Анины подружки – Любочка и Гузель. Они любят втроем после школы приходить домой к Гузель и болтать часами, и Любочка звонит и предупреждала маму, что задерживается, и потом обязательно дает трубку бабушке Гузель, которая каждый раз подтверждает, что никакого неудобства, она только рада, а Аня никому не звонит, потому что некому. Аня болтает больше всех, для подруг у нее легенда, что она тайная дочь богатого олигарха, и иногда на выходных она ездит к нему в замок, и Аня несется с бешеной скоростью по извилистым дорогам своего воображения, а девочки слушают во все уши, особенно Любочка, и даже бабушка Гузель, которая иногда заходит в комнату с чаем и чак-чаком на сине-белой тарелке для юных гостий, заслушивается и приговаривает: «Ишь ты!», думая, вероятно, что Аня пересказывает какой-то сериал. Гузель самая недоверчивая к Аниным рассказам, но никогда не возражает, потому что ей нравятся Анины рассказы. Любочка верит совершенно, удивляется, смотрит во все голубые, распахнутые, светлые глаза, Гузель признает, что придумано здорово, Аня довольна.

После таких посиделок Аня идет домой, а к себе никого не приглашает, мама против. Единственный человек, который заходит в гости к Ане и маме, это Валентина. Если не считать, конечно, соседки Ксении Витальевны, которую мама просит присматривать за Аней, и она регулярно рвется с борщом в белой кастрюльке – хочет накормить Аню, а Аня сопротивляется, потому что не любит борщ – ни борщ, никакую другую домашнюю еду, потому что не привыкла. Аня считает, что Кордон-блю – лучшее, что есть в природе, на втором месте у нее сосиски, на третьем – пельмени. Все это она может приготовить сама и не понимает, зачем нужно есть что-то другое и усложнять простые вещи. Но Ксения Витальевна периодически звонит, и пыталась прорваться в квартиру, прокладывая себе путь белой кастрюлькой, настойчиво просовывая ее сквозь дверную щель.

В этот день Любочка и Гузель, как всегда, ждали Аню после уроков – обычно они встречались в раздевалке. Аня поняла, что просто так они не уйдут, подошла и сказала прям: "Вы сегодня без меня, у меня дела". Это прозвучало строго, девочки послушались. Любочку стало разбирать любопытство, глаза ее просто вылезали из орбит. Но Аня не поддалась. Бессмысленные слова Ани прозвучали как намек на полную тайн и опасностей жизнь олигарха. Она максимально затягивала время, в конце концов спустилась в раздевалку, где ее ждал Андрей, они вышли на улицу – увы! – Любочка и Гузель не ушли еще окончательно, и маячили впереди. Любочка обернулась, основательно вывернув шею, и даже издалека было видно, как выпучились ее изумленные глаза. Аня мысленно ругнулась, но ничего поделать было нельзя. Они пошли с Андреем по дорожке. Аня шла уверенно, показывая путь. Они сели на троллейбус, вышли недалеко от Аниного дома.

– А мы куда? – спросил Андрей.

– Вот увидишь, – таинственно сообщила Аня.

– Хм, ну ладно.

Аня решила привести Андрея в библиотеку, которую сама она открыла недавно. Аня любила книги, когда-то у нее были детские, с большими буквами и яркими картинками, потом мама покупала что-то – редко, в основном то, что нужно для школы. Аня много читала, но карманных денег у нее почти не было, поэтому покупала сама она покупала себе что-то редко. Однажды она обратила внимание на скучающее неприметное здание и зашла. Оказалось, что туда легко записаться, что Аня и сделала мгновенно. Посетителей было совсем мало, и Аню обласкали вниманием две сотрудницы, удивительно похожие друг на друга, в длинных юбках, только одна совсем пожилая, а другая – юная, с романтичной светлой косой. Они показали компьютер с вай-фаем и даже напоили чаем с конфетами. Аня стала часто заходить в библиотеку. И вот сегодня она решила просветить Андрея, приобщить к знаниям и закрепить его восхищение своей ученостью.

– Анечка! – кинулась ей навстречу молодая библиотекарша.

– Здрасьте, – смущенно выдавил Андрей.

– Ой, здравствуйте! – приветствовала пожилая, – как мы рады! Значит, растет интерес к книгам, растет! Я всегда в это верила, всегда!

– Мы познакомиться, – пояснила Аня.

