— Тебя Аня привезла? — с порога в лоб встретила меня Лариса, уже восседающая за компьютером с самым деловым видом.
— Да, и что? — получилось чуть резче, чем я рассчитывала.
— Ничего, — она тряхнула головой и улыбнулась, — это только твое дело.
И все. Будто ничего не было — ни презрения во взгляде, ни показного пренебрежения. Будто все по-прежнему — так, как было в самом начале нашего знакомства: она — добрая и снисходительная наставница, я — открытая и наивная ученица. Лариса улыбалась, шутила, и в целом вела себя, как лучшая подружка. А я не могла забыть ее лицо — там, в конференц-зале. Тогда мне показалось, что это был испуг, или расстройство, а сейчас я уже не была ни в чем уверена.
После обеда в рабочем чате началось какое-то бурное обсуждение. Я, увлеченная работой, только недовольно фыркала на назойливые уведомления, и все пропустила бы, не заскочи к нам в кабинет Диана.
— Девочки, не отлыниваем, голосуем, до вечера надо определиться! — она, как обычно, была громкой и звонкой, аж уши закладывало. К тому же встала, практически нависая над моим монитором.
— А что там? Без меня никак? — я пыталась сфокусировать уставшие глаза на цифрах, но отчаялась и подняла взгляд.
— Есть предложение поддержать местную турфирму, а заодно коллектив сплотить. Экскурсия в пещеры, надо определиться, кто поедет и выбрать дату. Вся информация в чате! — Последние слова доносились уже из коридора — неугомонная кадровичка побежала осчастливливать остальные отделы.
Затея казалась мне не очень захватывающей, тем более, туристического снаряжения у меня не имелось. Но, пролистав обсуждение и результаты голосования, я обнаружила, что подавляющее большинство коллег отнеслись к экскурсии с энтузиазмом. Даже Денис отметился.
— Ну что, девчонки, поедем? — Саша, почесывая нос карандашом, оглядела кабинет и остановила свой взгляд на мне.
— Там столько всего надо — коврик, спальник, фонарик. Я совсем не турист, и не уверена, что мои кроссовки подойдут для того, чтоб лазать по горам, — мне очень хотелось согласиться, я перебирала в памяти свой гардероб, а фантазия уже услужливо подкидывала картинки с Денисом в образе скалолаза.
— Ой, какие там горы — дырка в земле, да и все. Главное потеплее одеться — там лед круглый год. Ну и чтоб подошва не скользкая. Фонарики налобные закупят на всех — Дианка у Соловьева выпросила. Поездку и питание тоже оплатят. От тебя только присутствие и штаны с начесом.
— А спальник я могу одолжить, — подала голос Настя, — у меня Витька рыбак, и у него этих спальников, как гуталину.
26. Папа
После первого звонка папаши я нервно сглатывала каждый раз, когда слышала сигнал телефона, но он, видимо, решил дать мне время на размышления. Все отпущенные дни я проигрывала в голове разные сценарии и отрабатывала реплики, но, увы, к реальному разговору, который настиг меня пятничным вечером, все же оказалась не готова.
— Не думаю, что нам есть, что обсуждать, — уверена, мое раздражение могло просочиться даже через динамики телефона.
Я представляла его как липкую черную массу, обволакивающую собеседника, начиная с головы. Как в фильме ужасов — подчиняя себе и заставляя замолчать, затекая в раскрытый рот. Но голос в трубке, не смотря на мои мысленные посылы, не утихал, а даже становился все более бодрым и жизнерадостным.
— Вероника, я понимаю, что очень подвел вас с мамой, и упустил очень многое. Но давай все-таки попробуем? — звучало так искренне, что хотелось верить.
Но я не могла, просто не могла купиться, как мама, на расплывчатые обещания и пустые слова. Что они могут исправить после стольких лет? Как оправдать?
— И чего Вы хотите от нашего общения?
— Для начала, чтоб ты мне не «выкала».
— Чего ТЫ хочешь? — в попытке сконцентрироваться на разговоре, я начала мерить ногами Анину гостиную, бездумно хватая пульт от телевизора, перебирая декоративные камушки в вазе, и теребя фиалки, которые обнаружила на подоконнике.
— Встретиться. Поговорить лично. Узнать тебя получше.
— И для чего? Какая цель у всего этого? — обнаружив, что перебираю в пальцах уже оторванный бархатистый лист, я оставила цветы в покое и уселась на диван.
