Технотриллер чистой воды. Я спросил тихонько у Циклопа – что вообще происходит с Зорким глазом. Лоуренс ответил, что и сам знает не много. Зоркий служил в Гвардии ещё дольше него, как минимум лет пятнадцать. А до этого вроде побывал в плену у киборгов в эпоху Восстания. Там ему промыли мозги, а потом заменили левое полушарие протезом, попутно нашаманив ещё и аналоговые зрительные органы, полностью совместимые со старой зеркальной фототехникой. Зоркий глаз, впрочем, спасся и сохранил человечность. Что он забыл на Кибере – загадка. Впрочем, нашивки Этанару говорили сами за себя. Старый солдат – всё равно солдат.

Мы – трое салаг со скромными пожитками – смотрелись на новом месте бедными родственниками. В моём распоряжении тоже оказался захламлённый верстак с деталями винтовок и какими-то чертежами, но вскоре он опустел – Нанобот сгрёб всё в свои закрома. Я смог частично разгрузить чемодан. Портативный холодильник произвёл фурор. Циклоп сказал, что по уставу иметь такие устройства солдатам запрещается и полагается сдать его на хранение до конца службы, поэтому наш общий долг отныне – скрывать холодильник от посторонних и хранить его (и в особенности содержимое) как зеницу ока. Холодильник был польщён и угостил всех мороженым.

Ещё я попытался активировать устройство Сифри, но, увы, ни у кого не оказалось переходника для евровилки. Зоркий глаз задумчиво рассмотрел приставку, изучил разъёмы и замер, устремив к небу указующий перст.

Я ждал, что он сейчас изречёт что-то очень мудрое. Но Циклоп расшифровал его жест:

– Точно! Запитаем от экрана.

И взглянул на потолок и присвистнул – а экрана-то и не было! Свет в комнате обеспечивали настенные лампы. Но это оказалась лишь видимость.

Циклоп привстал на краешек стола, нащупал что-то на потолке и потянул на себя. «Потолок» обвис и оказался маскировочным полотном, под которым всё это время находилась панель экрана, целая и ярко светящаяся.

– Спать мешала, – пояснил Нанобот.

Но сделать ничего мы не успели – раздалась команда на выход для всех командиров отделений.

Лоуренс всплеснул руками:

– Начинается!

– Давай, чувак. Не подведи! – Нанобот хлопнул друга по плечу. Циклоп схватил со стола чертёжный планшет, прихватил на ходу какую-то диковинную штуку с кристаллической батарей и ушёл.

– Куда это их? – спросил Натан.

– Наряды на следующую неделю раздают. Заодно попытаемся пропихнуть начальству новую тактику и защитим Кроху от утилизации.

– Кроху?

– Это мы так челнок называем. Он в два раза меньше новых, теперь такие только в учебке и остались. Остальные капец здоровые, на двенадцать голов. Кто-то на производстве решил, что удвоение – это круто.

– И как, стоило того? – поинтересовался я.

Пьер пожал плечами:

– Потери удвоились, результат налицо, гы-гы!

Циклоп вернулся быстро и с пустыми руками, но в хорошем настроении.

– Взяли на рассмотрение. Ремонт одобрили, временно. Сказали, что в крайнем случае оставят Кроху в учебке. Это чтоб мы не зря батрачили, если проект завернут.

– Добро, – кивнул Нанобот. – А что по нарядам?

– Полевое слаживание.

– Оооо, зашибись! Надоело уже тут торчать. Или погоди… – Нанобот подозрительно сощурился, – надеюсь, не на этих сверхзвуковых гробах?

– Сегодня – нет. Потом на неделе – придётся. Для общего развития.

– В составе двух отделений? – уточнил механик.

– Увы, – Циклоп покачал головой. – Рано или поздно всё равно это случилось бы. Ну да ладно. Сегодня всё равно играем по своим правилам. А, кстати, о гробах…

Он повернулся ко мне:

– Дуй к Серверу РЛС, Стопарь. Видеть тебя желает.

Я насторожился. Не нравился мне этот ящик.

– Зачем?

– Почём мне знать? Только быстро давай. У нас плотный график.

Я пулей помчался в кабинетик, где стоял Гроб. Сервер, по-видимому, тоже был при параде – на корпусе под монитором сверкали две медальки Кибернетических войск. Я представил, как этот чёрный ящик, верхом на электрообогревателе и с наношашкой наголо ведёт в бой армию бесстрашной кухонной техники. И начал думать, что фуражку ему отнюдь не в шутку пририсовали.

