Мужчины, свидетели этого спора, в бороды посмеивались, лукаво переглядывались, хмыкали, чубами трясли. — Благословлены небеса! Прислали в эту грозную годину на подмогу славного ратиборца витязя Небесного Кролика. И подруга ему под стать, воительница, что рысь лесная. Да только как он с ней ладит, с такой самовольной?

— Исполать тебе, сенешалевна! Помогай вам всем благостный Бугх за народ постоять! Живыми-невредимыми с победой вернуться!

А ночью, хозяин замка повел небольшой отряд на верхний этаж башни. Деревянные ступени скрипели, гнулись под тяжестью Малыша, но выдержали. Вот и нужная зала. За гобеленом располагалась секретная дверь. Поколдовал над хитроумным запором пэр, открыл потайной ход. Зажгли, загодя захваченные с собой факела, начали спуск. Впереди лорд Сток, за ним Сигмонд, Гильда, следом проталкивал свою тушу Малыш, обтирая боками старые стены. Позади осторожно спускались Ингрендсоны. Крутая лестница, укрытая в толще стен, вела к фундаменту башни и ниже него упиралась в прочную дубовую дверь. Хозяин отпер ее, тяжело навалился, заскрипели петли и открылся подземный коридор. Сырой, промозглый, осклизлые камни пола, влажные стены и низкий свод.

Ход был немалым, но вот, наконец, впереди оказалась следующая дверь.

— Пришли, теперь осторожно.

Загасили все факела, один только оставили, чтоб не в кромешной тьме лорду Стоку возвращаться. Да и тот, отнес гридень подальше вглубь коридора. Осторожно приотворили дверь, пахнуло теплой летней ночью. Засверкали звезды. Отряд осторожно вышел на воздух. Оказались они среди раскидистых кустов, покрывающих пологий склон оврага.

— Хорошая маскировка. — Признал Сигмонд, рейнджер Стилл Иг. Мондуэл.

Пэр Короны внимательно, даже немного грустно, поглядел на витязя, на его спутников.

— Опасное дело затеваешь, Кроличья Лапа. Еще не поздно вернуться.

— Зачем же было сюда идти? Не волнуйся. Главное, поддержи нас ударом из замка. Как договаривались.

— Да хранит тебя благостный Бугх! — И положил руку на плечо Сигмонда.

— И тебе удачи. — Сигмонд в свою очередь прощально коснулся плеча соратника. — Живы будем — не помрем. До встречи. — И неслышной поступью командос заскользил к верховью лога.

Слабенькая луна, в первую четверть своей силы, вставала только из за горизонта, скудно освещала местность. Тень от замка укрывала дорогу к тем двум-трем чахлым деревцам, среди жидкого кустарника, где намеревался Сигмонд поджидать разбойничье войско. Укрывшись черными плащами, накинув на голову капюшоны, чтоб блики на металле случайно не выдали неприятелю их маневра, были Сигмондовцы совсем незаметны в этот темный час. Шли осторожно, каждый шаг выверяли, ведь и малая оплошность сейчас погубить всех может. Конечно, на верху башни люди Стока, и верно, сам лорд, внимательно следят, высматривают, не объявились ли в поле разбойники. Но не полагался отряд Сигмонда на чужие очи. Каждый знал, что из леса, а не так он уж и далек, тоже следят за округой зоркие внимательные глаза. Глаза привычные к сумрачной тени, привычные видеть незаметное, привычные отмечать детали. Глаза ночных татей.

Подолгу, притаившись за стволом дерева, за ветвями куста, наблюдали, прислушивались. Не хрустнет ли сухая ветка, под неосторожным шагом, не мелькнет ли разбойничья тень. И пригнувшись, беззвучно пробирались к следующему укрытию.

Малыш, ощущая тревогу хозяйки, крался рядом с нею. Даром, что такая огромная туша многопудовая, двигался дикий вепрь неслышно, невидимо. Гильда придерживалась за холку. Полагалась более на звериное чутье, чем на самое себя. Вот громко, нагло зашумело в кустарнике. Но Малыш спокоен, значит поблизости людей нет. Это ежик шебуршится, гуляка ночной.

Вперед.

Благополучно добрались до выбранного места. Укрылись среди кустарника. Один гридень неслышно взобрался на дерево, укрылся в ветвях. С верху виднее ему сторожить. Остальные, плотно укутавшись в плащи, расположились на жухлой, скудной траве.

Тихо.

Месяц поднимался, переворачивался рогом. Холодать стало. Вот и роса опускается воздушной влагой на листья, на землю, на людей. Зябко. Чуть слышно у края леса звякнуло металлом. Со стороны замка ухнула сова. И снова прокричала.

— Готовься. — Шепотом скомандовал Сигмонд. Но и без того каждый напрягся, схватился за оружие. Малыш щетину на загривке вздыбил.

К замку, тихо, осторожно, как казалось им невидимо, подбирались разбойничьи рати. Все ближе. Вот заметна одна тень, за ней скользнула другая. И еще и еще. Ветка треснула. И опять тишина в предрассветном воздухе. Опять бездвижимость.

Тихо и Сигмонда отряд притаился. Гильда Малыша гладит, чтоб лютый зверь, неприятеля чуя, ненароком не нашумел, не вспугнул раньше времени. Да понятлив Малыш. Хозяйку не выдаст. Только огонь засветился в его маленьких, злобных хрячьих глазах.

Но хитер враг. Даром, что ли, грабежом ночным на жизнь промышляет. Осторожен. Сам мастер засад. Не преминул Шакаленок разведчиков выслать. Вот двое подбираются к кустам. Затаились, почти не дышат Ингрендсоны. Может близко не сунутся, посмотрят со стороны, послушают, да и мимо пойдут.

Нет, таки сунулись в заросли. Да не в мужицкий хлев воры забрались — в логово волчье. Ингрендсонам не в диковинку ночная, беззвучная стычка, и витязю не в первой. Чуть рукой шевельнул, и острый его сай насквозь пробил горло разбойника. И другой крикнуть не успел, своих упредить. Два гридня метнулись к нему, зажали рот, воткнули в сердце кинжал, осторожно опустили тело на землю.

И разбойники притаились. Ждут от дозора вестей, но тихо кругом, не слышно впереди ни крика, ни стона, ни звона мечей. Значит дорога свободна, значит можно вперед, к спящему замку.

Опять тени по полю заскользили, опять трава зашуршала, острие копья блеснуло. И вновь покой. Вслушиваются душегубы, всматриваются, что в Перстне деется.

Но тихо все в замке. Все спят. Да нет, не все. Вот мужик пьяным, дурным голосом песню затянул. Да не вытянул, увалился спать. Видать, торжествуя легкую победу, перепились кланщики Стока эля да браги, понабивали животы до отвала и дрыхнут себе, беды не ожидаючи. Храпит, сбежавшая из сел, схоронившаяся за стенами замка, пьяная деревенщина лапотная. А так, все тихо, все спокойно.