– Добрый день, – поздоровалась женщина низким сухим голосом. – На данный момент нам удалось зафиксировать все нейронные связи, которые были активны в момент смерти. Именно их мы сегодня и перезапустим, чтобы оживить мозг Нафрит. Имя было выбрано группой археологов, нашедшей образец. Сейчас попробуем узнать настоящее. Для коммуникации мы используем надстройку наших языковых нейромодов, а также аудиоперевод современной речи на древнее наречие образца Нафрит. Для тех из вас, кто не установил расширение нейромода, мы обеспечили дубляж. Доктор Дмитров.

– Реабилитация займёт несколько минут. Сначала вы увидите восстановление подвижности лицевых мышц, после чего мы ожидаем осознанное пробуждение. Для вашего спокойствия должен упомянуть, разделяющий аудиторию плексиглас – это зеркало Гезелла. Вам нас видно, однако мы с образцом окружены непрозрачным отражающим стеклом.

Виктория жалела, что согласилась ехать. Нужно было отправить Искандера одного, а она отлично провела бы день за чтением на террасе. Сердце колотилось, она вспотела. Казалось, что это её собираются выдернуть из жизни в какую-то чуждую среду. Она сжимала руку мужа всё сильнее, а тот успокаивающе гладил её по колену, не отводя глаз от красивой юной миниатюрной женщины на столе.

– Начинаем, – скомандовала доктор Френ, и её коллега хлопнул в ладоши, активировав стол.

Некоторое время казалось, что ничего не происходило. Вика даже перевела дух, в надежде, что эксперимент провалился. Однако уже через две минуты лицо нубийки начало подрагивать и исказилось страшной гримасой боли. Послышался нечеловеческий вой.

Вика кусала щёки, они уже кровоточили. Пальцы, сжимающие ладонь Искандера, свело.

Девушка на столе замолчала и, часто задышав, открыла глаза. В них отразилось непонимание.

«Должно быть, она впервые так чётко видит саму себя», – подумала Виктория, ведь настолько чистых зеркал в Древнем Египте ещё не было.

Девушка сжала губы в попытке произнести слова. Но мышцы пока ей не поддавались. Она силилась взять своё тело под контроль, но была слишком слаба. Доктора стояли позади стола, но ей было их прекрасно видно в отражении.

– Здравствуйте, – чётким, но смягчившимся голосом произнесла доктор Френ.

– М…, – промычала Нафрит в ответ.

– Как ваше имя?

– У-у, – губы девушки, наконец, начали двигаться.

– Вы помните ваше имя? – спросил доктор Дмитров.

– Б…б… – Нафрит произносила звуки, дубляж пытался подхватить смысл. – Бол…б… бо…

– Она говорит «Боль?» – спросила Алина. – Ей больно?

– Тс! – непривычно резко оборвал её Дан.

Сцена продолжалась, доктора серьёзно смотрели на девушку, не пытаясь больше перебивать её.

– Бога! – набравшись сил, выкрикнула она.

Аудитория вздохнула.

– Бога! Яне… я… н-н-чи…

Мурашки пробежали по спине Вики, руки заледенели.

– Я не чинила, – с трудом проговорила Нафрит. – Я н-н… не чинила препятствий…, – её голос дрожал. – Не чинила препятствий Богу в его…, – она вдохнула, набирая с воздухом сил. – В его выходе, – взмолилась она, сбивая дыхание. – Я чиста! Я чиста…, – глаза девушки мелко заморгали, всё тело пробило судорогой. Лицо вновь дрогнуло, и она на последнем вздохе повторила: – Я чиста…

Её веки сомкнулись, рот приоткрылся. Плечи бездыханно застыли.

– Повторная смерть зафиксирована на второй минуте активной работы мозга, – констатировала доктор Френ.

Стол принял исходное горизонтальное положение.

– Как видите, – невозмутимо подхватил доктор Дмитров. – Мы добились потрясающего успеха, полностью восстановив активность мозга! Мы стали свидетелями столь важного научного прорыва!

– Позже мы повторим эксперимент с этим образцом. Однако, к сожалению, уже за закрытыми дверями лаборатории. Теперь перед нами стоит данная цель: продлить жизнь образца до полной реабилитации.

– Как мы и предполагали, произошло следующее: мозг не смог осознать себя, поскольку уже принял смерть с выделением предсмертных гормонов. После первой фазы реабилитации мы сможем начать с текущей точки более успешно, поскольку нейронные связи обновились.