– Вызывали, сэр?

– Рядовой Сабаи?

– Так точно!

– Входя в кабинет, рапортуйте по форме!

– Извии… То есть, виноват, сэр! Рядовой Сабаи по вашему приказанию прибыл, сэр!

– Хм. Ладно, на первый раз проявим снисхождение, из-за вашего недуга…

– Какого-такого недуга? – грянул за спиной стальной голос.

Я обернулся и вытянулся в струну: в кабинет вошёл интендант.

– Вольно, рядовой, – полковник вошёл и прикрыл за собой дверь. – Так о каком недуге речь?

– Согласно показаниям, острая форма финансизма, – доложил сервер. – Двадцать процентов личного состава поражены этой болезнью. Данные о симптомах…

– Да это не болезнь, сэр! – вмешался я.

– Все заражённые так говорят. Это первый симптом.

– Ага… Ясно. Старшина, отбой.

– Есть, сэр!

Экран моргнул, гудение плавно утихло.

Полковник хмыкнул и повернулся ко мне:

– Ну-с.

– Здравия желаю, господин полковник, сэр! – я выгнул грудь колесом, чтобы выглядеть боевитее.

– Вольно, Сабаи, вольно. Забудем ненадолго про звания, на расшаркивания времени нет. Будем просто Каташи Закиро и Майкл Сабаи. Так ведь тебя зовут?

– Нет, сэр. Микайо, – нехотя выговорил я.

– Ты выдумал себе другое имя?

– Это только для посторонних, сэр. Друзья и домашние знают меня как Микайо.

Я соврал. По имени меня называл только учитель Вафу, фанат старой школы. Подозреваю, что именно он подправил мои данные в прошении о зачислении. С детства ненавидел своё имя – с подачи одноклассников. Вас когда-нибудь дразнили бревном? А пнём-бревном? Вот.

– Тогда, если позволишь, я присоединюсь к ним. В конце-концов, все бойцы мне как дети.

Вот спасибочки! Я подавил смешок и кротко кивнул.

– Но, ближе к делу, – Закиро доверительно понизил голос. – Я рассмотрел рекомендации от твоего наставника, магистра Довафу. Он считает тебя одним из самых перспективных своих учеников, в чём я лично не сомневаюсь. Через эти стены прошли многие выпускники мастера. Некоторые из них вписали себя в историю Кибера как безупречные воины и истые хранители ценностей клана Этанару. Сам я, как видишь, тоже…

Он подставил левое плечо с гербом Этанару – символ бесконечности, вписанный в алое око Нихона. Ну, кто бы сомневался!

– Не люблю хвастать, но я служил в этой самой роте, под началом генерала Этанару. Праправнука первого Патриарха. Спустя время, правящая семья поручила заботу о Кибере мне.

– Для меня большая честь служить Гвардии и нашему клану, – я поклонился. Этого требовал этикет.

– Не сомневаюсь, ещё послужишь! Для учеников Довафу всегда найдётся достойное применение. Скажи, как у тебя обстоят дела с шаманскими практиками? Сколько ступеней ты прошёл?

– Э…

Я замялся. Как бы это потактичнее сказать? Вафу выпер меня из своего техномагического кружка раньше срока. Занятно, что в рекомендации он об этом умолчал, да ещё и наградил меня эпитетом «перспективный». Впрочем, он это и мне талдычил до шестнадцати лет. «Микайо, ведь ты действительно бревно! Но при должном упорстве, мы выстругаем из тебя нового мастера нейролингвы, не меньше!»

Он снимал с меня стружку за стружкой, в старшей школе и в университете, но речи о перспективности и высвобождении моей шаманской сущности звучали всё реже. Потом меня поглотила беззаботная студенческая жизнь, и мы с Вафу разошлись как в море корабли. Примерно так я себе это и представляю: я – роскошный лайнер, уходящий в свободное плавание, а Вафу – начальник верфи, разбивающий мне об корму символическую бутылку шампанского. В реальности битьё об корму точно было.

– Семейные… обстоятельства, сэр, – вымолвил я. – Они не дали мне пройти испытание Нулевой ступени. Так что мои навыки… носят действительно перспективный характер.

Интендант снисходительно улыбнулся, но я заметил искорку разочарования в его взгляде. Он сказал: