Что было, когда реабилитации не было? Идея долгосрочной помощи зависимых ненова и имела свои чудовищные, с современных позиций, воплощения еще в советские времена. В СССР был распространен подход к помощи злоупотребляющим алкоголем в виде наказания – перевоспитания. Ограничение свободы и принудительный труд, по мнению государства, должны были вкупе перековать алкоголика в трезвенника. В те времена существовала пародия на нынешний реабилитационный процесс в виде лечебно-трудовых профилакториев (ЛТП), а для несовершеннолетних – лечебно-воспитательных профилакториев (ЛВП).

В советские времена наркологам приходилось бороться только с пьянством, поскольку наркотики проникли в страну значительно позже, лишь после обрушения железного занавеса, и с того момента количество наркоманов стало неуклонно расти, и их концентрация примерно уравнялась с таковой в других странах, как если бы речь шла о законах физической химии про диффузию растворов.

Для алкоголиков в Стране Советов, помимо диспансеров и стационаров, которые появились позднее, была создана десятки лет действующая система наказания, которая, по идее анонимных авторов (не нашла ни одной ссылки на автора концептуальной идеи), должна была трансформировать пьяницу в трезвенника. Возможно, концепция ЛТП явилась результатом деятельности коллективного разума, и получила она свое масштабное воплощение практически на весь период существования Советской власти.

Если семья не могла решить проблему пьянства своего отца, мужа, сына самостоятельно, то добро пожаловать в ЛТП. Сроки пребывания в алхимической кузнице трезвости зависели от тяжести социальных проблем, порожденных алкоголизмом, которые, в свою очередь, бесхитростно оценивались по кратности попадания в медицинский вытрезвитель. Трехкратное нахождение в медвытрезвителе гарантировало алкоголику дальнейшую бесплатную реабилитацию в ЛТП, шлагбаум открывался, и незамысловатая судьба советского трудяги прямиком отправляла его на свалку потерянных жизней. Никто иной как суд выносил решение о помещении алкоголика за решетку. Так, в течение двухминутного судебного заседания без адвоката зависимый превращался в заключенного. Условия пребывания в ЛТП мало чем отличались от тюрьмы. Собственно, красивое слово «профилакторий», навевающее непосвященному уму романтические ассоциации с пансионатом или даже с санаторием, прикрывало собой подведомственную МВД убогую структуру из бараков за колючей проволокой. Максимальный срок пребывания в сей переплавляющей никчемный материал в золото печи составлял два года. Предполагалось, что за столь длительный срок вынужденного отчуждения от своих пагубных пристрастий алкоголик уже не сможет и не захочет вернуться к старому, но если все-таки захочет, то государство щедро предоставит непутевому легкомысленному гражданину-алкоголику еще один шанс в виде повторного срока. Но не только время само по себе являлось целебным фактором. В названии скрыта смысловая суть концепции. Трезвый труд должен был переродить пьяницу в человека без пагубных пристрастий. Длительность пребывания требовалась для закрепления вновь приобретенных навыков. Алкоголик, попадая за колючую проволоку, возвращался, по мнению приверженцев концепции ЛТП, в трезвую рабочую среду и за полгода – два года, а именно такие сроки предусматривались для успешного перевоплощения, должен был социально адаптироваться, т. е. реабилитироваться, вернуть себе утраченные навыки здоровой социальной жизни.

Так ли это на самом деле? К сожалению, десятилетняя практика показала, что не так. Не более десяти процентов облагодетельствованных государством алкоголиков не возвращалось к прежним пагубным пристрастиям, остальные имели высокие риски попасть и продолжать попадать бесчисленное количество раз в крепкие заботливые объятия государственной наказующей системы. Но не поэтому ЛТП прекратили свое существование. Распад социалистического режима закономерно привел к формированию новых идеологических принципов, созданию новых форм социальных и правовых институтов. Принудительное лечение и реабилитация зависимых канули в историю, на их место пришел принцип добровольности, который стал основополагающим и единственно законным подходом в лечении зависимых и остается таковым до настоящего времени. Но не везде. Некоторые бывшие советские республики продолжают сохранять прежние традиции в виде действующей системы ЛТП. В нашей стране периодически кто-нибудь с высокой трибуны ностальгически вспоминает о ЛТП с недвусмысленной одобрительной интонацией.

Исключением принципа добровольности, как и в целом в психиатрии, пользуются случаи психозов и беспомощности. В психиатрии обращение в суд с целью признания пациента нуждающимся в недобровольной госпитализации является распространенной повседневной практикой, чего не скажешь о наркологии. За всю свою многолетнюю практику я не помню ни одного случая, когда бы медицинское учреждение обратилось в суд, чтобы продолжать лечить беспомощного больного или больного в психозе на основании судебного решения. Закон об оказании психиатрической помощи в нашей стране называется – Закон Российской Федерации от 2 июля 1992 года № 3185-1 «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» (с изменениями и дополнениями), распространяется и на наркологических больных. В наркологической практике случаев беспомощности и психотических расстройств много, ничуть не меньше, если не больше, чем в большой психиатрии, но практика недобровольной госпитализации если и распространена, то далеко не во всех регионах.

Процессуальная процедура признания человека нуждающимся в недобровольной госпитализации в наркологический стационар для простого смертного из провинции если не невозможна, то маловероятна, надо это признать. Закон о психиатрической помощи работает на наркологических больных далеко не повсеместно, хотя и считается, что применим к ним в той же степени, что и к больным психиатрического профиля. Думаю, что пример области, где я долгие годы работаю, далеко не единственный. Ни один пациент наркологической клиники, повторюсь, конкретной области, не лечится недобровольно.

По закону профильное медицинское учреждение может госпитализировать больного без его согласия, если тот находится в состоянии психоза или ином другом, по причине которого не отвечает за свои действия и неоказание помощи которому может привести к трагическому развитию событий. Такой пациент может находиться в больнице без согласия в течение трех дней (48 часов по решению врачебной комиссии и еще 24 часа для передачи документов в суд).

Далее возможны варианты. Либо пациент пришел в себя и дал согласие на дальнейшее лечение, поставив свою подпись в информированном согласии на госпитализацию, либо пришел в себя и не согласился продолжать начатую терапию, тогда его должны выписать незамедлительно, либо он не пришел в себя, т. е. продолжает не отвечать за свои действия, либо находится в беспомощном состоянии, и тогда учреждение должно подать в суд для получения формального разрешения на продолжение лечения данного гражданина в наркологическом стационаре. Но в суды наркологическое учреждение не обращается, поскольку хлопот и без того хватает. Значит ли это, что через три дня все резиденты острой наркологии приходят в себя настолько, чтобы разумно принимать решения? Конечно, нет. Многие еще прикованы к кровати в прямом и переносном смыслах одновременно. После того как пациент возвращается в реальность, приходит в себя, не важно, через какое время, он подписывает информационное согласие, и все остаются довольны.