01 ноября, местное время 08:07. Тихий океан.
428 километров к югу от Командорских остров. Самолеты «Крусейдер» 24-й авиационной группы 1-го авиакрыла морской пехоты США, истребительно-штурмовая эскадрилья VMF-333
Не успел кэптен Стивенсон порадоваться за своих парней из четвертого звена, только что открывших боевой счет на этой войне и сбивших одиночный «Бэджер», как переговоры в эфире были забиты треском, шумом и улюлюканьем, сквозь которые прорывались редкие фразы. Только через три минуты кэптен, с трудом связавшись с одним из «Скайрейдеров» ДЛРО, уяснил, что, во-первых, самолеты противника начали резкое снижение, а во-вторых, «Толстые собаки» не успели до конца «раздать» цели его истребителям. Следующие десять минут превратились для 333-й эскадрильи в полный беспорядок, ситуацию можно было охарактеризовать одой фразой: «пожар в сумасшедшем доме». Шесть пар «Крусейдеров», которые успели получить пеленг и дальность до своих целей, довольно быстро добрались до указанных точек. Пять из них расправились со своими «подопечными» сразу, все-таки Ту-16 для истребителей, летящих в два раза быстрее, да еще вдобавок несущих по четыре ракеты, это не самая сложная цель. Одна пара своего «Бэджера» просто не нашла, этот самолет, ведомый или очень опытным, или очень отчаянным пилотом, успел спикировать почти как истребитель, до самой поверхности моря, и ушел незамеченный, чуть ли не цепляя гребни волн крыльями, пока «Крусейдеры» тщетно метались в стороне на высоте в поисках своей цели. А дальше начался просто бардак. Оставшись без управления и без наведения, остальные пилоты из VMF-333 размышляли недолго. Ну и что, что нет наведения? Есть информация, что русские самолеты на юге, значит надо идти туда. Правда, потеря управления привела к тому, что пилоты, действуя сами по себе, зачастую бросались всем скопом на одну и ту же цель, оставляя другую незамеченной. В первую очередь были сбиты разведчики Ту-16Т и Ту-16Р. Они были ближе всех и остались на высоте по приказу командира дивизии, а потому и были замечены быстрее остальных. Неразберихи и нервозности добавил ядерный взрыв, шапка которого вспухла далеко на севере, там, где по идее должен быть ордер «Таффи-72». Потом началась отчаянная гонка со временем, «Крусейдеры» Стивенсона парами и звеньями носились над морем, выискивая противника по редким и обрывистым командам от самолетов ДРЛО. Постановщики помех у русских тоже снизились, летя вместе с отдельными самолетами-ракетоносцами, и уже, разойдясь в разные стороны, не могли прикрыть помехами всех. Да и эффективность помех «Букетов» с потерей высоты резко упала. В итоге на заданный рубеж применения ракет сумели прорваться пять ракетоносцев и один Ту-16П, все из 141-го гвардейского мрап. Самолета генерал-майора Павловского среди них уже не было.
01 ноября, местное время 08:15.
Верховья реки Камчатка. 40 километров к северу от аэродрома Половинка. Ракетоносец Ту-16К-10 568-го морского ракетоносного авиационного полка 143-й морской ракетоносной дивизии авиации Тихоокеанского флота СССР, бортовой номер 03
Ракетоносцы 143-й мрад заканчивали расхождение по звеньям, распределяясь широким фронтом. Теперь они летели на восток, длинной шеренгой, начиная от Елизово на юге и Ключей на севере. Тройку, которую возглавлял командир 568-го мрап, вдобавок прикрывал Ту-16П, летевший на пару километров позади. В 08:15 штурман, сидевший в самом носу и через его остекление имеющий лучший обзор, встревоженно прокричал по внутренней связи:
– Справа подходит четверка истребителей! – но потом продолжил, уже гораздо более спокойным голосом: – Это наши! МиГ-17!
В подтверждение его слов на частоте связи с истребителями раздалось:
– Большие, привет! Я Хан, буду вас провожать, чтобы никто не обидел. Только не гоните так сильно!
– Рад вас видеть, маленькие! Хан, пристраивайся сзади, за «Букетом», и иди за нами, сколько сможешь. Скорость снижать не будем, время дорого, – тут же отозвался подполковник Юрьев.
Четверка МиГов с ходу пристроилась за Ту-16П, или «Букетом», как его называли в советских ВВС. То, что это именно постановщик помех, можно было сразу определить по длинному обтекателю антенн, торчавшему внизу фюзеляжа во всю длину бывшего бомболюка. Следующие 10 минут четверка Хана судорожно пыталась удержаться за Ту-16. Ракетоносцы летели на высоте 13 километров со скоростью 840 километров в час. МиГ-17Ф мог развивать скорость 1145 километров в час и имел потолок 16,6 километров, но это были максимальные значения. Долго МиГи не могли лететь даже на режимах, на которых сейчас летели Ту-16, двигатель ВК-1ф жрал топливо, как ненормальный.
