Парень тут же проверил бирки на свертках и протянул мне два.

– Чтобы на смотре был в форме. Увидят не в форме, схлопочешь наказание. Как испачкается, принесешь в стирку в подвал. Да, и если в плечах будет туго, придешь ко мне, я тебе побольше размер дам, но это вряд ли. Марта не ошибается. За долгие годы работы у меня глазомер здорово натренирован.

– Спасибо… Простите, а можно мне другой комплект пижамы? Этот хорош, но великоват.

– После обеда Гриша тебе доставит новый. Заодно проверишь как на тебе сидит парадная форма.

Женщина потеряла ко мне интерес и направилась к лестнице. Григорий неотступно следовал за Мартой, словно боялся отстать или заблудиться. Марта остановилась посреди коридора, сверяясь со списком, и парень едва не влетел ей в спину на полном ходу. Видимо, им еще нужно заглянуть в пару комнат.

– Погодите! А как же форма для Терехова и Фрязина?

– Им уже выдали, из первого курса у меня остались только вы с Матвеевым. Вечно в последний момент кто-нибудь, да появится!

Женщина ушла, а Гриша поторопился за ней. Я же закрыл дверь и примерил на себя форму. Удобно. Белоснежные майка с рубашкой, галстук, темно-синие штаны с тонкой красной полосой сбоку, такого же синего цвета жилет и пиджак с эмблемой академии, вышитой на левой стороне в области сердца. Представляю, сколько стоит это все. Развел руки в сторону и немного подвигался. Сидит удобно. Второй комплект рассматривать не стал, потому как мне нужно еще привести себя в порядок и успеть к завтраку. Переоделся обратно в пижаму и поплелся в ванную комнату, которая была одна на весь коридор.

Очередь в душ и не думала рассасываться, поэтому на скорую руку умылся и направился в общий зал. Здесь уже собралось десятка два человек. Что удивительно – на вид они все мои одногодки. Выходит, старшие курсы еще не вышли, или их вообще здесь нет?

За столом почти никто не разговаривал – кто-то мысленно был уже на смотре, другие полностью сконцентрировались на еде. Занял свободное место за столом и кивнул тем, кто перевел на меня взгляды.

– Ух ты, ты тот самый новенький, которого схватили ночью в парке?

Да, новости быстро распространяются. Интересно, кто успел разболтать?

– Да, он самый.

– Я – Илья Камардин. Когда тебя привели, я как раз отбывал наказание у Григорьева. Видел бы ты его лицо, когда ему сообщили, что встретили тебя возле Арки!

– А что это за Арка такая? Чем она ценна?

– Не знаю. Раньше это был какой-то научный объект, а потом ее решили снести.

– Знамо что это было! Передатчик! – вмешался Матвеев, который сидел напротив и в это время жадно поедал курицу. Как ни странно, Марта уже нашла его и передала его комплект формы.

– Что еще за передатчик? – в сторону парня тут же повернулось несколько голов.

– А вы что, не знаете что в мире творится? Вот-вот поляки рванут на Полоцкое княжество, а потому и к нам пожалуют. Полоцка им на один зуб разве что. Вот наши и строят антенны, чтобы следить за врагами. Ни один мех не прошмыгнет!

– Да чушь это все! – вмешался кто-то из ребят. – Зачем тогда ее снесли?

– Не нагоняй панику! – тут же встрял Терехов, присаживаясь за стол напротив. – Польша на нас не пойдет войной. У них просто сил не хватит справиться с нами в одиночку.

– И литовцы? А чехи? – тут же нахохлился Матвеев и швырнул на тарелку обглоданную кость.

Неизвестно в какое русло зашел бы наш разговор, если бы нас не прервали. Слово взял глава академии Федор Иванович Герасимов.

– Дамы и господа! Искренне рад видеть в стенах нашей академии молодых дарований, которые выделяются своими навыками или знаниями. Академия – вершина развития и совершенствования навыков, поэтому цените время, проведенное здесь, и совершенствуйтесь!