— У тебя появится отец. У меня — дочь. Мы можем наверстать то, что упустили. Подумай еще, я прилетаю в ноябре на неделю. Буду рад, если ты согласишься.
— Посмотрим.
Отбив вызов, бросила рядом с собой телефон и измятый листочек, и, в попытке разогнать кровь, принялась массировать пальцами виски, — от разговора разболелась голова.
Я обещала маме поговорить — я поговорила. На этом можно считать миссию завершенной, правда? Что даст мне личная встреча? Что нового я могу узнать? Даже баб Дуся, живущая на окраине Укуровки, которую я все детство боялась и считала ведьмой, проявляла участие и интересовалась моей жизнью больше, чем этот папаша. И вот это: «МЫ упустили», будто я тоже причастна. Будто ответственность можно распределить на всех.
Отдышавшись и усмирив раздражение, набрала Свету — она всю неделю намекала на празднование новоселья, и, чем ближе оказывались выходные, чем явственнее становилась угроза разоблачения моей легенды. Но сочинять новую ложь не пришлось — подруга хлюпала носом и сипела так, что моя новая квартира, без сомнения, ее сейчас интересовала меньше всего.
— Ничего нельзя, ни-че-го, только чай с малиной и парацетамол. Бесит! Жопа отвалится, они скажут — привяжите и ходите так до родов! — Света бушевала, перемежая свое возмущение глухим кашлем, — И вообще, такое ощущение, что я теперь не человек, а матка на ножках. Всех интересует только дитеныш, на меня плевать.
— Ну может хоть ингаляции делать? Наверное, полегче будет… — я не знала, как поддержать подругу, какие слова подобрать, но ей, похоже, важнее было просто выговориться.
— И Изольда Михална плешь проедает. Теперь она втемяшила себе, что кошки переносят токсоплазмоз, и это очень опасно для ребенка. И Виталю настроила, — Света с каждым словом, казалось, закипала все сильнее.
— Ой, я думала, ты уже взяла котенка! Ты ведь, сколько мы вместе жили, мечтала завести ушастика, — я не помнила название породы, зато заставка с подружкиного телефона, с зеленоглазым инопланетным существом, больше напоминающим своими локаторами летучую мышь, чем кота, ярко стояла перед глазами.
— Ориентала. Но не по средствам он мне, сама понимаешь. Я сейчас обычного хотела, бесплатного, а они в позу встали оба.
Света еще некоторое время жаловалась, расписывая в красках все прегрешения благоверного, а когда вконец осипла, и я уже готова была разразиться ответным потоком нытья на тему новоприобретенного отца, она свернула разговор, воспользовавшись стоп-словом. Видимо, Виталя с работы вернулся. Я тяжело вздохнула — к раздражению добавилась еще и тоска от моего непонятного статуса в отношениях со Светой. А если ей муж и меня запретит?
— Вероника-а-а, мне кто-то шарлотку обещал! — Аня, уставшая ждать, когда я, наконец, выползу, подала голос с кухни, — яблоки сами себя не почистят!
Пришлось брать себя в руки и идти выполнять обещанное — как оказалось, не все могут испечь элементарный бисквитный пирог. Да и вообще не очень-то умеют готовить что-либо помимо салатов и запеченного мяса-рыбы-птицы. Моя самооценка приподняла голову и даже ехидно хмыкала, заметив недостатки в идеальном образе. Мы, деревенские, тоже кое-что могём! И без вашей рукколы.
Оказалось очень приятно побывать в роли эксперта, пусть даже по такому пустячному поводу, как выпечка бисквита. Впрочем, Аня это пустяком не посчитала, и даже записывала мои «секреты». Как и рецепты азу по-татарски, сборной солянки и мясного рагу, которыми я успела ее накормить за прошедшую неделю.
А какое удовольствие готовить на кухне, оборудованной всем, что только можно пожелать! Я чувствовала себя ведущей популярного кулинарного шоу среди всей этой новенькой блестящей техники, красивой посуды и множества необязательных, но таких удобных мелочей. Например, ножа для удаления сердцевины яблок, или сепаратора для яиц. Я-то привыкла отделять белки, просто перекатывая желток между половинок скорлупки, а люди, оказывается, придумали для этого специальное устройство. И, главное, всю гору грязной посуды, после кулинарных экспериментов, можно просто загрузить в посудомойку и спокойно пить чай с пышным, ароматным, и еще теплым пирогом.
