— Уже два часа ночи, дядя… — шепнул Бруно.

— Тогда ступай отдыхать, nipote. На рассвете мы продолжим путь, и мне нужен выспавшийся помощник, — приказал лев, кладя руку на плечо племянника.

— Слушаюсь, капитан! — с улыбкой сказал Бруно, поднимаясь на ноги.

Волк ушёл в свою палатку, когда Ковальди развалился на простыне, опираясь головой на притащенный из леса ствол пальмы.

— Славный малый. Ну а у вас что интересного? — спросил вдруг Тедди, поворачиваясь к Дизз с Кову.

— О чём ты? — спросила волчица.

— Ну, допустим, мы настигнем Англхорна. Как быть с ним, решать вам. А дальше что? Есть какие-то планы?

Дизз разлеглась поудобнее, рефлекторно прижимаясь своим плечом к плечу Кову и глядя на звёзды.

— Я всё мечтаю о новом корабле. Вот добуду золото и построю такой бриг… а лучше фрегат! Нет, линкор! Который будет внушать страх любому капитану, лишь завидевшему его издалека. Король семи морей под руководством капитана Торрез! Эх, мечты… А ты, Кову? — спросила волчица, переведя взгляд на льва.

— Я? Ну, не знаю. Мне кажется, наше поместье хоть и служит верой и правдой, но там становится как-то тесновато. Да и не помешало бы перебраться куда-то поближе к Руководству. В Париж или Лондон. Чтобы не приходилось тратить целые недели на путь до базы.

— Ты хотел бы отстроить новый дом? — с удивлением спросила девушка.

— Да. А лучше большой особняк. С кучей комнат, залом для спарринга, тренажёрной комнатой, большим двором с садиком и таким круглым фонтаном посередине… — говорил Кову, закатив глаза. — Кэрри всегда хотела жить в таком. Да и Райан, думаю, был бы не против, если бы мы покинули поместье.

Между львом и волчицей нависла тяжёлая тишина.

— Вот что я скажу вам, друзья… Райан был отличным мужиком! А голоса слаще, чем у сеньориты Редвуд, я никогда не слыхал. Очень жаль их обоих. Но послушайте вот что… смерть любимых — это всегда боль и печаль. Но вам обоим стоит двигаться дальше, приняв эту нелёгкую ношу. В конце концов, ради них мы и продолжаем двигаться по пути, уготованному нам судьбой. Лишь таким образом можно придать смысл их жертвам. И когда мы встретим их на небесных полях, что они захотят услышать? Как мы убивались горем и страдали, застряв на месте? Или как наконец-то взяли себя в руки и продолжили дело, за которое они отдали свои жизни? Думаю, ответ очевиден.

— Да уж, тебе бы проповеди читать. Ну а что ты? К чему ты вообще начал этот разговор? Тогда, в Гвинее, ты намекал на что-то важное, но не смог рассказать. Может, расскажешь сейчас? — спросила Дизз, чуть приподнявшись на локтях.

Ковальди слегка промедлил, будто собираясь с силами для непростого разговора.

— Староват я стал, честно говоря. И… думаю, настала пора мне выходить на пенсию. После того, как помогу тебе, повешу саблю на гвоздь, перестав быть капитаном Флоренции. Всё. Il finale!

Дизз и Кову нервно переглянулись. Такой ответ явно не устроил волчицу.

— Да брось, Тедди! Ты не так уж и стар, чтобы быть пиратом. Да и потом, как же твоя команда? А Бруно?

— Они не пропадут. А корабль я оставлю Вито. Он давно это заслужил, верно трудясь бок о бок со мной много лет. Только пока не говори ему об этом. Хочу сделать сюрприз, когда момент настанет. Просто… как бы ни хотел каждый пират вечно бороздить бескрайние моря, набивая карман золотом, рано или поздно в жизни наступает неминуемый закат. При том тогда, когда его совсем не ждёшь. Вот и я уже изрядно подустал от всех этих скитаний в поисках наживы, постоянно убегая от правосудия. Хочу мирной жизни где-нибудь вдали от моря и суеты большого мира. В собственном большом доме, где меня всегда ждут.

— Хочешь сказать, у тебя есть кто-то там, на суше?

— Конечно. Я женат вообще-то! А ты не знала?

— ЧТО?! Почему ты никогда не рассказывал?! Кто она? Итальянка? Красивая, небось, а? Брюнетка? Колись давай! — напирала Дизз под язвительные смешки Теодора.

— Такую красоту в двух словах не опишешь. Лучше я как-нибудь устрою вам встречу. Когда обзаведусь собственным имением и перевезу туда её и… всё остальное.