Герасимова поддержали апплодисментами, но тот поднял руку, призывая всех успокоиться, и продолжил:

– Хочу остановиться на одной немаловажной вещи. Я говорю о взаимопонимании. В этом зале собраны люди совершенно разных сословий и наклонностей. Среди вас есть те, кто обладает даром, кто только раскрыл его в себе и не до конца осознает собственные возможности, а также те, кто вовсе его лишен. Но это не значит, что кто-то выше или главнее. Каждый из вас важен, и в стенах академии все равны.

– Что за чушь! – парень, сидевший поодаль от нас за соседним столом, фыркнул и скрестил руки на груди. – Простолюдины и безродные никогда не будут наравне с теми, за плечами кого стоит род.

Так, похоже, тут не все так просто. И если с Фрязиным и остальными я смогу найти общий язык, то вот с некоторыми влиятельными персонами – вряд ли. Герасимов не услышал слова парня, а потому продолжил.

– Сейчас вы продолжите завтракать, но сразу после этого я прошу вас пройти в общий зал, где преподаватели проверят наличие дара и оценят ваши возможности. Это нужно лишь для того, чтобы подготовить испытания для вас. Нам нужно понимать какое количество одаренных у нас есть и какие наклонности у каждого из вас.

Моя тарелка опустела буквально за пару минут. Я не стал ждать остальных и вышел в общий зал, где все уже было готово. Вот только куда идти? Пришлось постоять в стороне и посмотреть куда будут становиться остальные.

Претендентов оказалось на удивление мало, всего человек сорок. Нас выстроили в два ряда вдоль комнаты на расстоянии в пару шагов друг от друга. Мне выпало стоять в первом ряду, так что вполне может быть, что я узнаю о своих способностях уже в ближайшую пару минут.

Да блин! Почему он? В комнату вошел Григорьев в сопровождении Герасимова. Смотр начался. Оба преподавателя подходили к претенденту, касались лба и считывали нужную им информацию. Только когда Григорьев остановился неподалеку от меня, я смог расслышать что он говорит.

– Дмитрий Буров. Третий луч! Прекрасно, Дмитрий, – странно, но голос преподавателя не выражал никакой радости. – Посмотрим, как ваше мастерство поможет вам в учебе. В том, что вы сдадите экзамены, я не сомневаюсь. Буровы не настолько тупы, чтобы провалиться на элементарных занятиях. Хотелсоь бы посмотреть как у вас с дисциплиной.

На скулах парня заиграли желваки, он сжал кулаки, но сдержался. Готов поспорить, это была неприкрытая провокация от Григорьева.

– С удовольствием разочарую вас своими успехами, мастер.

На этот раз наступила очередь Григорьева хмуриться. Поэтому, когда преподаватель подошел ко мне, он был чернее тучи. Протянул ко мне руку и ненадолго коснулся ладонью лба.

– Искра… – на лице Григорьева появилась гримаса разочарования, и он тут же последовал к другому студенту. Искра? Что это значит? Получается, у меня все-таки есть дар? Я знал, чувствовал еще тогда, когда мои ощущения усилились. Если в родном мире я чувствовал какой-то блок, все оставалось на интуитивном уровне, то здесь мои ощущения расцвели на полную мощь. То ли еще будет! Если я на базовом уровне могу чувствовать настрой окружающих, что будет, когда я продвинусь вперед и стану… не знаю, как тут называют людей с сильным даром? В общем, в перспективе я стану крутым парнем.

Буквально через пару секунд до меня снова донесся голос Григорьева: – Второй луч! Неплохо, господин Фрязин, неплохо, но вам придется много работать над собой.

Выходит, Лука тоже здесь? Я невольно обернулся и увидел Фрязина, стоявшего рядом. Все это время я смотрел в направлении преподавателей, поэтому совершенно не обратил внимания на того, кто стоит справа от меня. Блин, а у него второй луч. Кажется, это гораздо лучше, чем искра. Ничего, наверстаю. Все наверстаю, дали бы только время и возможность.

Буквально через пару минут ко мне подошел Герасимов и коснулся меня, словно хотел проверить утверждение коллеги. На этот раз он задержался секунд на пятнадцать и даже прикрыл веки. Наконец, он вздохнул, открыл глаза и посмотрел на меня с сочувствием.

– Чувствую дар. Псионика. Очень слабый, всего лишь искра. Мне жаль, парень, но ты вряд ли потянешь нагрузку. Даже если успешно сдашь экзамены, думаю, вылетишь до конца года.