– Благодарим вас за присутствие на столь важной части нашего исследования, – поклонилась доктор Френ.

– Волонтёры, желающие продолжить работу в нашей команде, могут направить свои резюме в наш Университет. Всего вам доброго!

Доктора покинули сцену. В ледяном свете лаборатории одиноко лежало вновь мёртвое тело девушки с застывшей на лице гримасой боли.

Виктория не чувствовала ни рук, ни ног. Во рту разливался металлический вкус крови. По щекам текли слёзы. Искандер повернулся к ней, его лицо озаряла заворожённая улыбка, тут же сошедшая на нет:

– Что с тобой, Викуля?

Она поджала губы и мелко мотала головой из стороны в сторону:

– Это ужасно, – прошептала Вика, и на губах выступили капли крови, наполнявшей рот.

– Так, идём, – муж вскочил, рывком поднял её с места и потащил вон из лаборатории, вон из библиотеки на режущий глаза солнечный свет.

– Это книга мёртвых, – едва дыша, сказала она мужу, еле переставляя ноги в сторону выхода.

– Что? – Искандер сосредоточенно шёл вдоль книжных полок.

– Она молилась, это были слова из книги Мёртвых… «Я не гасил жертвенного огня в час его. Я не распугивал стада в имениях Бога. Я не чинил препятствий Богу в Его выходе, – декламировала она по памяти, – Я чист, я чист, я чист…

Они вышли на площадь перед библиотекой и присели на лавку. Муж извлёк из своего маленького рюкзака бутылку воды и протянул её Виктории. Она отказалась. Тогда Искандер вытащил из кармана платок и промокнул кровь в уголках её губ:

– Викуша, это чересчур. Тебе нужно выпить успокоительное.

– Нет, – отпряла она. – Я не хочу успокаиваться! Ты понимаешь, что мы только что видели? Это была смерть! Момент её смерти, отпечатавшийся в её мозгу! Ей пришлось прожить его снова по прихоти этих недоумков! Они не оживили её, они над ней надругались! – Вика всхлипнула.

Муж заботливо вытер горячие слёзы с её щёк и нежно обнял.

Через несколько минут к ним присоединились остальные. Все были бледными, как полотно, только Алина светилась ярким румянцем. Компания подошла к супругам, и девушка сказала:

– Она читала «Исповедь отрицания»!

– Да, Книга Мёртвых, – кивнула Виктория.

– Офигенно! Кто же она, что знает её наизусть?

– Просто была образована и часто ходила в храм, – пожал плечами Искандер.

– Образована и похоронена вот так, без почестей? Это полный бред! – рассмеялась Алина.

– Думаю, эту исповедь должны были знать все, ведь её зачитывали перед отходом в мир иной, – сухо ответила Вика.

– В принципе, это не так важно, – постановил Дан. – Она могла быть придворной в караване. Известна масса случаев, когда нубийцы были вхожи в придворные круги. Может, её взяли в плен после набега. Либо казнили за измену наместнику. Вот и всё. Никакой загадки тут нет. Намного интереснее, смогут ли они воскресить её полностью!

Вика вскочила и покрутила пальцем у виска:

– Да вы все больные! Ничего святого уже не осталось! Оставьте же её в покое! – крикнула она и пошла прочь от компании коллег.

Искандер побежал за ней, размахивая бутылкой воды.

Они шли в сторону набережной, минуя футуристические корпусы Библиотеки, фонтаны и скульптуры. У воды Виктория остановилась, облокотилась на парапет и полной грудью вдохнула морской воздух. Щёки ещё саднило, но первая волна ужаса от увиденного улеглась. Муж догнал её и обнял. Она не стала сопротивляться, а сильнее вжалась в объятия, спасаясь от леденящего её душу и тело страха.

– Прости меня, – шепнул он ей на ухо. – Напрасно мы поехали.

– Это уж точно.

– Не думал, что увиденное настолько тебя потрясёт.

– И я не думала, – призналась Вика.

– Это естественно. Ведь это смерть.

– Как будто для нас всех это перестало быть естественным! Мы словно забыли, что смертны только потому, что не стареем. Вы все смотрели на это так, словно это просто очередной экспонат музея… Ничего, ничего человеческого в вас не было…