Хан порадовался, что у них висят по паре подвесных баков, по 400 литров каждый. Некоторые горячие головы в его полку предлагали повесить на балочные держатели вместо баков «эрэсы», «скворцы», как их еще называли, но командир полка остудил их пыл, напомнив, что вылет – на сопровождение ракетоносцев, а ноябрьская вода в Тихом океане сейчас не располагает к купанию.
Всего на сопровождение самолетов 143-й мрад поднялись двадцать три истребителя МиГ-17Ф из 777-го иап и восемнадцать из состава 865-го иап, по девять МиГ-19ПМ и МиГ-17ПФ. Практически все, чем располагало советское командование на Камчатке. В резерве оставили только вторую эскадрилью 865-го полка, вернее, те два Як-25, что от нее остались после последнего боя. Для сопровождения ракетоносцев Яки, с их небольшой скоростью и максимальным потолком в 12 километров, не годились совершенно. Тем временем далеко на востоке сверкнула вспышка, и поднялась шапка ядерного взрыва.
– Звено, курс 87! – немедленно отреагировал подполковник Юрьев. Где-то там, возле вспышки, ордер АУГ американцев. Но почему вспышка только одна? Неужели что-то пошло не так, и лодка не смогла выпустить остальные ракеты? Если это правда, в ближайшие минуты им придется очень тяжело.
01 ноября, местное время 08:16.
Тихий океан. 75 миль к юго-западу от острова
Беринга. Ордер авианосной ударной группы TF-72
Четыре концевых корабля охранения «Таффи-72» с каждой секундой отставали все больше. Не мудрено, все остальные корабли, авианосцы, крейсера и эсминцы сейчас резали волны полным ходом, в 32 узла. А старенькие механизмы двадцатилетних ветеранов Второй мировой войны еле выжимали паспортные 24. Три минуты назад поступила команда об угрозе ракетной ядерной атаки. С палуб и надстроек убрали расчеты зенитной артиллерии, были задраены все люки и переборки, включены системы автоматической дезактивации, время от времени мощными струями забортной воды окатывающие безлюдные палубы и надстройки фрегатов. Больше команды не могли сделать ничего, разве что персонал, находящийся по боевому расписанию в рубках, надел темные очки. Потекли секунды тяжелого ожидания, нетерпимого именно осознанием того, что от тебя абсолютно ничего не зависит. Страшно вступить в поединок с подводной лодкой противника, оказаться под артиллерийским огнем вражеского корабля или оказаться на палубе среди взрывов и грохота выстрелов, когда на тебя с разных сторон заходят чужие самолеты. Но везде в этих ситуациях можно надеяться на собственные силы и рассчитывать на слаженную работу остальной команды. И рассчитывать на победу, ведь с той стороны у противника тоже живые люди, и неизвестно, кто возьмет вверх. А тут знать, что твоя жизнь зависит целиком и полностью от какой-то металлической бездушной штуки, и сидеть, как крыса взаперти, в ожидании ядерного взрыва, гораздо хуже. Фрегаты шли врассыпную на тех местах, где их в ордере застала команда на поворот «все вдруг». Тратить драгоценное время на перестроение в какой-то строй никто не стал.
И наконец, томительное ожидание команд фрегатов кончилось. В трех милях от концевого эскортника DE 800 «Jack W. Wilke» на высоте 1000 футов вспыхнуло новое солнце. Все члены команд четырех кораблей неоднократно смотрели учебные фильмы о ядерном оружии. Проходили многочисленные тренировки. Некоторые офицеры принимали участие в многочисленных учениях с реальным использованием этого оружия, которые проходили все предыдущее десятилетие. Один корабль, как раз отставший DE 800, даже был на этих учениях в качестве опытного корабля, причем «Уилки» вернули из опытных в эскортные всего два года назад. И все равно, привыкнуть к этому зрелищу было невозможно, так оно пугало и завораживало одновременно. Сначала яркий свет залил все, и в темных рубках стало нестерпимо светло, хуже, чем в самый жаркий полдень на пляже в Майами. Все, казалось, залило ослепительно белой краской, и только черно-угольные тени от людей и предметов резко контрастировали в рубках и других помещениях с иллюминаторами с этой белизной. Потом на корабли набежала призрачная пелена. Ударная волна, ее приход со скоростью звука какое-то мгновение был виден в атмосфере ясного осеннего утра, как белесый полог, очень быстро летящий на тебя. Корабли накренило, как наклоняет в тазу бумажный кораблик, когда ребенок на него дует. Только это был не таз, и кораблики были по 1800 тонн водоизмещения. Со стороны было видно, как от кораблей отлетают, беспорядочно кувыркаясь с бешеной скоростью, антенны, обломки мачт, провода и еще непонятно какие куски конструкций. И одновременно с этим пришел звук, нет, даже ЗВУК. Грохот, настолько сильный, что хотелось спрятаться от него, забиться в самый дальний угол. Но прятаться было некуда, грохот был везде, он проникал в каждую клеточку организма.
