— Я помогу, — ворон зашёл мне за спину, чтобы я не видела его глаз. Устало улыбнулась. Ненависть тоже сильное чувство. Вон даархит ею просто сочиться! Родственная сила бережно собирала поломанные кости, сращивала перепонки.

Оба чужака сидели на полу нахохленные, как грифы. Они с тех пор, как прошли испытание даже не разговаривают друг с другом. А на меня бросают такие взгляды, что я просто теряюсь от смеси их эмоций. Что им такое показали, что они желают мне одновременно и смерти и защищать ценой своей жизни? А Ташасскар опускал обречённо голову, едва видел мой взгляд, полный осуждения и холода.

— Спасибо, Заоран. Ты можешь быть и милым, если захочешь! — ворон едва не сорвался снова, но промолчал. Я облизала губы, задышала часто, прикрыла глаза в истоме. Рванул так, что только крылья в воздухе засвистели. Сумасшедший! Вон Эми и Стойн сразу встали по бокам от меня и зарылись в мои волосы, зашептали такое, что я запульсировала для них тьмой, как чёрное солнце.

— Наследница, прошу вас, будьте серьёзнее! Нас ведь ждут! — напомнил о цели похода маг. Скривилась, но прошла к шару. Этот был изумрудным. В нём сразу же поднялся вихрь, едва я подошла. Ну, Огонёчек, снова в прошлое? Тепло малыша всегда умиляет меня: такой маленький, такой беззащитный, он слал мне волны поддержки и любви! Я сделаю всё, чтобы ты появился на свет!

Вспышка. Я на вершине горы, ветер бьёт в лицо, глушит мой крик. Крик не страха — восторга! Вершина мира — не иначе! Вдали, сколько охватывает глаз, бесконечно простирается горная гряда. Высоченные, древние, в вековом снегу и льдах, горы. Белизну первозданного снега накрыло кровавое покрывало, магия тлена и убийства заставила содрогнуться весь мир. Двенадцать исполинских силуэтов поднялись в воздух, оглашая отчаянным рёвом округу. Сошли лавины, огромные камни скатывались с гор — мир отвечал Повелителю драконов. Да, одним из отряда был именно Повелитель. Теперь неведомая сила несла их ввысь, выталкивая из мира, не оставляя им выбора. В последнем, отчаянном порыве Повелитель сбросил свою корону, измазав своей кровью. Тускло — серебристое кольцо с пятью разноцветными сиамари исчезло в магической вспышке. Драконы ушли, магия исчезла, мир замер в вакууме.

Теперь мы в Зале Стражей. Корона засверкала, засияла нестерпимо и влилась в свод Зала. В тот же миг я вновь очнулась в реальности, сфера безжизненно погасла, отдав последнюю силу на показ мне информации.

— Где она, Мори? — взволнованно спросил Эмиасс.

— Здесь, — довольно зажмурилась я, широко улыбаясь. Ласково поцеловала демона, встретила ждущие взгляды Оворна, Ланнара и остальных, — Вверху!

Как по команде все запрокинули головы, чтобы ахнуть от красоты и величия огромного круглого венца. Папа сказал, что она должна принять размер меньший, на человека.

— И что теперь? — задал вопрос по существу змей. Столько ненависти вызвал его голос! Мои демоны просто сочились ею, Латакк, не скрывая, готов был убить предателя.

— А дальше предполагаемый наследник поднимется вверх и дотронется до обруча. Если его не убьет магия венца, то он станет новым его владельцем, — я присела на останки одного из стражей. Трое из них стояли тут же в прежних своих позах. Моя клятва следовать кодексу драконов вернула их на места.

— Ну и чего ты ждёшь? — проворчал ворон.

— Не знаю как вы, но я устала. Я хочу поесть, выкурить скрутку магоцвета, вытащить Огонька для общения с ним, — что я и сделала. Вытащила магоцвет и блаженно затянулась. Ворон помялся, помялся, но тоже выпросил себе сигару. Мы неспешно дымили, приводя в порядок нервы и резервы, мои спутники тоже решили отдохнуть и попадали кто где. Вытащили пайки, поели без особого аппетита, — Мы ещё должны выяснить некоторые вопросы…

— О чём вы, Наследница? — не понял Оворн.

— Я о наших гостях — лэе Муноне и лэе Ташасскаре. Оба оказались столь неверными в плане клятв и обещаний, что их вполне может спалить на месте магия венца.

— Да зачем они нам? Корабль захватим. С твоей-то силой и венцом, — заявил огненный.

— Предавший раз предаст дважды! — подтвердил его опасения Латакк.

