Что делать?!

В моей правой руке телефон. Я могу кому-нибудь позвонить.

Кому?..

Папе? Он решит проблему за минуту, но лучше я сгнию в тюрьме, чем увижу разочарование в его глазах.

Маме? Черт… результат будет тем же.

Братья, безусловно, помогут и, возможно, даже не сдадут меня родителям, но обязательно сделают так, что доучиваться я буду дома.

Набрать Мирону?.. Господи, конечно, нет! Чем он сможет мне помочь?

Мысленно листаю список контактов и вдруг цепляюсь за фамилию «Кравцов». В горле мгновенно пересыхает и начинает першить, пробегаюсь языком по губам.

Он чиновник, у него должны быть связи и… он не сможет мне отказать.

Офигеть!.. Это треш, конечно!

Простите, Арсений Рустамович, но у меня нет другого варианта.

Пока я терзаюсь сомнениями, ребят начинают выводить из дома. Слышу, как кто-то из них возмущается, что у него забрали телефон.

О, черт!..

Чуть приподняв грудь, подтягиваю руку к лицу и, нажав на экран, тихо голосом прошу набрать Кравцова.

В трубке начинают идти гудки, не шевелясь, жду, когда он ответит. Мимо меня туда-сюда снуют люди, еще мгновение, и будет поздно.

– Да, – раздается в динамике подхриповатый голос.

– Арсений Рустамович… это я…

– Я слушаю, громче говорите…

От страха и нервного напряжения мой голос просаживается, и воздуха катастрофически не хватает.

– Это я… – сиплю еле слышно, – Марина… Греховцева…

В трубке повисает тишина, а затем он холодно интересуется:

– Что ты хочешь?

Оскорбительный для меня вопрос, но обижаться я буду позже.

– Я в загородном доме на вечеринке у знакомого, – тараторю очень быстро, опасаясь, что телефон вот-вот заберут, – приехал Омон и… помогите, Арсений Рустамович!..

– Бл*дь! – ругается зло, – фамилия знакомого?..

– Жучков Владимир.

– Руки за голову! – раздается рык надо мной, а в следующий миг меня хватают за шиворот и поднимают на ноги.

Впившийся в горло воротник кофты вызывает приступ кашля. Телефон забирают и, вытолкав на улицу, быстро ведут к микроавтобусу.

Юлька уже там. Забившись в угол и спрятав лицо в ладошках, горько плачет. Я бы, может, пустила слезу, но леденящий кровь ужас от того, чем это может обернуться для моей семьи, вгоняет меня в ступор.

Не прощу себе такой тупости. Когда я уже научусь думать головой?!

Скосив взгляд на Еву, ловлю посланную мне ободряющую улыбку. Ну, конечно, ей переживать не о чем, ее отец не позволит даже войти в здание отделения полиции. После смерти ее мамы он с нее пылинки сдувает и никогда ни за что не ругает.

Так и выходит. Еву, едва останавливается микроавтобус, тут же забирает отец. Всех остальных сгоняют в небольшой холл сразу за КПП.

По ходу оформления мажорчиков, как из детского сада, разбирают родители. Вскоре приезжают и за Юлей и даже ее парнем, на чей дом была облава. Я, забившись в угол около автомата с шоколадками, стараюсь не привлекать к себе внимания.

Сейчас, после непродолжительных размышлений, вариант, что Кравцов сразу же позвонил моим родителям – самый правдоподобный.

Скорее всего, моей вольготной столичной жизни пришел конец.

Обхватив себя руками, прикрываю глаза и зарываюсь подбородком в объемный ворот кофты.

Слышу, как хлопают двери и беспрестанно звонит стационарный телефон. Сидящую рядом со мной блондинку, с которой мы так и не познакомились, вызывают в кабинет. Приоткрыв один глаз, я смотрю ей вслед и вдруг замечаю, как одна из дверей выпускает в холл двоих мужчин.

Один в полицейской форме, полный и с лысиной, а второй… а второй – Арсений Рустамович.

Распахнув глаза, вытягиваюсь в струну. Слишком резко дернувшееся в груди сердце пускается вскачь. Не знаю точно, по какой причине, но я определенно рада его видеть.

Слушая собеседника, он оцарапывает меня острым взглядом и скрывается в кабинете.

Он приехал за мной!

Арсений.

Подписывать ничего не пришлось. Пристроив зад на угол заваленного бумагами стола, делаю перевод на карту тещи майора.

