Слухи были бы неудержимы.
Однако ничего такого оперативникам так и не удалось выведать, взятки и чувствительные приборы не помогали. Оба «материковых» варианта были слишком ненадёжными, в них было слишком много «бы», оставалось исследовать один за другим пустынные острова, разбросанные по всему гигантскому элдорийскому Океану, этим занимался их коллега по экспедиции, старый знакомый ещё по «делу Двухсот», сержант Планетарного Контроля, одиночка Рихард Дайф.
С самого начала экспедиции оперативники замечали, хотя и не очень понимали внезапную нелюдимость товарища, так что его желанию отправиться в одиночку на острова в итоге никто противиться не решился, оставив его наедине с голыми скалами. Эту работу мог выполнять и простейший полуавтоматический бот с церебром на борту, однако человеческий взгляд и правда не помешает, покуда же, оставшись вновь втроём, они продолжали прочёсывать наиболее изученную в данный момент область планеты в районе Перешейка и западного побережья Моря Глаза.
Попутно исследователи неоднократно, хоть и не по своей воле, сталкивались с местными представлениями о способе хорошо поживать — единственный материк планеты в своём узком месте без преувеличения был царством бандитов. Там, где дружины баронов или полки Монарха по случаю не появлялись более полугода, вовсю процветало беззаконие. По лесам, степям и болотам севера и джунглям юга, помимо населения стационарных бандитских посёлков, не особо скрывавших свой способ заработка, бродили толпы плохо одетых озлобленных людей вовсе без крыши над головой, готовых за кусок хлеба втихую прирезать собственного брата.
Для подготовленных оперативников, которые уже успели побывать с длительными экспедициями на нескольких закрытых мирах, подобное было не в новинку, разве что уровень культуры здесь был всё-таки ну совсем низок, так что они пусть и полагались на свою подготовку, всё же старались с подачи Рэда в контакте с местным населением быть особо осторожны, и лишний раз в стычки не ввязываться. Тот случай в лесу был скорее исключением, Рэд в подобных ситуациях старался банально исчезнуть у очередной залётной ватаги из-под носа, не вступая в контакт с аборигенами, однако бывало и так, что избежать ненужных осложнений не удавалось — предпочтительное перемещение по поверхности давало себя знать. Глайдер был бы куда сподручнее.
Так что после пары таких поездок становилось совершенно неудивительно, что в неурожайные или послевоенные годы, когда бандитов в лесах разводилось особенно много, купеческая профессия на Элдории оказывалась чуть ли не более опасной, чем кровавый удел дружинника. Караваны, следующие из глубин центральных провинций Ирении, пытались защититься от налётов, сбиваясь вместе, пусть это и шло против всех законов гильдейской конкуренции. Торговые пути под звон монеты патрулировались многочисленными отрядами наёмников, истинными же центрами относительно безопасной жизни были лишь защищённые стенами и оборонительными валами города-крепости, а также хоть как-то укреплённые людские муравейники, подобные Торгу, не беспокоящемуся хотя бы по поводу опасности с моря от местных аналогов террианских викингов, за фактическим неимением таковых. Остальной же мир по-прежнему оставался сладким куском неосвоенного торговцами пирога, к сожалению, очень опасного, смертельно опасного.
Но даже при таких раскладах находились смельчаки, в одиночку совавшиеся в леса и болота, именно такому вот торговцу как-то раз и помогли под видом «наёмников из-за моря» оперативники СПК, что с одной стороны дало формальный повод избавиться от угрызений совести по поводу очередной не предотвращенной резни, но кроме того позволило им всем не только удачно легализоваться на Торге, где все знали всех, и чужак вызывал массу подозрений, а также разжиться вполне приличными по местным меркам деньгами, поскольку раздобыть их сравнительно честными способами до тех пор не удавалось, а вызывать с орбиты специально ради этого процессор — не хотелось.
В таком свете экспедиция уже могла считаться весьма успешной, если бы не постоянное беспокойство Рэда, которое день ото дня только усиливалось, если бы не постоянные недомолвки в отчётах, которые в теории много что могли пояснить, но только не то, где и как мог быть изготовлен искомый артефакт галактических технологий, если бы не антисоциальная мерзость, ежедневно творящаяся вокруг них, если бы не эта неуместная весёлость Юли.
