- Дорогая, ты искала меня? – Алекс остановился, будто налетев лбом на каменную стену, когда из-за колонны шагнула Хели. Иана без слов протянула фотографическую карточку. Играть в игры «знаком ли ты с этой девушкой» и подходить издалека она не решилась. Если даже Алекс поступил низко, никто не даёт права поступать также… Женщина с усилием проглотила комок и окончательно успокоилась, приготовившись к бою.
К бою за себя. За свою семью. За своего мужа. За честь Алайнов. А это не так мало.
- Создатель… Что за…
Люди в сильном смущении или гневе белеют либо краснеют, князь совместил обе возможности и покрылся густыми пятнами на побледневшей коже, отчего его многочисленные рубцы проступили ярче обычного.
- Не надо. Просто скажи, это – ты?
- Я не… Да, это я. Но…
- Ясно, - Иана глубоко вздохнула, принимая неизбежное. Слёзы прошли, как и первоначальная растерянность. В голове прояснилось, более того – её наполнила кристально чистая звенящая пустота, из которой ушли мысли и чувства. И среди пустоты билась Сила, призывающая то ли уничтожить причинивших нестерпимую рану, то ли схватить крыло и унестись подальше от всех. – Рассказывай. Кратко.
Коротко не получилось. Алекс говорил и про странное вино, мигом свалившее с ног, и про странный провал в памяти. Раньше, напиваясь, он терял предприимчивость и засыпал, но прекрасно помнил всё происходившее, тогда как дружки по казарме чудили во всю широту души, но на утро не помнили о своих подвигах и приставали с расспросами. Первое, что запечатлелось из кошмарного утра, встреченного в постели с почти незнакомой девушкой, это… штаны. Тейские лётные рейтузы, плотно сидящие на бёдрах и снабжённые хитрыми завязками, все их узелки сохранились затянутыми.
Иана повернулась к молодой матери.
- А что вам запомнилось? Князь не сумел развязать штаны, но покрыть вас сподобился?
- Я тоже не помню деталей! Был ужин, все много выпили. Проснулась, там – кровь. Больно. На теле синяки. Рядом спит мужчина. Какие ещё нужны подробности?
- Девушка, ваша история печальна, но слишком многое в ней не сходится. Предположим, князь уволок насильно, причём это не помнит ни один из вас, и, как я понимаю, все упились настолько, что свидетелей нет. Но как случилось, что в опочивальне расположился фотограф?
- Верховный лорд Мей не доверял синьору Алайну и приказал приготовить фотографическую камеру в его комнате.
- Не знаю… - Иана покачала головой. – Камера изрядно велика. Уменьшить её до карманного размера невозможно вообще в силу законов оптики. Выходит, Терон специально озаботился поселить мужа в комнате с камерой, вделанной в потолочные перекрытия? То есть провокация готовилась заранее?
Хели упрямо поджала рот.
- Дорогая… - начал было Алекс, но супруга властно прервала его.
- Фотографический аппарат не работает сам по себе. Нужен фотограф, чтобы вставил фотопластинку, открыл зрительную трубу, а в темноте комнаты поджёг ещё осветительный состав, так? Он проводил ночи напролёт над постелью князя или только тогда, когда пьяному сунули в руки девку? Молчите оба!
У непрошенной гостьи, оскорблённой до глубины души, задрожали губы. Алекс метался. Непонятная история с Хели оставила у него чувство вины, и нападки в её адрес невыносимы, но Иана уязвлена ещё больше… Хотелось провалиться сквозь землю. На поле боя среди сверкающих клинков и летящего свинца гораздо легче, чем между двух женщин.
Княгиня пристально смотрела на Хели.
- Вы примерно одногодка Айне, ясные светлые глаза, рыжеватые волосы, тонкая талия, пышный бюст… И занимали какое-то особое положение при дворе Терона. Девочка, вы ничего не хотите сказать? Или мне самой сложить два плюс два? В вас видны черты обоих родителей, и странно, что синьор Алайн не проявил наблюдательности. Ведь Хели – это сокращённое имя от Хелисандра? Познакомьтесь, князь, перед нами старшая дочь Терона и Евы… О, простите, Ваше Императорское Высочество, за несоответствующий вашему пышному титулу приём, - Иана обернулась к мужу. – Я могу предположить, что пиратский лорд по каким-то причинам не афишировал происхождение Хели. Но допустить, чтобы во дворце её лапал и волок в койку заезжий чужак, к тому же – не пользующийся доверием… Слишком много натяжек.
