Разумеется, это утверждение никоим образом не следует абсолютизировать; долговая неволя, отмена которой даёт греческим полисам хороший импульс к развитию (и мимо чего не прошла, как кажется, вообще ни одна цивилизация мира), ему известна столь же хорошо, сколь и всем другим. Но, как и в Греции, сравнительно быстро она сойдёт на нет. Будут в нём и обращённые в рабство военнопленные, будут и рабы, приобретённые на невольничьих рынках, купленные у пиратов, сами пираты, словом, будет все, но отличие в том, что долгое время вся их масса не играет практически никакой роли в его экономической жизни. Всеодоляющая мощь Рима зиждется вовсе не на них – на куда более фундаментальном основании, и уже с первых веков своего существования им закладываются основы того, что в будущем станет ассоциироваться не только с региональным господством. Кроме того, в отличие от греческих полисов, господство Рима обеспечат не только военные завоевания – римское право и явленная впервые в истории государственная идеология, сыграют в завоевании мира ничуть не менее значимую роль в формировании огромной империи. Собственно, меч Рима, римский закон и великий «римский миф» составят собой ту триединую основу, на которой впоследствии станет строиться его политика и, добавим, – политика любого стремящегося к мировому господству государства. Двадцать последующих веков не сумеют добавить к триединству меча, закона и мифа ничего, кроме, разве, экономической системы.
Несмотря на весьма существенное, как кажется, отличие, он примерно на том же этапе своего восхождения, что и Афины, расстанется с режимом личной власти и сформирует новые, схожие с теми, которые были рождены в эллинских государствах, институты. Такое сходство заставляет задуматься о том, что, возможно не рабовладение как таковое в действительности определяет судьбы античного полиса. Что-то более глубокое и основательное определяет законы истории…
Но обратимся к Риму.
Его основание относится к 753 г. до н. э. Вся история Римского государства делится на три периода:
– царский (середина VIII в. до н. э. – 509 до н. э.);
– республиканский (509 – 27 до н. э.);
– имперский (27 до н. э. – 476 г. н. э.).
При этом в VIII – III вв. до н. э. происходил процесс становления раннего римского рабовладельческого общества; в III в. до н. э. – II в. н. э шло его дальнейшее развитие из маленькой общины на Тибре в сильнейшую италийскую и затем средиземноморскую державу. В Ш в. н. э. наступил экономический, социальный и политический кризис Римского государства, в IV – V вв. н. э. сменившийся периодом продолжительного упадка.
Впрочем, точные даты (особенно в исходном пункте восхождения) – скорее условность, ибо вообще многое в его начальной истории граничит с легендой;[169] романтикой мифа окутана самая тайна его рождения, величественный миф украсит его кончину…
Рим был основан на левом берегу реки Тибра, в 25 км от моря и почти на таком же расстоянии от горного кряжа Апеннин, в долине, спускающейся от Апеннин к морю. Вода, стекающая с гор, глубоко изрезала весь Лаций, образовав холмы, отделённые друг от друга глубокими оврагами. На холмах (по старинному преданию их семь) и возник будущий повелитель мира. Центральное место занимал Палатин, возвышавшийся над уровнем Тибра на 43 метра. К югу был расположен Авентин, высотой 39 м. На северо-западе расположен Капитолий – 43 м, с севера и северо-востока горные отроги Квиринал, 48 м, Виминал, 48 м, Циспий, 46 м и Оппий, 79 м; последние два объединяются именем Эсквилина; на юго-востоке лежит Целий, 48 м. Все холмы отделены друг от друга глубокими долинами, с крутыми склонами, обыкновенно небольшого размера; только на северо-западе, где Тибр делает глубокое колено, образовалась обширная долина, получившая название Марсово поле. На правом берегу Тибра возвышается Яникул – изолированный горный кряж (77 м); против Марсового поля он поворачивает к западу, огибая Ватиканский холм.
