Мирай берет ее за руку, и серебристые цепочки, вплетенные в его волосы, тихо звенят.

— Ты дочь моя, — вдруг, помолчав, говорит Проклинающий. И она видит мелькнувшее в глазах императора мимолетное удивление, — не тебе просить меня о такой мелочи. Я должен просить прощения за то, как долго меня не было рядом с тобой, — Мирай выглядит недосягаемо величественным, несмотря на искренность слов, — ты всегда будешь под защитой моей и нашего Рода, и госпожи нашей Тьмы, моя наследница.

Щеки горят от остроты чувств. Почему не Дарин — наследник? Почему она? Женщины не бывают наследницами, не в Империи. Как бы они ни продумывали эту ситуацию — она не верила в такое решение, но… предок переиграл всех. Наследников Рода может судить лишь его Глава и сам император. Но все понимали — они оба ничего не станут делать.

— Мой Лорд! — сильная рука на мгновение прижала ее к прохладной коже доспехов.

— А теперь идите вон. Оба. Потому что отменить Отбор, равно как и задержать, не имею права даже я. Давай, утри нос этим выскочкам, — шепнули ей на ухо.

Тьма, если бы он не был ее предком — влюбилась бы. Потому что это лорд Мирай. Кажется, его невозможно не любить. Разумеется, если он хочет понравиться.

— Благодарю, Черная Смерть. Я ваш должник, — вдруг спокойно произнес принц Даркарен, приложив ладонь к сердцу.

— Как скажешь, принц. Я услышал, — без улыбки произнес предок.

Его глаза стремительно чернели.

— Уходим, — быстро бросил Дарк Аргон. Даркарен Аргонар. Он даже почти не солгал.

Но прежде чем он успел ее вывести за двери, ее нагнал тихий шепот, обвиваясь просьбой у сердца.

“Мы еще встретимся, девочка. Я не враг тебе”, — багровые глаза старшего дарх Сальтара проводили их до самого порога.

Вспышка. Черный вихрь. Падение в чужих объятьях.

Жадные поцелуи, которые вновь и вновь касаются ее лица.

— Дари, моя… Дари…

Укус. Поцелуй стал жестче, напористее. На грани. На волоске от чего-то… когда возврата уже точно не будет.

И она сама подается вперед, чувствуя жадность, жажду, желание заполучить свое — не робкое. Темное. Сильное. Это почти нужда — огромная и с трудом преодолимая. И они сплетаются в этой нужде, падая на постель. В груди все горит, пальцы беспорядочно дергают чужие шелковистые волосы.

Его руки — гладят спину, ласкают шею до тихих всхлипов.

Пока она его… не кусает. Со всех силы, до крови. Тут же чуть слизывая эту проступившую капельку и чувствуя от этого тихое удовлетворение и каплю неловкости.

И слышит в ответ… да, смех. Во весь голос. Совершенно нахально.

— Маленькая кусака!

Жесткие пальцы осторожно удерживают ее за подбородок, а потом он нестерпимо долго вглядывается в ее лицо, не обращая внимания на слабые потуги вырваться.

— Действительно, дарх Сальтар прав. Учуял. Не мог не учуять… Ты полна секретов, Дарна... ри.

Губы болят от поцелуев, а вот горло больше не горит. Становится спокойно. Сам запах темного как-то неуловимо успокаивает. Заставляет расслабиться.

Ответ на поверхности – она помнит об этом. Кровь. Кровь древнего рода. Капелька нелюдской сути, почти незаметной в обычное время.

— Мне действительно не предъявят больше обвинений? — сейчас с трудом верится, что они были на Совете. Что это представление не приснилось, как и то, что было после. Что Мирай — не приснился.

— Не посмеют. Сейчас отец и Черная Смерть устроят им по горячим следам собственное расследование.

— А альг Каири? — мысли сонно путаются. — И почему дарх Сальтар заступился? Я-то полагала, что он меня искренне и от всей души ненавидит…

— Горраш дарх Сальтар не идиот, в отличие от сына. И понял, что тот пострадал за дело. К сожалению, у него было мало времени заниматься воспитанием Моррига. Что выросло, то выросло. Но если мальчишка еще способен очнуться, то шанс у него есть. С Каири разберутся без тебя. Спи. До испытания осталось не так уж много времени.

