Однажды я училась на психолога. Немножко. Семь годков. И очень мне нравилось заниматься наукой. Но вот в чем дело, пока ты студент, то занимаешься наукой прямо на кафедре, а потом…В общем, если найдете место, не требующее немедленного переезда в соседние по шарику страны, где можно было бы наукой позаниматься, свистните.

Практикой я тоже попробовала заняться. Местная здравница приняла меня с распростертыми объятиями и зарплатой в пять тысяч рублей в месяц. Я там немножко поработала и поняла, что недостаточно сильно не люблю людей, чтобы работать в таком месте за такие деньги.

А однажды я стала матерью. Этим делом я тоже занимаюсь не так уж долго. Около шести лет. Семь, если считать беременность. А я считаю! У меня тут не пенсионный фонд.

Где-то посреди материнства я решила стать художником. С детства же мечтала, но тогда, в 90-х, как-то не получилось. Ну а почему бы собственно не попробовать сейчас? – подумала я. Противопоказаний-то никаких. Лично ходила в художку и видела много неоттерапевтированных. Не зря ж на психолога 7 лет училась. Но сейчас не об этом, потому что это все не потенциальные клиенты, а коллеги и творческие личности.

Рисовали мы на курсах всякие чайники, яблоки и тыквы. Очень много тыкв. Преимущественно тыквы. Уж не знаю, чем нашему преподавателя так тыквы полюбились. Ну, да ладно. И этот опыт дал мне важное понимание, что мир чисто физически состоит из простых форм. Позже ко мне пришло понимание, что психологически – тоже, но сейчас не об этом.

В общем, все было хорошо, пока мне не приспичило это дело монетизировать. Я, со всей свойственной мне ответственностью, принялась прокрастинировать работу. Я так здорово отлынивала, что случайно выиграла литературный конкурс с историей, написанной на коленке в прокрастинаторском угаре. Тут-то сразу стало понятно, что, оказывается, никакой я не художник, а настоящий писатель.

Оно ведь по жизни как? Кто не состоялся в профессии, идут в преподаватели. А кто не состоялся по жизни – в писатели. В коучи еще можно, но там надо родиться удачно.

И вот я уже даю интервью на всех каналах телевидения и интернета одновременно. Мужчины, прекратите совать мне в нос лейку от душа, в очередь вставайте!

И все было в общем-то хорошо, пока я не решила это дело монетизировать. (Автор исписался, в сюжете сплошные самоповторы!). И я принялась отчаянно прокрастинировать написание текстов за деньги, и случайно написала другой, совсем ненужный, зато смешной. На самом деле, много всего написала, чего скрывать-то? Еще и портреты Пушкина с высунутым языком везде пририсовывала. Невольно закрадывается чувство, что какая-то часть меня саботирует денюжки, зараза такая.

И вот пишу я себе тихонечко, пишу, как вдруг – объявление: ищем инструкторов-керамистов. Опыт и художественное образование не обязательны. Обучим на месте. И вот я с высунутым языком уже леплю с первоклашками тех самых единорогов.

Можете себе представить уровень моего прокрастинаторского мастерства? Муж сказал, что мне надо вести курсы по прокрастинации. Девочки, записывайтесь на мастер-класс к гуру в этом деле. Ко мне, значит. Мест уже правда нет, но вы все равно покупайте билеты. Кто приведет подругу, тому ничего не будет. Ай, ладно, не покупайте ничего. Я все равно не приду. Скорее всего, чтобы не идти на собственный мастер-класс, я колонизирую Марс. Случайно, разумеется.

А вот интересно, как прокрастинировать, если ты уже первая женщина-космонавт, колонизировавшая Марс? Может быть такой вариант, что женщина так сильно не хотела управлять собственной свеженькой колонией, что устроилась дворником – кольца Юпитера подметать?

Кто-то может сказать, что прокрастинация это не что иное как лень. И от безделья это все. Просто напридумают слов красивых и сидят довольные, самообманываются. А я вам сказала бы, что это разное все-таки немножко, но дискутировать что-то не хочется, поэтому просто буду сидеть и кивать. Нас так на факультете учили. Клиент что-то там говорит, а ты сиди, кивай, цветочки на полях рисуй. Ладно, вру я все. Ничему нас не учили такому, у нас из практики в универе только физ-ра была.

