Отношения у нас с жителями Царства Земли сложные, неприглядных моментов хватает с обеих сторон, и тех же пиратов, про которых все знают, что они крышуются властями землероек, можно резать как угодно и где угодно, не задумываясь ни о каком благородстве, но вот с официальными войсками разговор другой. Одно дело — пираты — иррегулярные формирования, преступники, к армиям Царства Земли не относящиеся, и совсем другое — кадровые военные. Война идёт уже сто лет, и шишек противники успели набить достаточно, чтобы в таких вопросах стараться держать себя в рамках, тот же Айро, если мне не изменяет память и документы наши не врут, раза три гарнизон выпускал, не желая терять своих людей при штурме или осаде. И пусть мы побеждаем, но на захваченных территориях полным-полно местного населения, бунты которого тоже никому не нужны, особенно в преддверии генерального штурма Ба Синг Се. Словом, не для того я столько сил убил на операцию с Воинами Киоши, чтобы всё слить одним идиотским решением. Дьявольщина!..

Конечно, с одной стороны, эти люди держат «в заложниках» ребёнка и, прикрываясь им, пытаются шантажом добиться своих условий, что даёт воинам огня право выпотрошить их с особой жестокостью. С другой же, сами они этого ребёнка не похищали, а даже спасли и сейчас являются парламентёрами, пытающимися договориться о выводе из города своих партизан и нелояльного населения. Гадство! Вот же мелкий засранец, не мог он просто взять и прийти сюда выменивать друга, заодно признавшись, что украл ребёнка⁈ Всё было бы намного проще!

— Ладно, — с неохотой выдавливаю, когда ураган в мыслях угас, — допустим, я вам верю, но такие запросы всё равно несерьёзны. Если я на такое соглашусь, Вестник меня первого заживо испепелит. Где это видано — снабжать чужую армию на месяц военных действий?

— Ладно, что ты предлагаешь? — нахмурился Шомэй, хоть и немного расслабился, поняв, что вопрос с обвинениями улажен.

— Горсть риса в день на человека, треть порции мяса и порция овощей! — взял я по минимуму.

— Это неприемлемо! — встопорщил бороду мой визави. — Ты хочешь уморить нас голодом⁈

— Вы покорители земли, вы можете пополнить рацион по дороге, выкуривая всякую дичь из нор и прочее!

— Мы воины, а не деревенские пастушки! Нам предстоит защищать караван, а не бегать вокруг за дичью!

— Настоящий воин может сам себя обеспечить, а не клянчить подачек у врага! — не остался я в долгу…

Проклятый Аватар! Где же ты, лысая скотина⁈ Сколько можно выжидать⁈ Жаркий торг — самое удобное время для внезапной атаки! Я дал тебе всё: «отвлёкся» сам, отвлёк землекопов… Тьфу! Землероек! Поставленные в видимое оцепление солдаты исправно изображают развесивших уши орангутангов, твой ненаглядный «Сокка» в помещении крытого рынка, куда никто не смотрит, просто зайди с тыла и тихо возьми! Какого вонючего опоссума ты ждёшь⁈ У меня уже язык болит и мигрень от этих упёртых придурков!

—…Хорошо, по две горсти риса в день на человека, три порции мяса и порцию овощей! И больше мы не уступим! — судя по красной роже моего оппонента, он тоже успел «возлюбить» меня всей душой.

— Хм-м… — можно ещё поторговаться, но у меня язык отсохнет. — Ладно, но сколько всего вас будет?

— Девятьсот восемьдесят человек, — проскрипел лидер повстанцев. — И уйдем мы со своим оружием! — внёс он очередное условие.

