На громкие крики Николь в гостиную вбежал отец, за ним маячила внушительная фигура Рафаэля, на лице которого появилась тревога и беспокойство.

- Доченька, что случилось?! – в ужасе воскликнул отец Николь, бросившись к дочери.

- Папа, папа! Эмма и Раф меня обманывали! – захлёбываясь слезами, причитала Николь. – Оказывается, они встречались. И сейчас Эмма ждёт от него ребёнка. Ты можешь себе представить? - Николь кинулась к отцу. Выглянув из-за его плеча, она начала кричать Рафу: «Как ты мог! Ведь я тебя любила! Ты меня предал! Папа, как я могу выйти за него замуж, если другая женщина ждёт от него ребёнка. После такого предательства… Два любимых, дорогих человека предали меня.

Всё стояли растерянные, только Николь на груди у отца, продолжала горько лить слёзы, отчаянно бормотала: «Как он мог?! Как он мог?! Изменить мне с лучшей подругой! Это двойное предательство.

- Так это правда? - отец Николь, отодвинув дочь, резко спросил, обращаясь к застывшей Эмме, которая расширенными от ужаса глазами переводила взгляд с одного участника сцены на другого. Язык прилип к нёбу, она ничего не могла чётко произнести, из груди вырвался непонятный звук.

-Эээ , ну… - дальше Эмма не знала, что говорить. Все мысли и слова выветрились из головы.

- Так ты действительно ждёшь ребёнка от Рафаэля? – громче и требовательнее крикнул отец Николь. – Ты с ним путалась?

Единственное, чего хотела сейчас Эмма – это провалиться сквозь землю и оказаться за тысячу километров от этого места.

Николь подняла голову и выразительно посмотрела на Эмму, пытаясь украдкой изобразить что-то глазами и губами. Как поняла Эмма по выражению лица, та подбадривала её ответить: «Да!»

Эмма сглотнула и только хотела ответить: «Нет», как к ней подбежал Рафаэль и, схватив за предплечья, начал трясти со словами: «С какой целью ты здесь стоишь и лжешь. Я тебя вижу сегодня впервые! Кто тебя нанял с целью расстроить мою свадьбу? Отвечай немедленно! Или я вытрясу всю твою душу! Мерзавка и обманщица!

Теперь Эмма точно ничего не могла ответить, так как изо всех сил пыталась вырваться из стальных рук Рафаэля. Её попытки оказались безрезультатными, его пальцы больно впились в нежную кожу.

Борьба была не равной.

На помощь подруге немедленно пришла Николь.

Она попыталась оттолкнуть Рафаэля от Эммы, при этом кричала: «Рафаэль, отпусти её. Я знаю, ты делаешь это специально, что бы запугать её! Не ожидал, что она всё расскажет, да? Всё пошло не по твоему плану. Надо было знать, с кем начать путаться!

Раф отпустил Эмму, Николь встала между ними, упёрла руки в бока и, не дав Рафаэлю вставить слово, начала скороговоркой говорить: «Что ж, ты её в жёны не берёшь, раз она носит твоего наследника? Ах, да, она же бедная! За неё «Кристалл» в качестве свадебного подарка никто не предложит!»

- О чём ты говоришь? Я люблю тебя! Разве непонятно, что она врёт! Кто она вообще такая? – воскликнул Раф. – Очнись, Николь, это подстава.

Эмму, наконец-то, покинуло то оцепенение, в котором она находилась все эти бесконечные минуты.

Раф и Николь, смотря глаза в глаза, пытались друг другу что-то доказать, размахивая руками, громко ругались. Николь вещала о предательстве и измене, тот пытался утихомирить разбушевавшуюся невесту.

Отец Николь подошёл к бару, налил себе виски из графина и одним залпом выпил. Нервы не выдерживали.

Эмма поняла, здесь ей больше делать нечего. Она лишняя. Мавр сделал своё дело, Мавр может уходить.

Николь со своей ролью справлялась отлично. Если бы пару дней назад Николь лично не поведала весь свой план, Эмма никогда бы не поверила, что та играет. Николь была похожа на горем убитую, обманутую женщину, которую предал любимый человек. Эмма невольно подумала, что ошиблась, считая Николь плохой актрисой, по крайне мере, роль обманутой девушки та играла виртуозно и талантливо.

Вполне возможно, если за разыгравшимся спектаклем наблюдал посторонний, он бы непредвзятым взглядом заметил, что местами Николь слишком переигрывает.