Это место исстари привлекало к себе многих пришельцев, в частности, знаменитого греческого героя Геракла-Геркулеса. После падения Трои к побережью Лация невподалеку от устья Тибра пристали корабли троянских беглецов. Миф, окутавший его историю, называет их предводителем Энея, одного из героев троянской эпопеи. Он был хорошо принят местным царём Латином, дочь которого, Лавиния, стала его женой. После смерти Латина Эней стал править вместо него. Его сын, Асканий-Юл, когда вырос, основал свой город Альба-Лонгу, и стал править там. Четырнадцатым царём Альба-Лонги был некий Нумитор, но он стал жертвой заговора его родного брата Амулия. Последний, чтобы обезопасить себя от претендентов на власть, посвятил дочь Нумитора, Рею Сильвию, богине Весте (её жрицы давали обет безбрачия). Однако весталку посетил бог Марс, и у неё родились близнецы, – Ромул и Рем. Злой Амулий, узнав об этом, повелел посадить младенцев в корзину и бросить в Тибр. Но дети не погибли; вода спала, они оказались на берегу, где их и выкормила волчица. По происшествии некоторого времени их подобрал и вырастил царский пастух Фаустул. Со временем дети узнали тайну своего рождения, и, набрав силу, восстановили справедливость, вернув на царство своего деда, старого Нумитора. Для себя же на Палатинском холме они основании новый город, первым царём которого стал Ромул, по каким-то причинам убивший своего брата Рема. По имени царя город и стал называться Римом.
Мы явственно различаем в этом сказании отголоски других легенд. Так мотив с выброшенной в волны корзиной уже встречался в истории великого пророка Моисея.[170] Уже само его имя трактуется как «взятый из воды». В соответствии с библейскими преданиями ребёнок, родившийся у Амрама и Иохаведы, ввиду распоряжения фараона об избиении всех еврейских младенцев мужского пола был положен матерью в осмолённую корзинку и опущен в камыш на Ниле, где и был найден пришедшею купаться дочерью фараона; она взяла его к себе и дала ему блестящее образование. Впоследствии именно ему предстоит вывести Израиль из Египта. Жестокий Амулий возродится в герое другой легенды[171] о царе Кире, которому было начертано стать основателем владычицы мира, великой Персидской державы. Его дед, Астиаг, которому было предсказано во сне, что внук лишит его власти, отдал приказание отнять у дочери родившегося младенца и убить его, но ребёнок был спасён простым пастухом и принят в его семью… Словом, похоже, что этот мотив являет собой некий обязательный мифологический ореол, сопровождавший всех знаменитостей того времени.
Так что предания об основании Рима, о правлении первых семи царей содержат в себе много романтического вымысла и поэтических украшений. Но всё же и они позволяют сделать какие-то заключения о детстве и юности великого города.
Вкратце об управлении этим городом на самой заре его развития.
Органы управления Рима в древнейший период его истории включали в себя три основных элемента, обычно свойственных так называемой военной демократии: царь (rex), сенат, народное собрание.
Царю в римской общине принадлежала верховная власть. Власть царя была пожизненной, но вместе с тем она не могла передаваться по наследству; передача власти осуществлялась только путём выборов, в которых участвовали полноправные граждане, собранные по куриям. Теодор Моммзен (1817—1903), немецкий историк, кстати, с 1893 года – иностранный почётный член Петербургской АН, один из первых лауреатов Нобелевской премии по литературе (1902), в своей «Истории Рима» даёт очень интересную трактовку царской власти: «Воля его законно ничем не была ограничена. Он безапелляционно судил и налагал наказания. Приговорив кого-либо даже к смерти, он мог, но не был обязан допустить обращение к народу с просьбою о помиловании. Он принимал за всю общину обязательства – заключал мир и объявлял войну, он назначал отрядных начальников во время войны и градоправителя на время своего отсутствия, и эти лица были просто его уполномоченными, а не должностными лицами в нашем смысле слова. Единственное легальное ограничение власти царя состояло в том, что он мог лишь применять законы, а не изменять их. Распоряжение его в последнем смысле было бы просто почтено за незаконное и не было бы исполнено, а если бы царь стал слишком часто рисковать такими распоряжениями, то потерял бы власть: ему повиновались не как высшему существу, а лишь потому, что для общины считалось наиболее удобным иметь полноправного главу».[172] В функции царской власти входило высшее политическое руководство, верховное военное командование, судебные полномочия, простирающиеся до права на жизнь и смерть подданного, наконец, обязанности верховного жреца, то есть руководство священнодействиями и жертвоприношениями. Специфика царской власти в данную эпоху заключалась в том, что царские повеления были обязательны для исполнения всеми членами общины, но при этом все они действовали только в течение жизни данного правителя; после его смерти повеления прекращали своё действие, теряли обязательность для всех. Для более эффективного осуществления своих полномочий рекс мог назначать себе помощников (в первую очередь, по военным делам).