Тьфу на тебя три раза, башка ты гранитная! Меньше тысячи человек, причём из этой тысячи половина — женщины-домохозяйки, ещё часть — дети, ещё — старики. То есть настоящих воинов там, дай духи, сотни две-три. И они, де-факто, требуют «почётную капитуляцию»… Да чёрт с ней, с капитуляцией! Что мешало им просто прорыть тоннель из города и по нему свалить? Я бы понял, если бы их было хотя бы пять тысяч — столько по узкому тоннелю под горой не протащишь, банально вентиляции не хватит на такую ораву, но за неделю-две — почему нет? Или помимо наместника тут идиотизмом страдают и местные жители? Вроде бы не похоже. Что же им мешало смыться раньше? Или правильнее будет спросить «кто»? Если они все тут такие патриоты, могли и ждать каких-то действий Буми, а он возьми да и помри. Вот народ и растерялся. Что делать дальше — не ясно, оставаться в городе далее — глупо, а тут подвернулся такой замечательный способ свинтить по-быстрому. Похоже на правду?

— Хорошо, но с собой вы возьмёте только то, что унесёте на себе, — не хватало ещё чтобы они подчистую вынесли секретные арсеналы, которых тут не может не быть.

— Не пойдёт! У нас женщины и дети, у которых много необходимых вещей, а воинам необходимы конестраусы для дальнего дозора, чтобы вы не подкрались к нам незаметно и не ударили в спину!

Ох, Аанг, только появись! Я покажу тебе, что такое плазма и по-настоящему горячая встреча!..

— Итак, подведём итоги, — я уже с трудом сдерживал раздражение и желание всех их перебить, а ещё я понял одержимость Зуко Аватаром. Такой концентрированной ненависти к этому недоноску, который никак не желал появляться, я ещё никогда не испытывал! Переговорщики с противоположной стороны тоже выглядели не лучшим образом, а их взоры были полны любви и добра по отношению к «этому чёртовому крючкотвору». — Вы беспрепятственно покидаете Омашу с запасом провианта на девятьсот восемьдесят человек на две недели, плюс фураж для полусотни конестраусов. Из снаряжения — ваше оружие и предметы первой необходимости, вроде гигиенических принадлежностей, посуды, ценных вещей, на этом всё, так?

— Да, — устало подтвердил Шомэй. — А также вы нас не преследуете.

— Само собой, — я кивнул. — Сборы провианта для вас займут час, после чего вы передадите нам ребёнка и покинете город.

Означенный ребёнок как раз крепко спал на руках своего носильщика, в процессе споров накормленный предусмотрительно взятыми продуктами. Хоть на что-то у них соображения хватило…

— Нет, — возразил лидер повстанцев, — мы передадим его только после того, как отойдём на один дневной переход от Омашу и убедимся, что нас никто не преследует.

— Исключено, у нас не будет гарантий, что вы сдержите своё слово.

— Как и у нас!..

—…вам может дать гарантии Вестник Огня. Его слово — это слово Лорда Озая, — где. Этот. Грёбанный. Аватар? Желание сжечь их всех к чёртовой бабушке стало практически нестерпимым.

— Слово убийцы недорого стоит! — почти сплюнул землеройка. Ну всё, с меня хватит!

— Побольше, чем труса, похитившего младенца, а теперь прикрывающегося им! Вестник Огня — не самый приятный и терпеливый человек. Потеря этого ребёнка может показаться ему допустимой платой за наказание тех, кто посмел оскорбить Хозяина Огня. Но я стараюсь этого избежать и предлагаю единственное возможное условие. Нет — и переговоры будут окончены. Вы, безусловно, можете после этого убить малыша, вот только тогда, я обещаю вам, наши воины пройдут по Омашу с вашими детьми на копьях, вашим женщинам набьют животы раскалёнными камнями, а ваших стариков скормят свиньям! — Шомэй побледнел и попятился, окружающие его воины тоже дружно сделали шаг назад. — Мы не старые приятели за дружеской беседой, и ваши требования и оскорбления нашего правителя всё больше показывают, что Вестник был прав и вести переговоры с похитителями детей — пустая трата времени.

— Мы не похищали его! — вновь завёл пластинку Шомэй. Правда, в этот раз это уже был не возмущённый вопль, а какое-то блеяние.

— Верится с трудом. Но не будем по второму кругу это обсуждать. Итак, вы согласны на наши условия или мне идти докладывать Вестнику о провале переговоров?

— Не надо, м-мы согласны! — поспешил меня заверить землеройка.

— Хорошо, тогда через час у главных ворот, — на этом переговоры кончились, и мы разошлись.