— Брат, не унижайся! — мерзкий визг сестры рыжика ввинтился противным буравчиком в мозг, все дружно поморщились, — Она наверняка побежит к своему папочке, они все предатели! Ненавижу-у-у! — мой страж хотел было уже оставить её, но та вцепилась в него как клещ. А потом зашептала что-то о детях. Эми мне передал часть её жалобного монолога. Мол, детки без тебя, дорогой, просто не выживут, мы все так боимся, так боимся!

— Я бы попросил, лэя Лостанна, не бросаться такими обвинениями! — прорычал Оворн. Я удивлённо обернулась, увидела пылающий негодованием взор нашего мага, улыбнулась и теперь впитывала злые гримасы рыжей принцесски, — Мы рисковали своей жизнью, чтобы достать Венец и помочь Лонре в борьбе против нежити! И лэя Наследница ни разу не показала, что она заодно с нашим врагом. Более того — Мора пообещала убить Амората, когда увидит его.

Асунат встал с колен, привычным жестом поправил свою рыжую гриву, потом приказал принести для нас стулья, а для меня — роскошное кресло. Стойн мучинически посмотрел на меня поверх рыжей макушки своей бывшей жены, но всё же повёл её к дивану, заботливо усадил и терпеливо выслушивал все её жалобы. Я криво усмехнулась и отвернулась от этой парочки. Стойн — мой! Так что пусть только попытается его перетянуть на свою сторону…

— Едва вы отправились в поход за кристаллом Антрея, Аморат развил бурную деятельность: он взял все имеющиеся у нас сиамари, наполнил их тьмой и лично установил на Заставах. Мы уехали через сутки после вашего ухода… Время от времени мы ещё получали сообщения от него, радовались такому сильному союзнику. Я ещё раз официально просил твоей руки, — вяло и безучастно рассказывал Асунат, — Получил расплывчатый ответ, что сейчас не время, да и ты занята другими вещами. Потом он перестал отвечать и куда-то пропал.

— Ты что-нибудь знаешь о моих младших? — с волнением спросила я, в горле стал комок. Рыжий побегал глазками туда-сюда.

— Он всюду брал их с собой, — я зарычала и пропорола когтями обивку кресла, — Они живы, живы! Не волнуйся так… Обо мне ты так не будешь волноваться…

Горько засмеялась и замахала руками.

— Рыжик! Перестань… Сейчас не до того… Рассказывай дальше, что произошло.

— Вороны, — кинул взгляд на принца император, — Вороны остановили несколько прорывов, успешно. Но Заставы сейчас без контроля, я не знаю, что там происходит. Мы готовились к худшему, — сумбурно и невпопад рассказывал он, грустно глядя в окно на уничтоженный парк, — Но мы даже предположить не могли, что придут полчища нечисти! Мы отбивали волну за волной, а они всё шли и шли… Потом что-то случилось… Мои воины, мои маги просто стали и дали себя убить! — выкрикнул он и закрыл лицо ладонями.

— Кукловоды! — уверенно сказал мой Эми. Асунат непонимающе заморгал, — Мы столкнулись с ними на берегу. В море на нас напали кракены, и чтобы не стать им лёгкой добычей, мы решили сойти на берег. Там было целое кубло гидр и мелкой нежити. И кукловоды… Твари, в которых заключён чёрный червь, — с рыжего можно писать картину о человеке, потерявшего всё, в том числе и надежду, — Они руководят всей нежитью и поднимают песок и воду, чтобы затруднить видимость. Мора сказала, что Нурлак мог вызвать Тёмных божков и даже генералов Бездны. Те запросто могли нанести ментальный удар по вашим магам.

— Всё моё войско погибло в одну ночь, Эмиасс! — горько вскричал правитель, — Утром, когда твари отхлынули, попрятались, мы запалили костры… Мы спалили тела, чтобы они не стали шатунами, упырями. Я собрал всех уцелевших: женщин, детей, целителей, всю прислугу, и активировал защиту Дворца. Насколько её бы хватило? Не знаю… Я рад, что вы успели, — снова он у моих ног. Преданный, благодарный взгляд грел самолюбие лучше золота, лучше любовника.

— Я заметила, что на вашей земле действует и другая магия, не только чёрное пламя. Почему? У берега Ваанты мы не могли использовать никакую другую. Так мы и выяснили, что Аморат предатель: ни один портал не сработал, — спросила я Асуната.