А вообще я и правда ленюсь временами. Я особенно писать ленюсь. Вот не люблю много писать. Я даже сына специально назвала коротким именем, чтобы, заполняя документы, побыстрее отделаться. И то, считаю его имя из пяти букв слишком длинным. В идеале было бы так: Ян Ильич Пух. Сравните, например, с Дормидонт Святозарович Кракозябрин.

Ян отличное имя. А лучше вообще имя из одной буквы. Например, Я.

Представьте, мама кричит на всю площадку:

– Я! Яяааа! Ты где? Пойдем домой. Обедать пора.

И все вокруг понимающе кивают, мол, да бывает, человек самоидентификацию обронил.

А, кстати, про самоидентификацию.

Знакомая написала на своей страничке:

Я море…

Вот прямо так. А я, конечно, сразу обзавидовалась. Романтично же. Решила, что и мне надо срочно заняться стихийной самоидентификацией. А то, что это я хожу, будто голая? Не знаю даже, море я там или кто.

Сначала тоже хотела быть морем. Потом думаю, нафиг море. Оно же бурлит, а я не бурлю. Я же спокойная. Да и для приливов с отливами мне еще рановато. А раз я спокойная, значит огонь тоже отваливается. Для воздуха у меня самооценка недостаточно высокая. Я не такая, чтоб без меня совсем нельзя прожить. А на землю я не согласна, потому что я же такая креативная, непредсказуемая вся. Ну, и опять же, рано о земле пока думать.

В общем, загрустила. Дальше просто размышлять стало скучно. Надо действовать! – решила я. – Ситуация-то не шуточная, у меня тут самоидентификация потерялась.

Подумала, что может быть, я всегда знала кто я, просто немного подзабыла. Для улучшения мнемических способностей, нацепила свое неприличное добеременное черное мини-платье из фильдеперсов и бархата. Покрутилась у зеркала. Попробовала потанцевать.

Выглядело так себе. Представьте, что давным-давно под кроватью потерялась шкурка от колбасы. Там ее в плен взял подкроватный монстр и еженощно жулькал и слюнявил. Но однажды, пока монстр спал, ее выдернуло на свет ветром. И теперь она, скукоженная и почерневшая от времени, наконец освободилась из подкроватного плена. Счастливая шкурка принялась метаться в разные стороны, изображая радость.

– Печальное зрелище! – буркнула усталая тетенька в вульгарном черном платье из зеркала. – Хватит тут это все. И так ясно, ты – не море. Ты – тетка с мешками под глазами. Смирись.

– Ничего подобного. – парировала я. – Во-первых, я не тетка, а женщина. Во-вторых, я на мешки патчи укладываю.

Тут уже веки вмешались.

– Ахаха, патчи-фигатчи. Еще бы огурцы положила. А хотя, давай огурцы, хоть пожрем.

В общем, сижу ем огурец. Вопрос самоидентификации открыт. Решила посмотреть женские архетипы. А тут оказывается столько классификаций, и в каждой классификации не меньше трех типов, да все с подробным описанием. Вот сейчас-то узнаем, кто я, жена подземного царя или жрица обыкновенная. Надеюсь, пока буду все это читать, забуду, зачем начала вообще.

В общем, почитала я про этих Персефон с Дианами. Интересный, конечно, был этот мужик Юнг, напридумал всякого, теперь попробуй разберись. Решила, что не буду никем, ни любовницей, ни воительницей. Останусь просто собой, для разнообразия.

Увидела у одной знакомой Елены под ее фотографией ее же комментарий. Она пишет кому-то там:

– Спасибо за обращение «Ленка», очень мило, по-домашнему.

А я вот терпеть такое не могу. У меня есть ласковое прозвище, вариация на тему моего имени, которым меня муж называет. И это ничего, что Ленок – это рыба. Я все равно думаю, что речь идет про тот нежный голубой цветочек. Прозвище это нежное и теплое. Или просто муж так его произносит, не знаю. Когда он меня как-то иначе называет, я даже пугаюсь и немного скукоживаюсь до холодно-отстраненного Лена. Я считаю, имя у меня именно холодное само по себе. Как человек с фантазией ощущаю, что по цвету оно светло-голубое. Красиво, в общем-то, но не греет.