– Представление получилось блестящее! – довольно сказала Олла, прорвав плотину напряжённого молчания.

     – Стыдно! Как же стыдно! Какой позор! Люди Земли не должны разыгрывать подобные сцены! Так низко обманывать! Никогда не ожидала, что глава экспедиции, наша мудрая Фай способна на бессовестный поступок! – Тивиса Хенако выразила мнение половины команды потому, что Мента Кор, Гэн Атал и Тор Лик и Див Симбел поддержали Тивису, в то время как Нэя Холли, Вир Норин, Соль Саин и Эвиза Танет не скрывали своего восхищения.

     Вперёд вдруг вышел Иван. Он, как участник гражданской войны, принял сторону Родис. Его молодость, энергия и задор гарантировали такой выбора. Он откровенно восхищался хитрым ходом.

     – Товарищи! Товарищи дорогие! – Он протянул обе руки в направлении осуждающих. – Неужели вы не понимаете, что сейчас между нами и этими… тормансианами началась война. Война! Вы в своём мире успели, наверное, забыть, что это такое. У вас только теоретические представления. На самом деле это очень страшная штука. Да! И на войне либо ты убьёшь противника, либо противник убьёт тебя. Если нас всех поубивают, то никто не сможет рассказать Земле ни о чём.

     Раз наша цель помочь местным пролетариям сбросить гнёт эксплуататоров-олигархов, то и воевать нам придётся со всей доступной силой. А чтобы победить, на войне используют такую штуку, как военная хитрость. Пример такой хитрости мы сейчас и наблюдали.

     – Вань, ты, конечно, молодец, и всё такое, – повернулась к нему Мента Кор, – но ты забываешься. Ты не понимаешь, что человек нашего мира ни при каких обстоятельствах не может развязать войну. Ты сейчас своей речью, такой страстной, такой зажигательной, показал, насколько поступок Фай соответствует диким обычаям твоего времени.

     Мента даже сделала шаг вперед, чтобы привлечь внимание к своим словам.

     – Я более чем уверена, что нам надо либо вести переговоры, доказывая, что от сотрудничества с нами лучше будет всем на Ян-Ях, либо возвращаться на Землю.

     – Да, мы не можем ради гипотетических целей в будущем, развязать братоубийственную войну сейчас. – Тор Лик поддержал Менту. – Я вижу, что путь, который выбрала наша сестра Фай, ведёт именно туда. И мне очень жаль, что половина моих братьев не понимает этого. Я могу понять порыв Ваня. Он человек страшной эпохи, полной страданий и горестей. Но мы, граждане коммунистического мира должны нести свет знания, сострадания и справедливости, а не страх военной силы.

     Фай Родис отставила бокал и вышла вперёд. Взгляд ее зеленых, больших глаз был тверд.

      – Мнения разделились почти надвое, – голос её тих и немного печален. – Может быть, это свидетельство его правильности... Да! Я сознаю вину. Опять перед нами стоит все тот же вопрос «вмешательства – невмешательства», или, как говорили во времена Ваня, в судьбу, отдельных людей, народов, планет. Преступны навязанные силой готовые рецепты, но более преступно хладнокровное наблюдение за страданиями миллионов живых существ – животных ли, людей ли. Фанатик или одержимый собственным величием психопат без колебания вмешивается во всё.

     – Неужели этот убогий Чойо Чагас, может вмешаться в наши дела? – Тор Лик удивлённо взглянул на Родис. – У него просто нет такой возможности, да и не будет этого никогда. Его змееносцы просто смешны, на фоне мощи даже нашего «Плама».

     – Дай мне закончить, мой милый Тор, – остановила его Фай. – Не всё так просто. Наш мир давно покончил с ошибками и невежеством властей. Естественно, каждому из нас хочется помочь тем, которые еще страдают от них. Но как не поскользнуться на применении древних способов борьбы – силы, обмана, тайны? Разве не очевидно, что, применяя их, мы становимся на один уровень с теми, от кого хотим спасать? А, находясь на том же уровне, какое право имеем мы судить? Так и я сделала один шаг по древнему пути, и вы сами бросаете мне обвинение в недопустимом поступке.

     Фай стояла перед своими братьями и сёстрами, разведя в стороны руки, словно прося поддержки и понимания. Она снова окинула взглядом собравшихся и не нашла среди них Чеди. Глаза ее стали еще печальнее.

     – Разве можно полностью отвергать вмешательство, – спросил Гриф Рифт, – если с детских лет наше общество вело нас по пути дисциплины и самосовершенствования? Без этого не будет человека. Шаг выше, к народу – совершенствование его социальной жизни, а затем и совокупности народов, целой страны или планеты. Что же такое ступени к коммунизму, как не вмешательство знания в организацию человеческих отношений?

     – Это так, но если процесс созревает изнутри, а не извне, – возразил Тор, – здесь мы чужие. Мы пришельцы из другого мира, похожи на конкистадоров, приплывших к дикарям учить их правильно верить в бога.

     – Не чужие! Мы дети Земли, и они тоже! - воскликнула Нэя Холли. – Хоть и две тысячи лет они шли сами, без нас.

     – Вот поэтому у нас нет и права рассматривать тормансиан как своих, – резко возразила Тивиса.

     – Может ли биолог и антрополог судить столь поверхностно? – поморщилась Эвиза Танет. – Что такое две тысячи лет на дистанции в миллионы, в том числе и весь последний, самый трудный путь от варварства до ЭМВ25. Все жертвы, кровь, слезы и горе великого пути с нами! Какие же они чужие? Разве вы забыли, что человек это кульминация трех миллиардов лет естественного отбора, слепой игры на выживание. Мы связаны через гены со всей животной жизнью нашей планеты, и, следовательно, тормансиане тоже. Разве мы можем отказаться от корней, как сделали предки обитателей Ян-Ях? То, что тормансиане прервали эту преемственность, – ненормально. Нет ли здесь нарушения первого закона Великого Кольца – свободы информации? Если есть, то, вы знаете, мы полномочны на самое суровое вмешательство...

     – Убедительно! – сказал Соль Саин.

     – И все же это не оправдание варварских методов! – перебил его Тор

     – Да, не оправдание, я уже сказала, – опять вступила в спор Фай. – Но бросим на одну чашу весов возможность помочь целой планете, а на другую – лживую комедию, разыгранную мною. Что перевесит?

     – Дело не в комедии. Всё серьёзнее, – красно-оранжевый парик на голове Чеди горел как факел в ночи. – Дело в том, что ложь вызовет ответную ложь, страх – попытки устрашения, для преодоления которых нужны будут новые более развёрнутые искажения информации, так будет закручиваться спираль зла. Меня удивляет, как ты не понимаешь…