Мистер Джейсон что-то записывает в одном из журналов, а потом наконец откладывает тот в сторону и поднимает на неё взгляд. В его карих – почти ореховых – глазах читаются усталость и какая-то тяжесть. Ванесса не может разобрать. Он выглядит таким же невыспавшимся и замотанным, как и на прошлой неделе. Длинные волосы растрепаны и лежат как попало, воротник рубашки расстегнут, а на манжетах небольшое пятно от чернил. Удивительно. Ей не понять, куда делись его аккуратность и привычка всегда выглядеть опрятно.

Они с ним познакомились в те годы, когда бабушка Анна была ещё жива и здорова. Тогда Ванесса ходила в самую обычную начальную школу – ближайшую к дому. Добираться туда было просто, а вот учиться – уже не очень. Нет, у неё не бывало особых проблем с учебой, но на всю школу нашёлся всего один пандус, и тот на крыльце. Она ещё помнит, как колесила вокруг крутой школьной лестницы в попытках попасть на второй этаж. И неприятные смешки ребят вокруг помнит тоже.

Лиам помогал ей чаще прочих преподавателей, а потом позаботился о том, чтобы обращение бабушки попало прямиком на директорский стол. Мистер Джейсон. Ванесса недовольно кривит губы.

Пандусы в школе всё-таки появились.

– Газеты не переиздают, – говорит она с такой уверенностью, словно точно знает. Газеты – не книги, их выпускают одним тиражом, и они теряют свою актуальность в тот же момент, когда появляется следующий выпуск. Ей кажется, что нет никакого смысла переиздавать старые газеты даже для библиотечных архивов. – Простите, мистер Джейсон. Вы вообще-то можете пожаловаться на меня директору – и будете правы. Я сама выберусь в библиотеку на следующих выходных, чтобы больше вас не мучить. Вы и так…

Она не может подобрать правильных слов. Выглядите не очень? Сильно устали? Все это звучит как оскорбления, даже если ей хочется как лучше.

– Много для меня делаете, – в конце концов произносит Ванесса. Улыбается и на мгновение оборачивается, чтобы проверить, что дверь в учительскую точно закрыта. – Уверена, что другие воспитатели меня бы и слушать не стали.

– Я живу не так далеко от библиотеки, Ванесса, – с усмешкой говорит он, когда поднимается из-за стола. Теперь кажется, что в кабинете места ещё меньше, чем есть на самом деле. – Считай, что я просто заскочил туда по дороге. Не знаю, что ты там себе вечно надумываешь, но меня твои просьбы не напрягают. Сколько лет мы уже знакомы?

– Девять, – слова срываются с языка быстрее, чем Ванесса успевает себя остановить. Вопрос мистера Джейсона риторический. – Но вы же сами говорили, что знакомство не наделяет меня какими-то правами и поблажек вы мне давать не будете. Года эдак три назад.

Он улыбается в ответ, и улыбка его такая же усталая, как и взгляд. Светлая, уверенная, но всё-таки усталая. Ванесса понятия не имеет, сколько у того ещё работы и когда он её заканчивает – если заканчивает вообще, раз так часто остаётся на ночные дежурства – и чувствует себя виноватой. Она отнимает у него лишнее время.

– И «выкать» мне за девять лет ты так и не отучилась.

Ванесса наблюдает за тем, как он обходит стол и подходит ближе; вскидывает брови, когда он наклоняется к коляске, а их лица оказываются на одном уровне. От него пахнет резким, свежим одеколоном и бумагой. Наверное, так могли бы пахнуть книги, если оставить рядом с ними открытый флакон этого одеколона.

Она не понимает.

– Что-то вы нарушаете мои личные границы, мистер Джейсон, – неуверенно произносит Ванесса. Не знает, куда деть собственные руки – он опускает ладони прямо на подлокотники коляски – и лишь сильнее стискивает пальцами острые коленки. – Если вам надо, чтобы я обращалась к вам на «ты», то можно же и без крайностей.

Это странно. Ей в голову часто приходили самые разные мысли, и о внимании со стороны противоположного пола в том числе. О мальчишках из интерната особо не задумывалась – большинство из них младше, да и разве посмотрят они в её сторону, когда вокруг столько здоровых девушек? Ванесса не дура и прекрасно понимает, что проигрывает на фоне тех, кто умеет ходить на своих двоих. И не только ходить.