— Благословение Повелителей, — сказал он, — Они защитили нашу землю. Но это было давно, и оно уже ослабло за эти века. Теперь нежить безпрепятственно топчет наш край! Дворец стоит на природном Источнике, благодаря этому мы и устояли, дождались помощи…

— Что с воронами? — прокаркал сдавленно Заоран. Ему не сиделось на стуле — вскочил и стал нервно мерить шагами парадный зал. Его сапоги оставляли тёмные следы и комки земли на невероятной, прекраснейшей мозаике. Теперь это никого не волновало… Асунат прикусил губу и нерешительно замолчал, — Где мои родичи?

— Последний раз я говорил с вашим отцом семь дней назад. Он был очень расстроен… сказал, что забирает всех ваших воинов и уходит в Стамаду. Ваш родитель сказал тоже самое, Латакк. Они прошлись по заставам и забрали всех, кто служил там.

— Фаорон! — рассмеялся довольно ворон, таким он мне нравился ещё больше. А что с остальными моими учениками? Спросила рыжего.

— В Стамаду? — не веря своему счастью переспросил Латакк, — Все живы?

— Да, молодой принц, все ваши родичи живы. Они не высказали ни малейшего протеста против такого приказа и ушли тут же. Всех некромантов, как учеников, так и уже выпустившихся забрали в Матросс. Там под защитой Школы теперь собрались все люди, которые выжили. Твой отец, Мора, руководит обороной Школы. Больше нам ничего неизвестно… Нам тоже нужно уходить… — потерянно прошептал рыжий. Не выдержала и положила руку на его голову, благо он уселся прямо возле меня на пол. Едва я коснулась его волос, донну тут же схватил моё запястье и стал покрывать поцелуями. Не скажу, что мне не понравилось… Благодарно улыбнулась и погладила его по волосам. Закрыл глаза от удовольствия.

— Мы были в Соолулле. Там есть выжившие и много. Мы установили защиту, но боюсь, что надолго этого не хватит, — рассказал Эмиасс, — Особенно в свете того, что Благословение ослабло.

— Вашим людям нужна помощь целителя? — присел Оворн возле двух стражников, расположенных тут же, на полу. Нарядные, расшитые золотом и драгоценностями, шторы были свёрнуты как попало и служили им подстилкой. Рыжий растерянно поднял голову, кивнул безучастно. Оворн тут же приступил к делу: осмотрел раненых, быстро исцелил всех. Лостанна картинно сползла в обморок, но наш маг сделал вид, что всё натурально и на полном серьёзе стал пользовать нашу чувствительную даму. Стойн передал её в надёжные руки и собрался уже было ко мне, как тут изящная ручка с такой силой уцепилась за его рукав, а глаза бывшей вместо беспомощности и мольбы выражали такую злобу и ревность, что мой страж даже опешил. Но остался… Иногда его порядочность бывает просто чересчур…

— Мы видели, как легко вы уничтожили тварей… — начал было рыжик.

— Не обольщайся, Асунат! Нам помог наш Покровитель и Венец Правителя драконов. Если тварей будет много… — притушила я костёр восхищения. Рыжик всё равно с восторгом смотрел на меня, руки уже стали приближаться к моим крыльям. Усмехнулась и остановила их тьмой, — Что ты намерен делать теперь?

— А вы? — вернул он мне вопрос.

— Мы собирались в Атраун, но сейчас это может быть опасно. Да и Латакк хочет проведать родню… — задумчиво побарабанила когтями по дереву, — Стамада может стать неплохим убежищем для вас, рыжик. Подумай, а мы пока… Стойн! — куда эта рыжая су… уводит моего стража?

— Я скоро вернусь, Мора. Я хочу увидеть детей! — Лостанна из-за его спины так победно улыбалась, что я не выдержала и хлестнула стену позади неё тьмой. Мелкое крошево от мраморной колонны и деревянной панели, которыми был украшен зал, посекло рыжей спину и руки. А заверещала! Стойн осуждающе посмотрел на меня. Тогда я встала, выпрямилась и демонстративно расплела косу. Заледенелый страж с ужасом следил, как я пускаю его ритуальную ленту по ветру.

— Похоже, скоро она пригодится тебе, Стойн. Не стесняйся, бери! И ленту и свою жёнушку! — Эми по связи успокаивал меня, уговаривал не рубить с плеча, но я была так зла, что уже мало что соображала и уж контролировать себя точно не могла. Стойн взял ленту, сжал её в руке, посмотрел на меня последний раз и, обняв рыжую, ушёл. Я села, хлопнула раздражённо крыльями, внимательно вгляделась в глаза Асуната. Что они задумали с сестрой? В том, что всё было договорено, я не сомневалась. Чистый, незамутнённый, такой честный взгляд голубых глаз доннийского правителя смело встретил мой, белый от злости, — Если я узнаю, что ты приложил к его уходу свою руку… ты пожалеешь!