Рафа и отца Николь были слишком взвинчены, эмоционально потрясены, каждый из них в результате скандала мог понести потери. Да и вряд ли они могли поверить, что такую махинацию проворачивает Николь.

Она всегда была послушной дочерью, открыто не выступала против отца и его решения выдать её замуж.

С Рафом она вела себя как любящая невеста, у того и не возникало сомнений, что для неё это брак нежелателен. Предстоящий брак был выгоден сторонам. А значит, какие могут быть сомнения?

Так, пусть они разбираются между собой. Она пас. Эмма развернулась и быстрым шагом направилась к выходу.

-Эй, ты постой! – раздался за спиной требовательный голос. Эмма не оглядываясь, ускорила шаг.

- Ага, беги за ней! Беги за своей любовницей! – кричала Николь, толкая Рафа.

Наконец, Эмма достигла двери, которая, к её счастью, была не заперта!

Спустившись по ступенькам со скоростью ветра, она помчалась, словно за ней гонится сам дьявол.

Эмма не знала, сколько километров она пробежала по улице, не останавливаясь и не оглядываясь!

Когда силы иссякли, она свернула на аллею и прислонилась к дереву, пытаясь отдышаться!

Увидев недалеко лавочку, доковыляла до неё. Погони не было. Никто за ней не гнался.

Ноги нестерпимо болели. Она сняла балетки и помассировала ступни. Хорошо, что отказалась от обуви на шпильках, отдав предпочтение балеткам. Как чувствовала, что придётся «уносить ноги».

На каблуках она бы точно далеко не убежала.

Завтра всё тело будет болеть. Эмма подняла рукава пуловера. В местах, где хватал Раф, на белоснежной коже, начали проявляться уродливые синяки.

- Ты, конечно, Эмма, сплоховала! А Николь, какова актриса! – чуть ли не с восхищением подумала Эмма! Она блестяще сыграла свою роль, а ты её провалила!

Передохнув, восстановив дыхание, Эмма поднялась и направилась к дороге. Ещё бы разобраться, в какую сторону она забрела и как выйти к дому.

Эмме захотелось как можно быстрее оказаться дома, в своей родной квартире, встать под струящийся, тропический душ. Смыть с себя этот дурацкий день.

И никогда о нём больше не вспоминать.

Заварить какао, достать припрятанную шоколадку, завалиться в кровать под тёплое, мягкое одеяло. Включить сериал, не важно какой, главное, не возвращаться к мыслям о произошедшей ситуации. К отвратительной сцене, развернувшейся с её участием. Главное, не раскиснуть и не дать волю слезам.

В мечтах о душе, кофе, шоколаде и тёплой кровати, Эмма медленно побрела вдоль дороги, к остановке, предварительно поинтересовавшись у прохожего, как доехать до центра.

На следующее утро Эмму разбудил телефонный звонок.

Она резко проснулась, не сразу сообразив, откуда доносится звук.

Бросила взгляд на будильник, который показывал полдень. Эмма всегда просыпалась рано, проспать до двенадцати дня – это нечто, из ряда вон выходящее.

Впрочем, не удивительно, так как заснуть ей удалось только под утро. И то, её сон был прерывистый и беспокойный.

Чёрные глаза Рафаэля, полные ярости и гнева, преследовали её даже во сне.

Потянувшись к прикроватной тумбочке, Эмма вязла телефон, который продолжал настойчиво звонить.

На дисплее высвечивалось – Настасья.

- Так это правда? – первое, что услышала Эмма, ответив на звонок.

- Это ты о чём? – Эмма помотала головой, пытаясь сбросить с себя остатки сна и сообразить, о чём ведёт речь Настасья.

- Что ты являешься виновницей отмены свадьбы Николь с Абрамовым? – Настасья никогда не юлила, всегда задавала прямые вопросы.

- Ээээ, - Эмма даже не знала, как ответить на этот вопрос. С одной стороны она, вроде как, имеет непосредственное отношение к этому, но с другой стороны - основная виновница - сама Николь.

- Значит, правда! – в голосе Настасьи прозвучало сожаление, - всё-таки Николь тебя использовала. Эмма, во что ты ввязалась? Не могла мне позвонить, посоветоваться? В конце концов, в интернете прочитать про Абрамова. Элементарно, хотя бы навести справки, кому ты переходишь дорогу.