Литмир - Электронная Библиотека

Яблоки, молоко, оливковое масло, сельдерей, лимоны, хлеб. Даша шла в магазин через школьный стадион, срезая путь. В выходные снег неожиданно растаял, а в ночь на понедельник холод вернулся и сковал лужи, грязь и пожухлую траву. Даша шла осторожно, чтобы не растянуться. Школа следила за ней пустыми окнами, Даша повернулась к ней спиной и надела наушники. Музыка помогала хотя бы недолго не думать ни о чем.

В магазине быстро набрала корзину: яблоки, молоко, лимоны, хлеб. Масло, чуть не забыла! Теперь домой.

Сквозь музыку ей почудилось, что кто-то ее зовет. Даша прошла еще несколько метров и обернулась. Ей не послышалось, ее и правда звали: на крыльце магазина стояла Анна Ивановна, Бабаня.

Даша вынула один наушник и вернулась.

– Ты забыла, – сказала Анна Ивановна и отдала ей карту магазина. У нее на плече болталась холщовая сумка, из которой торчала бутылка молока. В голосе сидела легкая простуда.

– Я прямо за тобой стояла в очереди, – добавила Бабаня. – Ты меня не заметила.

– Спасибо, – опомнилась Даша.

– Задумалась?

– Да, извините.

– Ты в какую сторону?

Даша неопределенно махнула рукой:

– Домой.

– Проводишь меня вон туда? – спросила Бабаня, показав в сторону восьмиэтажки. – Скользко. Ты же никуда не торопишься?

Отказываться было неудобно, тем более что прошлой весной Бабаня уже ломала ногу, поскользнувшись в гололед, а еще раньше – руку.

– Только я и сама могу упасть, – предупредила Даша, подставляя локоть.

В школе она не замечала, что Бабаня едва-едва достает ей до плеча, потому что рядом с ней Даша чувствовала себя маленькой.

– Что делаешь на каникулах?

– Да ничего особенного.

– Читаешь что-нибудь не по программе?

– Нет, если честно, – сказала Даша. – Почему-то не хочется.

Она и по программе-то, сказать по правде, не читала.

– Ты в последнее время задумчивая такая, постоянно витаешь мыслями где-то далеко. Если хочешь, можешь мне рассказать. Иногда с родителями или с подругами не хочется делиться, а с посторонним человеком – легче. Никто в школе не узнает.

Даша сказала:

– Не хочу, – и правда не хотела.

– Можно тогда я спрошу?

Даша промолчала.

– Хорошо, не буду спрашивать.

– Знаете, – неожиданно выдохнула Даша. – У меня есть подруга, очень близкая, самая лучшая, вы ее не знаете, она не из нашей школы, тоже учится в десятом. Она встречается с парнем, давно, все серьезно у них. Теперь у нее задержка, и она не знает, что делать. Она еще никому об этом не рассказывала, только мне. Она боится и не знает, как ей быть.

Они перешли дорогу и вошли в сквер, Даша разглядывала верхушки деревьев, унизанные вороньими гнездами. Небо было бледное-бледное, предснежное. В горле пересохло.

– Я родила сына в шестнадцать лет, – неожиданно сказала Анна Ивановна. – С той самой минуты, когда впервые его увидела, ни одного дня в жизни не жалела, что стала матерью.

– Я не знала, что у вас сын, – глупо сказала Даша.

Если задуматься, она ни о ком из учителей ничего не знала.

– Он, конечно, взрослый уже. Красивый, умный, врач! Окулист! Работает в Германии, две дочки у него, двойняшки, внучки мои. Его семья – это самое лучшее, что у меня есть! Хотя я была с ним одна, хотя нам было тяжело, хотя мои родители не сразу приняли меня с ребенком и я училась на заочном, жила у тетки, работала, стирала руками пеленки, я так и не смогла найти ему отца, у меня не было времени ходить на свидания, но я голову даю на отсечение – я ни о чем никогда не жалела.

Даша слушала молча. Ей казалось, она и так наболтала много лишнего. Было все равно, что там за сын у Бабани, и чуть-чуть стыдно, что совсем не интересно слушать про него и хочется поскорее уйти домой. Почему стоит только чем-то поделиться, как люди, не дослушав, начинают рассказывать собственные истории?

– Если захочешь поговорить про подругу, приходи, – сказала Бабаня и погладила ее по плечу. – И подругу приводи.