Что-то вокруг было не так, и Рэд уже давно зарёкся говорить об этом вслух. Словами Джона, «вокруг творилось невесть что», однако даже столь точная формулировка не могла быть прикреплена к ежедневному рапорту на Базу. И отношения с Юлей — таким же, как и он, профессионалом-десантником, за плечами которой столько же экспедиций, что и у него, в конце концов — неотделимой частью их команды. В общем, эти самые отношения тоже были с некоторых пор далеки от идеала.
Пусть Рэд был сто раз лидером манипула «Катрад», считать её недостаточно адекватно относящейся к своим обязанностям он не имел ни малейшего повода. Как бы расслабленно в этой миссии ни вела себя Вторая, Юля Маример оставалась собой, а под лучами голубого Вирина и белого Глаза Рэд мог доверять только троим товарищам, да ещё кое-какой технике, выделенной им для использования на этой дурной планетке.
Скорее бы возвращался Рихард. Хотелось поскорее разделиться на две группы, как того требовал первоначальный план, и немного отдохнуть от этой слишком уж неуместной сейчас жизнерадостности.
Некогда незаметная посторонним, но вполне известная ему самому психологическая ущербность Рэда не позволила им построить полную четвёрку манипула. Подобные неполные группы обычно распадались, их члены становились частью более крупных, по 10–20 человек, когорт, куда хуже приспособленных к одиночным выходам, да и к действию в составе обычных подразделений КГС, однако им с Джоном удалось избежать кризиса, оставшись раз и навсегда втроём.
И эта же ущербность теперь заставляла Рэда сильнее беспокоиться о возможной нестабильности остальных.
В боевых выходах из всего их выпуска они оставались лучшими, и даже вечно хмурящиеся в сторону Рэда штатные психологи закрывали на фоне их успехов глаза на многое, втроём им было хорошо вместе и во время отпусков на Базе, Джон вообще души не чаял в Юле, с которой их свёл один случай на полигоне. Юля в неформальной обстановке тепло относилась к ним обоим. Джон, замечая это, под саркастическим взглядом Рэда даже временами собирался окончательно лишить того возможности болезненно-редкого интимного общения с близкой им обоим женщиной, то есть попросту говоря собраться с духом и предложить Юле стать его женой.
Рэд при этом без обиняков ни на что подобное не претендовал, ему самому было временами неловко от такого вольного Юлиного представления о счастливом времяпровождении в компании двух молодых мужчин, в том же, что Юля однажды решит остепениться, он отнюдь не был так уверен, что же касается формального брака… тут Рэд пребывал и вовсе в сомнениях. Юля в этом совершенно не разделяла пасторальных понятий Джона, на её родной Изолии Великой столь банальный способ фиксации отношений был не в почёте.
В любом случае, манипулы их класса были слишком редки, разбрасываться подобным человеческим материалом никто бы ни стал. Ни СПК, ни соответствующие службы Планетарного Корпуса, ни лично начальник службы подготовки Капитан КГС Ивец-Менн ни за что не позволили бы вот так запросто разрушить ценный боевой расчёт. Когда же им троим пришло долгожданное определение об успешном завершении курса подготовки с получением статуса полноправных оперативников СПК, вопрос решился сам собой. Так они в итоге и жили, служили и сражались. Каждый — со своими тараканами в голове.
Рэд тряхнул потяжелевшей после долгого пути головой, вновь сосредотачиваясь на окружающей действительности. Внутреннему взору предстала размытая масса спешащих людей, никому до них дела не было, ощущалось лишь лёгкое внимание знакомых уже «напарников» в лице местных наёмников, слухи здесь действительно распространялись очень быстро. Справа и слева от него теплотой своих эмоций грели Рэда его товарищи по манипулу «Катрад». Нужно чего-нибудь выпить, и окружающий мир тут же станет обратно съёживаться, оставив всё окружающее жить своей жизнью, без его, Рэда, ведома. Так всегда было легче. И проще.