— Можем связать их некрой и так и отведём на корабль. Доплывём до Лонры и выпустим на все четыре стороны! — впервые стал на нашу сторону ворон. Мои восхищённые глаза и изумлённо поднятые брови его смутили. Но я не я буду, если сейчас же не отблагодарю тебя!

— А ты коварный тип, Заоран! Вы все такие вороны? Или ты один такой? — мурлыкала я в его ухо, отодвинув чёрные волосы, ласково лизнула его шею. Дрожь его тела, судорожно стиснутые руки на моей талии сказали мне много. Едва наши губы нашли друг друга, мы стали бешено целоваться, упиваясь общностью сил, безумством своих душ, и да, ненавистью обоюдной и сладкой. Плотнее прижала свои бёдра к его паху, упоённо ощущая пульсацию его органа. Большой, мур, возбуждённый.

— Мора, кхм, оторвитесь… — маг осёкся на слове, потому что глаза мои сейчас напитаны тьмой, свободно и сладко перетекающей из меня в принца — ворона, — Я прошу вас довести дело до конца! Нет! — взвизгнул он, видя, что мои крылья укрыли нас с вороном с намерением собственно довести начатое до логического конца, — Не это… Да сделайте же что-нибудь!

— Что? — спросил Эмиасс и отчётливо скрипнул зубами, — Если она увлечена новой жертвой, её уже не остановить! К тому же это восстановит её резерв и даст много сил дракону. Лучше отойдём подальше… а то тьма у них голодная.

Мы в сфере из некры упивались друг другом. Ворон сверкал бешенством и злостью в глазах, но не переставал ласкать меня и мерно, неспешно любить. Я выгибалась и охотно подставляла грудь под его поцелуи, он то кусал, то ласково втягивал в рот мои соски, отчего я судорожно вцеплялась ему в плечи. То я двигалась на нём, то он брал меня неистово и сильно.

— Ах! Не так и страшно, а? Да, о да!!! — снова злость, снова сносящий все мысли темп, ворон сжал мои руки до хруста и завёл мне за спину. Эта власть над моим телом свела его с ума: укусы-поцелуи сыпались на всё, до чего он мог дотянуться, сам он пульсировал и вбивался в меня, вырывая крик безумия, сумасшедшего удовольствия. Так и сидели мы, стискивая друг друга в объятьях, ощущая горячую пульсацию внизу, там, где ворон излился в меня, жжение от ран и царапин… и облегчение. Словно выплеснув свои чувства, стали спокойнее, сильнее.

Привстала, намереваясь одеться и уйти. Заоран прорычал парочку проклятий и повалил меня на спину.

— Ты дрянная девчонка! Ты подлая, беспринципная, двуличная… Никому не отдам… — ах ворон, ворон! Снова страсть, безумие, крики и стоны. Я гладила пушистые крылья, с удовольствием наблюдая за тем, как он блаженно жмуриться, а потом с улыбкой встречала его неистовые толчки, выгибаясь навстречу, желая вобрать его без остатка.

Мы сняли щит и теперь мирно курили. Ворон нервно крутил в руках магоцвет, глубоко и жадно затягиваясь. Моя тьма лизала пол и стены, игривым щенком она подплыла к спутникам. Те зло отмахивались. Ревнуют… Люблю вас обоих, не сомневайтесь! Стойн примирительно положил руку на плечо Турмалину. Эмиасс сдался и кивнул.

— Теперь малыш, — сказала я и освободила яйцо. Да так и села под его тяжестью! Если бы не помощь ворона — выронила бы! Оно стало больше! Аккуратно и бережно опустила его в гнездышко, выстеленное тьмой. И теперь ворковала и гладила его, упиваясь счастьем: малыш жив и растёт!

— Невероятно! Ваша сила даёт ему возможность расти! — Оворн тоже подошёл и теперь водил над скорлупой руками. Мы оба с радостными улыбками и чуть ли не слезами умиления исследовали дракона. Эмиасс сказал, что у него уже появились эмоции и подобие мыслей. В них он называет меня мамой и передаёт такую преданность и любовь, что Турмалин даже ревнует.

— Не ревнуй, Эми! Он наше спасение! И его любовь ко мне — самое невероятное ощущение в моей жизни, — яйцо полыхнуло жаром, все отскочили, но я не могла — меня притянуло к нему. Волны жара прокатывались по скорлупе, сверху на нас медленно опустился венец. Я поражённо огляделась, ожидая всего чего угодно, но не того, что произошло. Ало-золотой сиамари полыхнул так ярко, что мы зажмурились, а потом я почувствовала на голове тяжесть короны.