Действительно. Несколько часов? Что же она…

Через несколько мгновений она уже крепко спала, уткнувшись носом в шею замершего мужчины.

Тот укрыл их обоих пледом, и еще долго лежал, бездумно смотря в потолок.

Вернее, так только казалось. О чем думал в этот момент Даркарен Аргонар дарх Неаррон — знал только он сам. Но вряд ли заговорщикам понравились бы его мысли. Дело двигалось к развязке, и больше играть с ними он был не намерен. Разве что — только на его поле.

Осталось два задания. Взгляд мужчины опустился на темную макушку. Девчонка. Чем зацепила? Изначально Силой, конечно. Но не в этом дело.

Его суть выбрала. И он с ее выбором спорить не собирался.

Глава 10. О чужих словах и не только.

Конечно, все шептались. Она еще удивилась, что не было прямых оскорблений. Никто не подошел. Предпочитали за спиной обсуждать. Невесты, чьи ряды изрядно поредели, собрались на огромном полигоне Академии. Кажется, все окна наверху были заняты любопытными адептами.

Еще бы, кому не охота посмотреть, как пара десятков нежных красавиц в обтягивающей одежде будут пытаться что-нибудь придумать с таким… нетривиальным заданием.

Что сказать. Придумали же!

А им теперь мучиться.

Только почему-то все мысли сейчас были совсем не об Отборе. Суд, Мирай, заброшенная долина, чужие горячие поцелуи, обвинения, отец Моррига — все вертелось в голове, перемешивалось, путало.

Исмир тоже была здесь. Девушка была одета в роскошные тонкие шальвары, а сверху, поверх расшитого камнями топа была наброшена дорогая лазурная накидка из паучьего шелка. Интересно, что подготовила она. Спиной поворачиваться при таком ненавидящем взгляде было откровенно страшно. Почему ее не удалили с Отбора — непонятно. Не нашли доказательств?

— Ну привет, доверяшка, — Ламира появилась неожиданно, откуда-то из-за спины. Она была одета в охотничий костюм, который рыжей откровенно шел, а за спиной несла колчан со стрелами. Лук — в руке.

— Что? Это что еще за слово? — она удивилась и обрадовалась. Не ожидала, что девушка подойдет после всего. А, кроме Айри, больше она никого и не знала.

— Значит, что слишком доверчивая, — хмыкнула некромантка. Сейчас она выглядела куда спокойнее и увереннее, чем на других испытаниях.

— Хорошего же ты обо мне мнения…

— Каково есть. Ты хорошая девочка, Дари. И стержень внутренний есть. Но здесь себя пока чувствуешь не в своей тарелке. Привыкнешь. Придется.

— У княжны Исмир ничего бы не получилось. Ее поступок — жест отчаянья, в высшей степени бесчестный и отвратительный, — они обе обернулись на голос за спиной.

Леди Маарена. Та самая серебряная красавица, от которой глаз не отвести. Сейчас она сдержанно кивнула им, склонив голову в приветствии. Ламира кидаться не стала. Прищурила глаза, чуть надула губы, но уже не пыталась закопать в землю на месте.

— То есть и ты веришь, что я не виновата? Думаешь, хорошо меня знаешь? — как-то не получалось сейчас “выкать”.

— Это очевидно всем, кто хотя бы немного был наслышан о поведении княжны южного дома, — хладнокровно пропела Маарена.

Она, к слову, была одета в строгое серебристое платье с летящей юбкой. Похоже, сражаться не собиралась. Сама же Дарнари надела тренировочный костюм, который ей передал Даркарен, сказав, что он от Черной Смерти.

Гладкий, совершенно черный и лишенный швов, он сам подстроился под ее тело, облегая перчаткой. Брюки, короткая куртка поверх рубашки, сапоги. Одежда была почти невесомой. Волосы она по примеру многих закрутила на голове в жесткий пучок.

— По взглядам других и не скажешь… что им очевидно… — качнула головой. Но поддержка была приятна.

— Леди! Просим прощения за опоздание!

На полигон быстрым шагом вошли несколько человек.

Она глазам не поверила. Даже протереть их хотела. Состав… судей резко поменялся. Женихов в масках почти не осталось. Зато рядом с Ирием Шаэроном шагал ар-дарх Мирай, облаченный почти в такой же простой внешне черный костюм, как был и у нее. Только на его были гербовые нашивки, но разве их видно отсюда?