Даша проклинала себя за свой длинный язык: через несколько дней ей предстояло войти в класс и сесть напротив Анны Ивановны, знающей теперь намного больше, чем следовало.

– Самое главное, ты ей объясни, что родителям все равно сказать придется, – втолковывала Бабаня. – Лучше рано, чем поздно, и еще чтобы никаких таблеток и ни к каким бабкам. А то ведь разные бывают случаи, здоровья потом не вернешь.

– Кому объяснить? – не поняла Даша.

– Подруге твоей, как ее зовут?

– Лиза, – назвала Даша первое попавшееся имя. – Но это другая Лиза, не Самойлова.

– Я поняла, что другая, это частое имя. Да не волнуйся ты так, на тебе же лица нет. В вашем возрасте кажется, что это катастрофа, личный конец света, земля из-под ног, а потом приходит понимание: ничего страшного-то не произошло. В нашей школе практически каждый год такое случается, кто из десятого идет рожать, кто из одиннадцатого. Вот здесь живет недалеко Вика Мезенцева, очень хорошая девочка, пухленькая, скромная такая, застенчивая, но приветливая всегда. Я ее часто вижу, она гуляет с мальчиком. Два года назад ее мама ко мне приходила, так плакала, чуть все глаза не выплакала, что же теперь с Викой будет? Пятнадцать лет… А в результате отличный пацан получился, вся семья в нем души не чает.

Она снова начала о других, будто истории из чужой жизни могли помочь и все исправить, и Даша почти не слушала. Сельдерей, вспомнила она, сельдерей! Корень сельдерея!

– Мама меня убьет, – вслух сказала Даша и поторопилась объяснить: – Я сельдерей забыла купить.

По дороге домой она увидела маму. Сначала заметила женщину в кроссовках, пальто и мужской шляпе, из-под полей которой выглядывали светлые волосы, и потом узнала маму. Мама шла медленно, на ходу переписываясь в телефоне, и Даша подошла так близко, что при желании могла бы ее напугать. На локте у мамы висел прозрачный пакет с круглым бугристым корнем сельдерея.

– Я тоже купила, – сказала Даша, догоняя ее и показывая свой пакет.

– Я была уверена, что ты забудешь, – ответила мама. – Я видела тебя сегодня утром около поликлиники, – потом сказала она. – Что ты там делала?

– Я снова хочу ходить в бассейн вместе с Лизой, – быстро придумала Даша. – Надо было узнать, как получить справку.

– Узнала?

– Я зашла и сразу вышла, как только увидела очереди в коридоре.

– Ты мне напомни, я достану тебе справку. Это ты вообще-то хорошо придумала. Я бы тоже походила в бассейн, можно попробовать выбраться вместе. Ты извини, мне сейчас надо позвонить по работе, чуть не забыла.

Она отошла на несколько шагов в сторону и уже до самого дома говорила по телефону. А дома, не успела Даша переодеться, мама открыла дверь и закричала не своим голосом:

– Дашка, ты совсем обнаглела, что ли? Я что, о многом прошу?

– Это ты совсем! – закричала в ответ Даша, не ожидавшая скандала.

– Так. – Мама прошла в комнату и села на ее стул верхом. – Я в очередной раз тебе напоминаю: я много работаю. Я устаю. Если ты не заметила, я делаю все, чтобы твоя жизнь стала еще немного интереснее. Когда прихожу домой, я хочу увидеть хотя бы намек на порядок. А не этот срачельник!

– Ты только орать умеешь! По-человечески скажи, что не так. Сейчас все уберу.

Мама встала со стула и начала ходить по комнате.

– Я же вообще-то прошу немногого. Если у тебя что-то с памятью, напоминаю: вещи – в шкафы, а не бросать где ни попадя, на письменном столе – порядок, грязную посуду – в посудомойку, грязную одежду – в корзину, пару раз в неделю запускать пылесос. Господи, да он даже сам пылесосит, его только включи! Все! – Она снова начала закипать. – Даша, я в твоем возрасте должна была убирать всю квартиру! Тряпкой и руками, а не как ты! Это была моя постоянная обязанность, и попробовала бы я схалтурить! Мне бы прилетело так, что мало бы не показалось!

– Да что я не сделала-то?

– На кухне бардак. Нож в масле на столе. Крошки, корки от апельсина, чашка грязная, сыр обрезала и бросила, чтобы я убрала, Дашенька ведь у нас такая занятая, насвинячила и пошла, это же матери заняться больше нечем, да? Только за Дашенькой прибирать?

9
{"b":"841901","o":1}