– За племянницей следите лучше, – бормочет он, заглядывая в мой телефон, – компания у нее, прямо скажем, говно.

– Разберусь…

– Воспитательную беседу и под домашний арест… – продолжает нравоучения.

– Разберусь!

Отталкиваюсь от стола и выхожу из кабинета. Маришка, сидя на пластиковом стуле в самом углу, смотрит на меня огромными глазищами.

Впившись взглядом в ее лицо, ищу признаки алкогольного или наркотического опьянения, а потом мои глаза спускаются к ее губам.

Бл*дь… угораздило же!..

– Пошли, – говорю ей и, развернувшись, иду на выход.

Слышу позади тихое «пока» и быстрые частые шаги. Проходим через КПП, минуем двор и выходим за кованный забор.

– В машину сама сесть сможешь?

Вижу, что не пьяна, но если она думает, что легко отделалась, то сильно ошибается.

– Я только один слабоалкогольный коктейль выпила, – шепчет, потупив виновато глазки.

– Ага, охотно верю…

– Правда!

– Садись! – рявкаю, распахивая для нее дверь.

Обиженно поджав губешки, ныряет внутрь. Хлопаю дверью перед ее носом и, вынув из кармана пачку сигарет, вынимаю одну и прикуриваю.

Надо было позвонить Герману и трахать Ольгу дальше.

Пздц!.. Нах*я мне это надо?!

Втянув никотин, ерошу волосы на затылке и, выпустив струю дыма, сажусь в машину. Салон уже успел пропахнуть девчонкой.

– Они мой телефон забрали, – мямлит еле слышно.

– Да, бл*дь!.. – ударяю по рулю, – какой он?

– Айфон в золотистом чехле с фотографией Мияги.

– Кого?..

– Мияги… певца.

Приходится вернуться в отделение за айфоном с изображением какого-то чувака на чехле.

– Он? – спрашиваю, бросая его на ее колени.

– Он! Спасибо, Арсений Рустамович!

Вцепившись в него двумя руками, прижимает к груди и отворачивается к окну.

– И нравится тебе такой образ жизни? – спрашиваю, рассчитывая услышать честный ответ.

– Какой?

– Мне напомнить тебе обстоятельства наших встреч, Марина?

– Это недоразумение, – лепечет тихо, – я впервые в том доме, я не знала, чем они там занимаются.

– Не ожидал от тебя…

– Вы только моим не рассказывайте, пожалуйста! – поворачивает ко мне голову и смотрит полным мольбы взглядом.

Ведьма маленькая. Не могу подолгу смотреть в ее лицо. Извращенцем себя чувствовать начинаю. Младшая Греховцева совершенно неожиданно выросла и превратилась в телочку, которую я увидел в випке клуба. До момента, как она назвала свое имя, у меня стоял на нее колом.

Как я мог не узнать ее?! Сука! Как у меня мог на нее встать?!

– Отцу следует знать, что от тебя можно ожидать.

– Нет! Пожалуйста! Я клянусь, я больше не пойду в сомнительные места.

Хрень полная. Не верю ни единому слову и, если честно, в ахере от ее фокусов. В голове не укладывается, что эта та самая Маришка, дочка Геры. Нежный аленький цветочек.

– А куда мы едем? – вдруг пугается она, – я в другом районе живу.

– Анализы сдадим, и домой поедешь.

– Какие еще анализы?.. На наркотики?! Вы что?.. Вы думаете, я наркоманка?!

– Пробы покажут, наркоманка или нет, – проговариваю ровно, чем пугаю ее еще больше.

– Я не буду ничего сдавать! – взвизгивает девчонка, – остановите машину!

– Не хочешь сдавать, я увезу тебя обратно в отделение – сдашь там. И позвоню отцу. Пусть он с тобой возится.

– Я ничего не употребляла! Я не такая!..

– Все вы не такие.

– Арсений Рустамович, вы что, правда, думаете… – делает оскорбленное лицо, – вы же меня с детства знаете…

– Вот сейчас и проверим, насколько хорошо я тебя знаю.

Демонстративно фыркнув, Маришка надувает губы как ребенок и отворачивается к окну. Хватает ее ровно на две минуты.

– Если я сдам пробы, вы обещаете, что не расскажете отцу?

– Если они будут чистыми, то не расскажу.

– Спасибо!