Откуда берутся такие вот внезапные свободные номера для таких вот VIP-клиентов?
А из резервного фонда.
И где есть такой резервный фонд?
В тех санаториях, что покруче. Типа тех, что для партийной элиты и всяких там… членов….
Есть у меня кто-то, кто может позвонить в санаторий и устроить меня на пару недель?
Не-а. Откуда?
А где их взять, этих начальников, которые могут так сделать? Наверное, они так же, как и товарищ Саркисов сидят в уютных прохладных кабинетах с кондиционером, где-нибудь в горкоме или в горисполкоме.
Теперь встаёт вопрос: В какой санаторий я хочу попасть?
Надо бы уточнить у кого-нибудь: Где тут крутой санаторий для элитных партийных работников?
Кто всё знает?
Таксисты, конечно.
Но перед тем, как начинать свою операцию по заселению, надо бы сперва что-нибудь перекусить. А потом снова поменять имидж.
Проблему перекусить я легко решил в ближайшей палатке, где торговали то ли пирожками, то ли беляшами… А может это были такие чебуреки… Но они так быстро кончились, что я так и не понял, что это было. Но сил прибавилось, а настроение моё улучшилось. Вытирая жирные от масла руки нарезанными кусочками газеты, используемыми здесь вместо дефицитных салфеток, я направился в «кабинку для переодевания».
Бли-ин. Как же мне надоело переодеваться в привокзальных туалетах. Но больше тут вроде бы негде. Снова иду в это душное царство дерьма и смрада…
Узкие чёрные джинсы. Рубашка с пальмами, завязана узлом на животе, открывая небольшую полоску тела в районе талии.
Всё время пока я переодевался, мои волосы бледнели, постепенно приобретая мой натуральный скандинавский блондинистый цвет. А ещё они росли, превращаясь в довольно симпатичную причёску. Я не видел себя со стороны. Да и зеркал тут тоже что-то не завезли… Но дав установку организму. Я был уверен, что всё будет именно так, как я «заказал». Короткая чёлка и светлые волосы по плечам…
Импортные босоножки на довольно высоком каблуке чёрного цвета прибавили мне ещё семь сантиметров роста.
Небольшое мутное зеркальце всё же нашлось над ржавой раковиной… Глядя в это, так сказать, зеркало, я подумал, что в древности греки использовали металлические пластины, полируя их до зеркального блеска. И в этих отполированных металлических пластинах можно было себя разглядеть…
Да… Жаль, что древние греки не были в этом туалете на вокзале города Гагра. Зеркало выглядело так, будто всякий, кто в него смотрелся, тут же плевал в стекло, после того, как увидел в нём своё отражение… Тьфу…
Я слегка подвёл глаза и накрасил губы. Добавил себе немного аромата французских духов… Мне надо быть неотразимым и сногсшибательным…
Надев чёрную бейсболку, я нацепил тёмные очки и в таком виде вышел на свет.
* * *
К таксистам я направлялся специально слегка вальяжной походкой, как легкомысленная девица, приехавшая на провинциальный курорт из далёкой столицы.
Кажется, что мне это удалось…
Таксисты в традиционных кепках-аэродромах, завидев девицу в виде меня, такого красивого, сделали стойку…
Ну, то есть, замерли, как охотничьи собаки, почуявшие дичь. Надо было мне сзади на спине себе ещё нанести фразу: «Обдери лоха как липку!» И тогда картинка получилась бы совсем полной и законченной.
Видимо у них тут была своя очередь на обслуживание пассажиров. Поэтому ко мне подошёл только один из них. Усатый водитель лет под пятьдесят на вид. Может он и моложе на самом деле. Но усы, лёгкая небритость (с утра уже отросло), большая кепка, небольшой авторитет над брючным ремнём. Всё это придавало ему возраста и солидности.
— Куда паедем, дэушка? — радушно спросил он, распахивая передо мной переднюю пассажирскую дверь белой двадцать первой «Волги» с шашечками.
Не обращая на него внимания, я дёрнул ручку задней двери, и зашвырнул туда обе свои сумки. Только после этого уселся на переднее пассажирское сиденье.
Право закрывать обе двери, и переднюю, и заднюю, я благосклонно предоставил водителю такси.
