В сапогах лазать по мокрым камням, желания нет, но деваться некуда. Для начала придётся вскарабкаться на самую высокую скалу. Склон довольно крут, для ухватов зацепок и трещин мало. Опасно, но кто не рискует, тот не выигрывает.

     Медленно и осторожно я минут за пять сумел вскарабкаться на самый верх. С ржаво-зелёного камня, покрытого оливковой порослью напоминающей морскую капусту, я словно марсовой обследую взглядом окрестности. Со стороны моря ничего интересного. Точно такое же гладкое оно и сине-сиреневое, как и рядом со звездолётом. Зато в противоположной стороне, на суше, почти на самом горизонте, виднелась плотная тёмно-зелёная полоса, очень похожая на хвойный лес родной Земли. Дальше к западу, пляж упирался в янтарно-жёлтую гряду скалистых выступов. Тот, на который я влез, был в этой череде первым и самым низким. Что творится за скалами разглядеть невозможно. Придётся карабкаться и на них. Наверху чувствуется лёгкий ветерок, в жару – освежает.

     Надеюсь, что у стражников западного поста нет привычки, разглядывать округу в оптику. Всё-таки лучше быстрее сматываться с открытого места. Я стараюсь как можно аккуратнее спускать ногу, ища носком опору. Чем-то мне это напомнило мои похождения на Богдо. Тоже в сапогах по скалам… Вот правый носок коснулся твёрдого уступа, теперь надо левую руку переместить следом и зафиксировать, потом правая нога… Чёрт!

     Какая-то птичка величиной с ворону шумно возмущается моим появлением. Крыльями машет, пищит возмущённо. Даже пытается клюнуть в макушку. Наверное, где-то здесь её гнездо. Ладно, постараюсь не разорять.… Махнул рукой, прогоняя птицу, и потерял опору. Тут же из-под ноги выскочил камешек. Я лихорадочно дёрнулся, пытаясь ухватиться за что-нибудь, но ничего кроме мелких обломков не попалось. Я полетел вниз.

     ***

     Пришёл в себя довольно далеко от моря. Прямо перед носом воняла тухлыми яйцами гора мокрых веток. За ней воздух качался зыбким маревом над чем-то горячим, скорее всего, огнём. Чья-то неясная тень, колыхалась за волной горячего воздуха. Похоже, что я всё-таки сверзился со скалы, ударился башкой о камень и потерял сознание. Везёт мне последнее время со скалами, как утопленнику.

     Я решил, что пока не выясню, кто вытащил меня из воды, и что он собирается делать, буду притворяться невменяемым. Вдруг это «лиловые», а от них любой пакости жди.

     – Дедушка Гунцы, – услышал я сочный баритон откуда-то из-за спины. – Зачем ты этого ловая42 вытащил? Что нам теперь с ним делать?

     – Ты, Ванмин хоть и десятник, а ума в тебе мало… Эх, расскажу капитану Джоу, что ты тупой, тебя быстро в рядовые переведут. – Ворчал скрипучий старческий голос. – Ты разве не заметил, что этот мальчик не с Ян-Ях? Ах, всё-таки заметил... Ну, слава богам, хоть что-то ты видишь.

     – Так это сразу было понятно! – тот, кого назвали Ванмином, продолжал возмущаться. – И по лицу, и по одежде видно, что он с тарелки, что в десяти ли отсюда. Явно он из пришельцев. А! Я тебя понял! Ну, ты дед, голова! Ведь, если б он там утонул, то все бы решили, что сам виноват, и никакой пользы нашему делу не было бы. Ты хочешь ему сейчас голову отрезать и пришельцам подбросить. Они подумают, что это охранники его наказали. Эти люди с тарелки, чтобы лицо не потерять, будут обязаны разнести Чжиху в пыль вместе с Советом, будь он проклят. И когда они это сделают, мы захватим город голыми руками. Здорово!

     – Нет, всё-таки ты Ванмин, тупой! – старик возится у костра, продолжая издеваться над молодым. – Зачем бы я из воды его доставал? Я мог ему прямо в воде голову отрезать и всё. Но это было бы неправильно. Ещё раз попробуй сообразить почему.

     – Ну, не знаю. Ты известный хитрец, мне до тебя, дедушка Гунцы, о-го-го…

     – Если он придёт в себя, а он скоро должен… мы сможем много чего интересного у него узнать, а вот когда он нам всё, что знает, выложит, можно будет голову ему и отрезать. Тогда она ему уже будет ни к чему. – Голос старика негромким противно захихикал.

     Похоже, участь моя незавидна...

     Надо как-то остановить это безумие, а то и в самом деле голову мою бедовую отрежут ни за грош.

     – Не надо голову! – Я, что было сил, попытался крикнуть, но из-за лежачего положения у меня вырвался только невнятное бурчание, да и языком тормансян я владею так себе. Не получается у меня правильно мяукать.

     – Лежите! – проскрипел старик. – Вам лучше пока не двигаться. Головой по камню это не шутка, могли и помереть. Это я вас спас. Если будете хорошо себя вести, расскажете всё, что нам интересно, то жить будете долго, до вечера точно, а если нет, то Ванмин у нас большой мастер голову от тела отделять.

     Передо мной опустился на корточки суровый детина и молча воткнул в песок здоровенный тесак.

     – Вы кто? – я решил последовать совету и повременить с подъёмом.

     – Живём мы здесь. – Почему-то в голосе старшего послышалась усмешка.

     – А имя ваше?

     – Я – Гунцы Сяо, а это Ванмин, он отрядом командует. Теперь вы, уважаемый, назовитесь, как вас родители прозвали? Чем занимаетесь? Откуда ваша тарелка прилетела?

     – Я – Иван Ефремов, друзья зовут Вань. Помогаю всем, кто попросит. Корабль наш прилетел с Земли, это очень далеко, на другом конце Галактики. Говорят, что все жители вашей планеты – прямые потомки переселенцев с нашей Земли…

     – Врут, – буркнул Ванмин. – Все знают, что мы сюда прибыли с Белых Звёзд…

     – Как мне сказали, так я вам и передаю, – я, наконец, сел прямо. – Вы же сами просили рассказывать честно.

     – Правильно говорите, Вань. Откуда вы, – особого значения не имеет. Главное, что обладаете большой силой. Кстати, моего деда звали Ван Сяо, почти как тебя. – Рассмеялся Гунцы.

     – Я и говорю, предки у нас с вами одни. Видите, даже имена похожи.

     – Говорите, что всем помогаете? – старик возвращается к главной теме беседы. Это хорошо. Значит, и нам поможете, а то жизнь наша становится всё тяжелее и тяжелее. Совет Четырёх, да сожрёт его лимай, совсем житья не даёт.