Но мистер Джейсон? Едва ли он фигурировал в её фантазиях. Разве что совсем немного, иногда. Они так много прошли вместе, – от смерти бабушки Анны до жизни в интернате – что Ванесса не может представить свою жизнь без него и часто примеряет на него самые разные роли. И в некоторых из них назвать его «мистером Джейсоном» язык не повернется.

– Я отвезу тебя в библиотеку, – произносит он совсем не те слова, каких она от него ожидает. Ванесса облегченно выдыхает. – Но мысли твои о крайностях… О чём только не подумаешь в семнадцать лет, а, Ванесса?

Щеки и уши горят огнём – их наверняка заливает краской. Она смущенно фыркает себе под нос. Стоит пропить курс успокоительного и читать меньше романтической литературы.

– Гормоны, мистер Джейсон, – Ванесса берёт себя в руки и криво усмехается. – Я ничего не могу с ними поделать.

На мгновение кажется, что в его улыбке проскальзывает нечто неправильное. Кажется, будто во взгляде можно уловить нотки веселья и интереса. И Ванесса уверена, что ей именно кажется.

– А стоит ли? – он заглядывает ей в глаза, и ей хочется отодвинуться подальше. Позади лишь спинка инвалидной коляски и закрытая дверь в учительскую.

Странно. Ненормально. Ванесса никак не может понять, что это – затянувшаяся глупая шутка, или настоящая попытка флиртовать с ней. Со стороны учительской слышатся шаги, тяжелый грохот и приглушенные голоса. Она пытается представить, как выглядит их беседа с мистером Джейсоном со стороны, и понимает – отвратительно.

Он наклонился к ней слишком близко.

– Стоит, – уверенно говорит Ванесса, едва не прижимаясь затылком к двери. – По крайней мере, пока что.

Мистер Джейсон – может быть, теперь ей стоит звать его Лиамом – смотрит на неё так долго, так пристально, что в какой-то момент становится страшно. Она представляет себе, как он отказывается прислушиваться к её словам и делает всё по-своему. Позволяет себе куда больше, чем может позволить воспитатель в отношении ученицы.

Точно так же, как позволяет себе она, пусть и совсем в другом смысле.

– Ты выглядишь такой напуганной, что мне почти стыдно, – наконец-то он выпрямляется и снова смотрит на неё сверху вниз. С безопасного расстояния.

– Спасибо, мистер Джейсон, – Ванесса хмурится. – Честно говоря, вам должно быть стыдно.

Слушать дальше не хочется. Она спешно покидает кабинет, на время и думать забыв про злополучную газету. Хмурая, с покрасневшими от смущения и возмущения щеками, она проезжает мимо недовольной миссис Донован и выезжает в коридор.

Что это было? Зачем? Даже если когда-то она и задумывалась о мистере Джейсоне в таком ключе, реальность не имеет ничего общего с её фантазиями. Он взрослый, давно состоявшийся мужчина и ей не представить себе, что ему от неё нужно. У неё нет ничего, чего не может дать ему любая другая женщина. Взрослая женщина. Здоровая женщина.

Ванесса перебирает руками по колесам ещё быстрее, едва задумавшись о том, что тот может воспользоваться её слабостью. В инвалидной коляске далеко не убежать, а уж без неё и подавно. От собственных мыслей становится противно. Они знакомы уже девять лет, и за это время мистер Джейсон ни разу не причинил ей вреда. Так с чего бы?..

Это что-то нездоровое. Вдруг из-за ночных кошмаров у неё развилась паранойя?

Визит в библиотеку на выходных уже не кажется такой хорошей идеей.

– Ну-ну, тормози давай, – Эрика останавливает Ванессу посреди коридора, когда она едва не сбивает ту с ног. – Куда ты так несешься? Хочешь, чтоб кто-нибудь тоже без ног остался?

Шутки у неё всё такие же дурацкие, но от них становится легче. Ванесса усмехается.

– Кто-то другой на моем месте мог бы за такое и ударить.

– Но на твоем месте ты, так что давай без этого, – она достает из кармана накинутой на плечи ветровки жвачку. – Я тут выяснила у ребят пару интересных вещиц, тебе наверняка понравится. У Эйвери родители-то живы-здоровы, так он говорит, что летом семьдесят второго его отец что-то там выиграл, и о нём писали в «Уайт Порт Ньюс», так что у них дома должен быть номер. Не знаю, тот или не тот, но он обещал с отцом поговорить. А, как тебе? Лицо у тебя такое, будто ты не рада. Или проглотила лимон.