Мне это было так надо, чтобы все, в том числе и мой водитель, видели, что приехала на отдых в их захолустье, не просто какая-то там туристка… А приехала настоящая породистая стерва. Кажется, что мне это удалось…
Я органически, всей своей аурой почувствовал, что дядечка слегка недоволен моим поведением. Но ведь настоящие таксисты такой народ… Если клиент ведёт себя надменно и высокомерно, то и счётчик у такого клиента в разы больше и выше, чем у обычного пассажира.
Водитель занял своё место и завёл мотор.
— Так куда едем? — спросил он уже спокойным голосом.
— В райком КПСС. — мой голос был холоден как лёд.
Водитель тронул машину с места, но тут же задал мне вопрос, которого я, честно говоря, от него ну никак не ожидал:
— А к кому тебе там надо?
Ну, ни фига себе? Мы уже и на «ты»… Да и вопрос такой, совсем мне непонятный…
— А Вы, что, там всех знаете? — спрашиваю с заметной долей иронии.
— Ну не всех так… Но многих знаю…
— Мне нужно к первому секретарю райкома партии.
— Э… Так нет его там сейчас.
— И где же он? — я удивлён такой осведомлённости обычного привокзального таксиста.
— В Сухуми уехал, ещё с утра, на совещание.
— А откуда Вы-то про это знаете?
— Так, просто всё… Его водитель — это мой родной пилемянник. Сын моей сестры. Он его и увёз рано утром… Потому и знаю…
— Ну и кто сейчас вместо него в райкоме сможет решить мои вопросы?
— А какие у тебя вопросы?
— Я из Москвы…
— Э… Это сразу замэтно! — многозначительно произносит водитель, усмехаясь в усы.
— Мне сказали, что смогут меня на две недели поселить в какой-то санаторий от ЦК.
— О! Это сложно, деушка… У нас тут сразу два таких санатория. Один поменьше, а другой побольше будет.
— Мне лучше в тот, который побольше.
— Тогда это будет санаторий «Грузия». А я так понял, что путёвки у тебя нэт?
— Папа мне сказал, что дедушка уже позвонил кому надо. И обо всём договорился…
— А папа у нас большой начальник там, в Москве… Да?
— Папа не очень большой начальник там в Москве… А вот дедушка — очень большой… И не в Москве, а в Союзе…
— Ну, тогда в райкоме тебе может помочь только Хаха.
— Кто? — это его «ха-ха» вызвало у меня странную мысль, что я совсем ничего не понимаю…
— Хаха.
— Это имя такое, что ли? Никогда не слышала такого.
— Да. Такое вот имя. У нас тут свои имена. А вот мы уже и подъехали. Пойдём я тебя сразу к нему провожу. За свои вещи ты нэ бойся. Тут никто нэ возмёт.
Вот как? Опять тоже самое… Все друг друга знают. Все друг про друга всё знают.
Где-то я это уже видел.
Где, где… В Туапсе… Там тоже все про всех и про всё…
Но здесь ещё круче… Кто куда поехал, кто куда пошёл, ни для кого не тайна. Простой таксист в райком ходит, как к себе домой. Куда я, блин, попал?
А тем временем, мы прошли мимо строгого милиционера, которому мой водитель, просто кивнул, как старому приятелю. Поднялись на второй этаж, и таксист без стука открыл дверь одного из кабинетов.
— Хаха! Ты не занят? Тут девочка из Москвы. Вот… Она тебе всё сама скажет. Я не буду вам мешат…
Он пропустил меня в кабинет, а сам остался в коридоре.
— Я Вас слушаю… — хорошо поставленный казённый голос.
Человек имел строгий вид. Костюм, галстук, кристально белая рубашка, аккуратная причёска. Типичный клерк из офиса большой компании моего будущего. Вежливый, предупредительный, исполнительный.
— Вам должны были позвонить из Москвы по поводу меня.
— Как Ваше имя?
Похоже, что здесь звонки из Москвы происходят так часто, что требуется уточнить имя и фамилию, чтобы знать какую проблему надо решить именно здесь и сейчас. Или я чего-то не понимаю в этой жизни.
Мне сразу показалось, что человек передо мной имеет очень-очень гибкий позвоночник, что позволяет ему прогибаться, угождая власть имущим. А за счёт своей гибкости он может долгое время вести сладкую безбедную жизнь на своём месте.