Принцесса корсаров опустила голову.
- Алекс, она утверждает, будто родила сына после той ночи.
Почувствовав, что в словесной битве получил пас, князь моментально отреагировал.
- Дитя ни в чём не виновно! Мы примем его и вырастим. Но! Знайте же, Хели, если он – мой сын, то непременно унаследовал от меня способность к Силе, у вас неразвитую. Монахи Тибирии утверждают, что её отпечаток неповторим. Они смогу определить, подобна ли сила ребёнка моей. Повторяю – мы его поддержим, даже если отцовство не подтвердится. Честь, поставленная под сомнение той ночью, требует очищения действием.
- Почерк Евы, - неожиданно добавила Иана. – Мало логики и правдоподобия, основной удар нанесён по чувствам в надежде, что я постарела, поглупела и ни о чём не задумаюсь. Ева включила Хели в состав пиратской шайки на переговорах. Если бы они удались, Хели, полагаю, убралась бы с ними без скандала. Но получилось по-другому, и Далматис сделал прощальный выстрел ретирадным орудием. Передайте матери: выстрел не достиг цели.
- Прощайте!
Принцесса развернулась и бросилась прочь по галерее, к лестнице. Там её и увидел Рикас.
Вся в растрёпанных чувствах, бегущая рыжеволосая девушка была очень выразительна. Тей едва сдержался, чтоб не схватить её за руку, расспросить, предложить помощь и защиту… Сверху безмолвно глядели родители, и благоразумие одержало временную победу. Он поспешил подняться.
- Кто она? Что, ради Создателя, произошло?
- Дочь Терона и Евы Мей, - Иана взяла на себя труд разъяснить щекотливую ситуацию. – Заявила претензию, что твой отец её изнасиловал, и на островах родился бастард. Разумеется, это клевета.
Рик почувствовал натуральную слабость в коленях. Мама так спокойна… Не только насилие над женщиной, сама тень такого подозрения неизбежно пятнает дворянскую честь. Конечно, отец всё отрицает, конечно – мать ему верит.
Но она не видела разнузданных нравов пиратского мира, пьяного разгула, вседозволенности, попрания любых моральных норм. Быть может, отец был вынужден? Чтобы не выделяться, чтобы ему доверяли. Он соглашался на что угодно ради них с Айной! Или просто напился в компании морских мерзавцев, не позволяя счесть себя слабаком?
Князь покачал головой.
- Пираты способны на любую низость, сын. Они бессильны против нас в открытом бою, поэтому действуют подло. Похищение тебя и сестры – пример их бесчестной игры, но они не останавливаются. Придёт время, и мы уничтожим их осиное гнездо.
Молодой тей сник, придавленный услышанным. Иана должна была понять, откуда взялось его душевное смятение, матери прозорливее всех, но она слишком погрузилась в собственные переживания.
Муж заслуживает доверия как никто в этом мире. Провокация Евы разоблачена, даже Хели не придумала что возразить, не ожидавшая столь быстрого раскрытия. Но какой мерзкий, дурно пахнущий осадок!
Когда-нибудь это забудется, перестанет угнетать и висеть над душой неподъёмной тяжестью. Но всякий раз, когда Алекс раскроет объятия, внутри непременно шевельнётся червячок сомнения: вдруг эти руки обнимали и другую женщину.
Иана солгала принцессе. Выстрел Евы с Далматисом достиг цели, только разрушения несколько меньше, чем планировали южане.
Ещё одна жертва этого выстрела пришла в лихорадочное движение спустя некоторое время после разговоров на галерее. Рикас узнал, что девушка покинула Винзор, княжеский экипаж отвёз её на вокзал, точно к поезду, следующему в Злотис. Там – корабль, доставивший пиратский сброд на материк.
Молодой человек и сам бы не смог растолковать, зачем бросился в погоню. Ему не верилось, что столь чистое создание злонамеренно впуталось в эту историю.
Дочь пирата? Но она приехала сюда, явно – в надежде изменить свою жизнь. С княжеским бастардом на руках молодая мать чувствовала бы себя совершенно иначе, чем среди головорезов Фроны и Теландайна.
