Император, с легким прищуром рассматривал мой пришибленный вид, а затем философски выдал: – Если и этому миру суждено умереть в муках, то я не вижу причин, почему мы должны сделать это без боя? – и вы знаете, даже то что образ императора в моей голове был далек от идеала, учитывая его умственные способности, но в данный момент я не нашёл, что ему возразить. А в голове прокрутились слова пени, моей любимой, бессмертной, украинской рок-группы «Океан Эльзы»: «Я нэ здамся без бою»!

Пусть простят меня и Император, и все умники, которые триста лет писали дворцовый этикет, но я не стал ему следовать и отыгрывать «верноподданичество». Просто взял стоящий тут-же кожаный саквояж и небрежно ссыпал всё содержимое с подноса в него. Захлопнул створки, щёлкнув замком, подытожил нашу встречу. Коротко глянув на самодержца, сказал: – Надеюсь, из этого что-то получится. Прощайте, Николай Александрович!

Я и не думал, что меня оставят без присмотра. Только улыбнулся краешками губ, увидев экипаж с водителем и двое казаков стоящих у дверей авто. Один из них попытался любезно открыть мне дверь, кажется его звали Семён, но увидев моё, укоризненное покачивание пальцем, тут же отпрянул в сторону, давая возможность самому сделать это и усадить свой зад в мягкое кожаное кресло.

Император, титул, квартира, прочие «нештяки», я был уверен, что и Императрица захочет выделиться в своих благодарностях и попал почти в точку. Поднимаясь по лестнице на второй этаж, теперь уже своей квартиры, передо мной открыла дверь чудное создание в строгом облегающем костюме, светло-серого цвета. Девушка была молода, красива, зеленоглаза. И я не став разыгрывать удивление, просто спросил у неё: – Вы от Императрицы? – Та, начав своё приветствие запнулась на половине слова. Затем взяв себя в руки ответила:

– Да, ваше сиятельство. – Я завороженно замер, пробуя на вкус слова «ваше сиятельство». Вот же блин! Сиятельство! «Рас тудыть его в качель»!

– Уважаемая. Как вас зовут?

– Анна Матвеевна, ваше… – я тут же перебил её:

– Аннушка, вы уже разлили масло в положенном месте? – Бессмертного произведения «Мастер и Маргарита» тут еще не существовало, поэтому я знал, что данная фраза повергнет её в шок.

– Какое масло, ваше сия…? – Я опять перебил её:

– Это шутка, Анюта. У меня есть просьба к вам. Первое: Меня зовут – Николай. Второе: Называть меня следует на «ты». У нас с вами не такая большая разница по возрасту. И третье: Не нужно мне тыкать всякими «сиятельствами». Мы люди простые и незамысловатые. Договорились? – Я пристально посмотрел на милашку. Та собралась:

– Да, госпо…, тое есть Николай. Я всё поняла.

– Вот и прекрасно! Пойдемте выпьем за наше знакомство! – Сырой, весенний день, промёрзлость улиц. Не хотелось выходить из теплой квартирки, но не сложно было догадаться, что из-за незнания моих предпочтений вряд ли в ней имеется бутылочка вина. Как же я ошибался! Зайдя в гостиную, с обалдением обнаружил у стены гору уже завядших цветов, какие-то корзины и пакеты. Открыв пару из них, я понял, что в ближайший месяц мне не придется ходить в магазин. Казалось, тут было всё! Шоколадные конфеты, бутылки шампанского, десятка три бутылок коллекционных вин и письма, письма, письма. Сотни людей меня благодарили за спасение Императора с Императрицей и приглашали к себе в имение на побывку. Да уж. Мелочь, а приятно! Я вернулся в прихожую, снял и повесил на крюк офицерскую шинель. Казаки, нерешительно топтались у двери, на что пришлось прикрикнуть:

– Служивые, ноги вытираем, заходим, раздеваемся и чувствуем себя как дома. Две бородатые морды сняли папахи и захлопнув дверь стали нерешительно распаковываться. Затем дверь тут же отворилась и шофер, засунув лицо в просвет поинтересовался: – Господин капитан, чемоданы куда ставить?

– Какие еще чемоданы?

– Ну так… я того не ведаю, ваше сиятельство. Камердинеры, загрузили мне в багажник и сказывали, мол ваше добро. Я-то это…, принёс. «Кудысь» его заносить?

