По сравнению с другими взводами, западный корпус выглядит жалкой кучкой. Гибель дюжины кадетов серьёзно ударила по училищу, ряды заметно поредели. Наверняка произошедшее уже разлетелось по всему Ордену. И если кадеты могут не знать, почему у западного корпуса к концу обучения осталось так мало воспитанников, то собравшимся стражникам уж точно всё известно.
Зыбин встаёт рядом с двумя мужчинами такого же возраста, что и он сам. К кафтанам всех троих приколоты одинаковые серебристые значки: восьмиконечная звезда. Именно такие и носят трое главнокомандующих.
Левее всех стоит, как я понимаю, Богдан Рылов. Слышала я о нём немного, большинство говорят о нём как о жёстком, но сильном руководителе. По его лицу, иссечённому кривыми рубцами и шрамами, быстро можно догадаться, насколько он суров. Глаза тёмные, практически чёрные, и колючие. Взгляд хмурый и строгий. Рылов смотрит на кадетов как на свежее мясо, которое можно кинуть в гущу боя, чтобы отвлечь внимание противников от основного войска. По слухам, именно так Рылов и мыслит: ему ничего не стоит пожертвовать солдатами ради победы.
Среди всех Зыбин самый низкий. И при виде него сразу можно догадаться, чем он занимался на протяжении пяти лет: поеданием свежих плюшек или же настоящим делом стражника. Кажется, ещё немного, и пуговица кафтана в районе живота лопнет. Подбородков у главнокомандующего примерно три, но если смотреть на него сбоку, то и четвёртый можно увидеть. Голова лысая, а приличную часть красного круглого лица закрывают пышные усы.
В центре стоит мужчина, который, судя по виду, то ли уснул, то ли уже помер. Его глаза, под которыми собрались паутинки морщин, прикрыты. Спутанные седые усы и борода закрывают чуть ли не половину старческого лица. Волосы такие же серые и лохматые, точно старик не знает о существовании гребня или не тратит время на расчёсывание в силу своего преклонного возраста. Его я знаю, именно благодаря нему я и попала в училище. Тогда он выглядел таким же слабым и разваливающимся, но внешность Велимира Тузова – первого главнокомандующего Ордена – обманчива. Он будет проворней и живей многих кадетов и вряд ли уступит в силе кому-либо. Но ощущение, что ему осталось недолго, всё равно не покидает при виде Тузова.
Кто-то аккуратно трясёт главнокомандующего за плечо, проверяя в чувствах ли он вообще. Тузов открывает ясно-голубые глаза, а его губы расплываются в доброй старческой улыбки. На первый взгляд и не скажешь, что это великий страж. Тузов больше похож на милого дедушку, любящего сидеть с внуками и рассказывать тем байки старинных времён.
Позади главнокомандующего стоит тот, кто и вывел его из полудрёмы. И к своему удивлению я узнаю и его. Это тот самый незнакомец из конюшни. К его синему кафтану приколот серебристый символ капитанов: летящий сокол.
Такой молодой, а уже капитан. Но не может же он оказаться…
– Дорогие кадеты! – вперёд выходит Тузов, подняв руки для привлечения внимания. – Будущие стражи! – добавляет он с улыбкой. – Рад приветствовать вас на отборочных, которые покажут, насколько усердно и честно вы трудились все эти годы! Скажу сразу, испытание далеко не из лёгких. Пережить его возможно, но остаться прежним после увиденного – крайне трудно. И такова вся служба в Ордене. Вступив в него, вы изменитесь. Кто-то претерпит небольшие изменения, другие же не узнают самих себя. И вы должны осознать: вы не убежите от этого. И не вернётесь к тем, кем являетесь сейчас. Первый шаг к изменениям вы сделаете уже сегодня, войдя в Нечистый лес. Об этом вам расскажет самый молодой капитан за всю историю Ордена – Александр Демидов!
Юноша из конюшни и оказывается тем самым капитаном. Александр выходит вперёд, держа руки за спиной.