— Ну, хорошо. Допустим, отстроишь ты себе виллу где-нибудь на виноградниках, совьёшь там семейное гнёздышко с собственным винным погребом и небольшим садиком. Но как же кодекс? Ты ведь ты такая важная часть Пиратского Братства! — не успокаивалась волчица.

— Да не те нынче пираты пошли! — злобно, но не слишком громко прошипел Ковальди. — Сейчас всё решает золото. А ведь раньше не было для пирата более пьянящего дурмана, чем дуновение свободы. Да и Орден всё активнее берётся за контроль над морем. Староват я стал для столь опасного дела.

В карих глазах отразился блеск костра, плюющегося искрами.

— Раз уж ты так решил… тогда я сделаю всё, чтобы твоя пенсия протекала в достатке и здравии! Мы найдём сокровище майя, и ты сможешь жить так, как душа пожелает! — пообещала Дизз, когда вдруг увидела, что лев её уже не слушает.

Издав протяжный храп, капитан Ковальди… уснул.

— Что ж, он и правда заметно постарел за последние годы. И всё-таки жаль будет с ним расставаться, — негромко сказал Кову, аккуратно опуская к себе Дизз, придерживая за плечо.

— И жаль, что вместе с такими, как он, уходят и старые принципы пиратов. Таких, как Ковальди, осталось ничтожно мало, — пробормотала волчица, устало обнимая Кову.

— Тогда не посрамим память старика, продолжив нести его мудрость сквозь наш век! — подняв палец к звёздам, заключил лев.

— Давай лучше спать, мудрец хренов! — просопела волчица, зарываясь носом в плечо льва.

— Что, прямо тут? Может, хотя бы разойдёмся по…?

Но Дизз уже спала.

— Ну да, само собой, — тихо прорычал Кову.

Однако мирное сопение волчицы мягким прикосновением сняло всё напряжение с лица льва, расслабляя слегка натянутые нервы. А ведь раньше на эта была способна лишь одна девушка…

Глядя на звёзды, Кову начал постепенно погружаться в царство Морфея, закатив изумрудные глаза за тяжелеющие веки, упирая подбородок в макушку Дизз. После всех недавних приключений, постоянно граничащих со смертью, этим двоим был особенно необходим отдых. Впереди ещё целая орава испытаний и рисков. И, возможно, сейчас идёт последняя мирная ночь в их жизни.

На спокойном морском горизонте замаячили первые лучи рассвета, бликами тянущиеся вдоль бирюзовых волн. Ночь была такой сухой и тёплой, что практически все пляжные обитатели провели её прямо здесь, в окружении песка и редких блестящих камней. Кто-то расположился в палатках и баре, кто-то на лежанках и в спальных мешках. Но были и те, кто спал на белёсой простынке прямо под открытым звёздным небом.

Медленно открыв глаза, Кову увидел, как неспеша поднимается золотистый шар солнца, возвышаясь над островами Южной Америки. Лучи слепили изумрудные глаза, заставив льва сморщиться, прикрыв лицо рукой. С бурой шерсти, просочившись между пальцев ладони, на лицо Кову посыпался редкий песок, слегка раздражая кожу. Шея затекла от неудобного положения, а мозг застилал плотный туман похмелья. Первое, что он вспомнил, как сказал кому-то: "Да я хоть четыре литра всажу — и по хую!". Видимо, всадил таки…

Правда, не уточнив, что то самое "по хую" будет длиться лишь до утра.

С трудом понимая, где он вообще находится, Кову попытался приподняться на простыне, надеясь хоть немного прийти в себя. Однако после первого же движения он почувствовал, как нечто серое и извивающееся пытается посильнее вцепиться в его тело. С похмелья ему причудилось, будто бы это страшное чудовище массивной змеёй скрутило его тело, выжимая из лёгких воздух и сдавливая кости.

Но, приглядевшись, он увидел Дизз.

Волчица поёжилась от утренней прохлады, крепче вжимаясь в тело льва. Она тихонько храпела, урча подобно котёнку, зарываясь серым носом всё глубже в плечо Кову. От неё исходило тепло и уют дома, оставленного так далеко в родных холодных краях.

Внезапно лев почувствовал холодок в области живота, медленно поднимающийся к груди. Опустив глаза, он увидел, что дремлющая Дизз засунула руку ему под бежевую робу, слегка испачканную песком, стараясь потеплее устроиться на импровизированной лежанке. Её ладонь под одеждой была обжигающе холодной, словно скользящий по телу кубик льда. Но когда пальцы Дизз сжали левую грудную мышцу Кову, его щёки налились красным оттенком, и он решил, что пора бы волчице проснуться…