– Ну так давай сюда, а мы разберёмся. Хлопцы, помогите пожалуйста «водиле». Вдруг они тяжёлые. – Те, слегка улыбнулись на слово «водила», потому что оно по созвучию пересекалось с другим, не очень культурным словом, но вышли на площадку и пособили без вопросов.

Уже спустя пол часа, распаковав из подаренного кем-то сервиза, четыре фужера, я наполнил их до краев рубиновой вкуснятиной и подал Анне, а затем отнес в прихожую казакам. Подозвав Анюту, я выдал на-гора тост: – Товарищи! Выпьем за то, чтобы семья Императора, всегда нуждалась в верных людях, которые будут их спасать, а те в благодарность будут делать нашу жизнь более похожую на сказку. Ура! – Тост конечно, получился слегка «тупанутым». Ну, не тамада я ребята, не тамада и максимум на что способен, это говорить то, что думаю. А по сему, «звиняйте»!

Напиваться конечно же, никто не собирался. Бутылка закончилась очень быстро. Да и выходило там от силы по полтора фужера. Нам с мужиками – это на один зуб, а вот щёчки Аннушки, слегка порозовели и в глазах появились озорные нотки. У меня женщины не было полгода, поэтому барышня простит меня, если я вот так прямо у неё испрошу её статуса. Служивые остались в гостиной, а мы с дамой уединились в моем новом кабинете. Помещение было небольшим, квадратов двенадцать, не больше. Огромные стеллажи с книгами, резной стол, комплект стульев из пяти штук в стиль к столу. Пара небольших картин с пейзажами на стенах и тахта.

– Скажите Анна. Я правильно понимаю, что вас прислали из канцелярии Императрицы?

– Да, ваше си… Ой, простите Николай!

– Прости, а не простите. – поправил я её.

– Да, прости Николай.

– А какая миссия возложена на вас?

– До меня довели, повеление старшей фрейлины, быть вам компаньонкой и секретарём, до момента пока меня не заменят.

– Те есть вы должны помогать мне во всём?

– Да… Николай.

– И в делах интимных тоже? – при этих словах Аннушка покраснела и опустив глаза просто констатировала:

– Во всех делах, Николай. И в интимных тоже.

– Хорошо Анна. Только прошу вас не переживайте. В этом доме вас никто не обидит, да и за его пределами думаю тоже. Пойдёмте, покажете, где тут у вас ванна. Время позднее, темнеет быстро. Думаю, нам нужно более тесно познакомится и с друг другом и с окружающей обстановкой. Вы не против? – Та, не поднимая лица отрицательно покачала головой, соглашаясь тем с самым со мной. – Вот и замечательно!

Утром, слезая с кровати я поднял с пола упавшее одеяло и бережно укрыл обнаженное тело Аннушки. Фигура прям как у Венеры. Скажем прямо – обалденная фигурка. Вчера я больше часа потратил на то, чтобы вникнуть в тонкости пользования отопительным котлом. Сам по себе, этот раритет никого не отапливает. Основное тепло поступает от печки, которую нужно всю ночь топить и если бы не служивые казаки с их поочередным бдением, то к утру мы бы основательно так замерзли. А так, теплынь и благодать! А вот с водообеспечением тут, целая морока. Чтобы набрать ванну, а у меня в ватерклозете она была большая и чугунная, пришлось поочередно со служивыми таскать воду ведрами из колодца. С первого захода получилось набрать только треть горячей ванны, со второго – чуть больше половины и только с третьего захода я наполнил её так, чтобы мы вдвоем с Анютой не сильно расплескали воду по кафелю. Нагрев и наполнив ванну с мыльным ароматическим раствором, который даже изобразил некое подобие пены, я поднапрягся и натаскал в импровизированный бойлер воды в четвертый раз, чтобы не оставлять служивых без горячей воды. Те, матерились в бороду в попытках меня отогнать от «таскания», но я как-то остановился на секунду и спросил у казака:

– Гриша, вот так несешь ты ведра, а в это время в меня кто-то целится с пистоля и всё… Пока бросишь, пока «вынешь» оружие и всё… во мне двадцать дырок наделают. Ты что, не знаешь, что у «бодигварда», руки должны быть всегда свободны?

– Энто, кто такие эти ваши «бодигварды»?