– Что ж, – медленно протягивает он, обводя собравшихся кадетов взглядом. – Как отметил главнокомандующий Тузов, с испытанием справятся не все. Буду честен с вами: некоторые из вас доживают свои последние часы. Войдя в лес, вы столкнётесь не просто с нечистью. Нет, это далеко не самое ужасное, что вообще водится в этом лесу. Вы столкнётесь с собственными страхами, которые до этого были вам неведомы. Вы столкнётесь с ужасом. Возможно, со смертью. Эта ночь станет худшей в вашей жизни, но ненадолго, если, конечно, вы после увиденного всё-таки осмелитесь вступить в Орден. Во время службы в нём будут ночи и кошмарней. Если за то время, что я говорил всё это, ваши поджилки затряслись, в горле стало сухо от страха, а в голове появился вопрос: «Что я здесь делаю?», выйдете вперёд. Вы можете уйти сейчас. Это не будет считаться трусостью и бесчестием. Нет, так вы только покажите, что цените собственную жизнь. Цените своих близких, которые вряд ли готовы потерять вас навеки вечные. Вас никто не осудит. Вас поймут, потому что даже идиоту ясны все риски работы стража.
Александр берёт приличную паузу, чтобы все кадеты ещё раз взвесили все за и против. Когда он говорил о возможности покинуть отборочные, то на секунду напомнил мне Зыбина. В следующий же миг я поняла, что Демидов в корне отличается от главнокомандующего. Когда Александр говорил, он смотрел вперёд, обращаясь к каждому. В его голосе не было ехидства и насмешливого яда. Он точно уговаривал задуматься обо всём ещё раз, оценить собственные силы в последний раз. Капитан словно пытался облагоразумить тех, кто всё ещё не уверен в собственном решении.
Даже я сомневаюсь, не переоценила ли себя. Но своего решения не меняю: я останусь и дойду до конца.
Вперёд выходят пять кадетов со всех корпусов. Среди них только юноши, девушки не двигаются. Александр кивает безо всякого осуждения, и те, кто решил покинуть отборочные, действительно уходят.
– Что же касается отборочных, – вновь говорит капитан, возвращая всё внимание к себе. – Вам известно, как они проходят. Вам необходимо пережить одну ночь в Нечистом лесу, а именно в Чаще Гибели. Нечисть там водится самая разная: и низшая, и средняя, и высшая. Вам нужно не только выжить, хотя эта задача в безусловном приоритете, но и убить как можно больше тварей. Чтобы не возникло никакой путаницы, вы будете собирать пепел, оставшийся от убитой нечисти. Вам выдадут три небольшие фляги. В лучшем случае, вы сможете наполнить их полностью. Можете работать сообща, это только приветствуется, так как в Ордене вам предстоит сражаться бок о бок со своими товарищами. В таком случае добычу разделяйте поровну, но не делитесь на большие группы. Если во время отборочных ваши поджилки всё-таки затрясутся, тело онемеет от страха, а в голове будет звенеть мысль: «Какого хрена я вообще сунулся в это?», вы всегда можете выйти из испытания. В таком случае в Орден вы не вступите. Сделать это просто: или посылаете с помощью молитвы сигнальный дым, или кричите. То же самое делаете в случае чрезвычайной опасности. Прошу, не геройствуете, дело это гиблое. Поэтому здраво оцениваете собственные силы. Встретив высшую нечисть и поняв, что вы не выстоите против неё, посылайте дым или кричите. В таком случае вы тоже выйдете из испытания. Всю ночь рядом с вами будем мы: настоящие стражи. Мы, будучи невидимыми, будем следить за вами, чтобы помочь в нужный момент и спасти вас, если это будет возможно. Это не трусость. И не бесчестие. Поверьте, нам не нужны мёртвые молодые люди, у которых вся жизнь ещё впереди. Вас не осудят. Вас поймут и спасут. Тем не менее запреты всё же есть. Запрещено нападать друг на друга. Неважно, из-за чего: из личной неприязни или из желания присвоить чужой пепел себе. Это будет считаться и трусостью, и бесчестием. Сегодня стражи добрые, поэтому это будет караться исключением из испытания. А вот завтрашнее наше настроение не знает никто, поэтому метод наказания может измениться. Напоминаю, завтра наступает в полночь, то есть в то время, когда испытание будет идти. И поверьте, люди, сражающийся с нечистью, гораздо хуже её, – с невозмутимым видом говорит капитан.
От такого заявления я немного успокаиваюсь. Спокойный тон Александра, с которым он произнёс угрозу, производит должное впечатление на кадетов, в том числе и на моих однокашников. Теперь вряд ли кто-то из них рискнёт хоть пальцем тронуть меня, как грозился Зыбин.