– Конечно, очень приятно, – сказала пожилая, – Танечка, поставь чаю.

В библиотеке кроме них никого не было, посередине стоял круглый коричневый стол с потрескавшейся лакировкой, за него все и уселись.

– Вот, – сказала Аня, – ты спрашивал, откуда я так много знаю. Все отсюда, из книг. Ты тоже можешь записаться.

Библиотекарши посмотрели на Андрея с надеждой.

– Ну, я это… Спасибо, конечно. Я читать не очень люблю. То есть люблю, но не это – он показал рукой на полки и уточнил, – не книги.

– А что же? – всплеснула руками юная библиотекарша?

– Приколы разные, мемы.

– Что-что?

– Ну шутки, посмеяться. Ну или в приставку играть. Чтоб побыстрее все было, чтоб происходило что-то. Читать – это медленно, я такое не очень.

– А! Ну это хорошо, значит, ты веселый человек. Но, знаешь, читать – очень полезно. Ты можешь записаться, брать книги. Мы тебе подберем что-нибудь смешное.

– Как это «брать»? У вас что, бесплатно?

– Конечно, Андрюша! – радостно сообщила пожилая, – все бесплатно, и компьютер, и вай-фай есть, можешь к урокам готовиться, если интернет нужен.

– Класс! То есть можно сказать, что пошел в библиотеку, идешь, сидишь, в интернете тупишь?

Библиотекарши озадаченно замолчали. Аня видела, что ее просвещение немного не действует. А она-то уже мысленно представляла фоточки с Линой-Ланой с книжками в руках. Ну ничего, может, не сразу.

Андрей допил чай, поброди между стеллажами, повосхищался: «Какое тут все дрееевнее!» и заявил:

– Ну пора нам, наверное, да, Ань? Меня ж дома ждут, да и тебя родители потеряли.

– Нет, мама на работе.

– Ну папа, бабушка, тетя, – кто там у тебя?

Аня вспыхнула, Андрей попал в больное место.

– Спасибо! – сказал Андрей библиотекаршам, они оделись и вышли.

– Место, конечно, крутое! – как бы утешал Андрей Аню, – я еще, может, зайду. Тетеньки добрый, интернет – класс!

Аня растроенно молчала и думала. Получается, Андрея кто-то ждет, беспокоится о нем. И Любочку ждет, и Гузель. Всех детей. А у Ани всегда была только мама, и та – далеко, обычно на работе или дома, но занята («подожди, надо белье достать из стиральной машины, надо белье развесить на сушке, надо готовить обед, надо тут немного кое-что по работе, как это ты еще не спишь, давай, укладывайся»). Ни бабушек, ни дедушек, ни папы, ни дяди, ни тети. Двоюродных братьев и сестер не было, родных и подавно. Поэтому Аня выросла очень самостоятельной. Из раннего детства она смутно помнила ясли, яснее – детский сад и пятидневку, потом – школу. Лето она проводила в лагере, мама отправляла на три месяца. Еще в садике Аня начала чувствовать, что с ней что-то не так: по взглядам сочувственным взглядам воспитателей и других взрослых. Когда-то давно, в далеком детстве Аня приставала к маме с вопросами, и мама призналась, что у каждого ребенка есть мама и папа, даже если его сейчас временно нет. Про то, где Анин папа, она не сказала ничего путного, и про своих родителей тоже промолчала, только помрачнела.

– Ты знаешь, это ничего, что тебе такие книжки интересны. Ты зато крутая и умная, – продолжал Андрей.

«Ничего» звучало не очень весело, но Аня ничего не сказала.

– Знаешь, у меня день рожденья скоро, приходи, приглашаю!

Тут Аня немного обрадовалась.

– Спасибо!

На день рожденья Ане пойти хотелось. На такие праздники она ходила редко – У Любочки день рожденья был летом, когда все в разъездах, и сама Любочка тоже, а Гузель вообще день рожденья не праздновала – ей как будто и не надо было. Аня хотела устроить свой день рожденья в прошлом году, когда ей исполнилось десять, и даже пригласила Любочку и Гузель, пообещав им двухярусный торт, но мама воспротивилась. Аня тогда успешно наврала подругам про внезапно заболевшего олигарха, которому стало не до торта, но на маму сильно обиделась. Мама пробормотала с вопросительной: «Может быть, в следующем году». Когда он наступил, этот следующий год, и Аня решила маме не напоминать.