Ольга не ожидала такого от Коли. Он всегда поддерживал её в сложных ситуациях. И от его равнодушия сегодня Ольга почувствовала, как хочется наорать на парня, а потом с упоением поплакать.

Но, чувствуя запах любимого древесного одеколона и ощущая успокаивающие прикосновения, Ольга передумала обижаться. Ведь не рассказывает же Коля постоянно про то, что у него в смену были хамоватые клиенты. Надо действительно мысли о работе выкидывать за порог как пакет мусора.

Однако договорённость не обсуждать работу проблему не решила. Ольгу преследовали дикие глаза-бусинки молчаливой ученицы, лишённой материнского тепла и заботы.

Ольга решила попросить совета у Верной, у которой совершенно точно за такой огромный опыт работы были похожие случаи.

– Ребенка, конечно, жалко, – Верная стояла в подсобке перед зеркалом, подкрашивая губы, – смотри сама. Время личное придется тратить. Да и ни копейки не заплатят.

Ольга начала опасаться, что со временем обрастёт таким же слоем цинизма. Да, начинающий педагог получает приблизительно столько же, как рядовой работник Макдональдса, но нельзя же все измерять деньгами!

В подсобку заглянула внучка Верной.

– Бабуля, ты скоро?

Кучерявая голова исчезла так же неожиданно, как и появилась. Верная заторопилась, напоследок сказав, что не стала бы работать с Кристиной.

Ольга осталась одна. Она схватила со стола постный крекер и начала его грызть, обдумывая совет. Она вспомнила, как ходили слухи, что у Верной были какие-то проблемы с дочерью, поэтому внучка жила у нее. Началось всё якобы с того, что Верная проводила много времени на работе. Но правды никто до конца не знал, потому что учительница истории никого близко в личную жизнь не пускала.

Если Ольга начнёт внеурочно заниматься с Кристиной, то будет возвращаться домой поздно вечером. Ещё после этого её будут ждать непроверенные тетради и подготовка к урокам. В один день она просто вернётся и обнаружит, что Коля вытащил чемодан с её вещами на лестничную клетку и замок поменял.

Из мыслей о будущем Ольгу вытащил Колосов, заглянувший в каморку.

Ольга поспешно отряхнула крошки крекера с брюк и зачем-то встала.

– Правильно Аристотель говорил «Привычка – вторая натура.» Садись, Кравцова, – веселым тоном сказал Колосов.

Ольга почувствовала, как начинают гореть щёки. Как же она злится, что иногда чувствует себя всё ещё ученицей. Радуясь, что в приглушённом свете настольной лампы этого не видно, она аккуратно опустилась на стул.

Колосов сказал, что он только что от директора. Стрелков беспокоится, что несмотря на ссору между классами, Ольга всё равно будет настаивать на празднике. Мол, молодая и неопытная, вдруг захочет переломить детей. Он просил Колосова повлиять на молодую коллегу.

– Вот пришёл. Влияю.

– Да я уже смирилась, – вздохнула Ольга, пододвинув к Колосову жестяную банку с крекером.

– Что, спиногрызы замучили? – Колосов схватил предложенное угощение, – чего-то ты совсем варёная.

Вообще Ольге было несвойственно трындеть о своих проблемах всем подряд. Но, видимо, подсознательно она искала союзника, который поддержит её несмелое решение заниматься с Кристиной.

Колосов отложил недоеденный крекер на стол, внимательно слушая. Ольга впервые видела, чтобы он не улыбался.

– Мне, человеку разведенному, сложно давать советы, времени у меня точно побольше твоего, – произнес Колосов, когда Ольга закончила рассказ, – но знаешь, в начале карьеры был у меня один такой ученик, как твоя Кристина…

И Колосов рассказал о том, как пустил судьбу этого ученика на самотек, как ребёнка отправили в специальную школу интернат, и как позже мальчик повесился по непонятным причинам

– Может быть, этого и не произошло, если бы я в свое время хоть немножко поучаствовал бы в его судьбе, – барабанил пальцами по жестяной банке Колосов, – это не точно, но возможно.

Кравцова пододвинула стул и услышала, как под его ножкой хрустнул упавший крекер, такой же хрупкий, как детская душа.

На пороге квартиры Ольгу встретила бабушка Кристины, Светлана Григорьевна.

– Вы извините, – суетилась проворная женщина, предлагая тапки.

Ольга хотела отказаться от обуви, но яркая «Маха одетая» кисти Гойи уж слишком осуждающе смотрела на неё, заставив поменять решение.

– Может немного не прибрано у нас, но с этими двумя никогда порядка не бывает, – продолжала хлопотать Светлана Григорьевна, забирая пальто.

– Двумя?! – Ольга промахнулась мимо крючка, и серая шапка упала на пол.

– Ну да, – Светлана Григорьевна тут же бросилась помогать, – у Кристины сестрёнка есть. Четыре годика. Катюшей зовут.

Немного оторопев, Ольга зашла в комнату, где уже за столом сидела Кристина. Она равнодушно вертела в руке карандаш. Она вяло поздоровалась, всем своим видом показывая, что не хочет заниматься.

– Надо же, у тебя есть сестра, – сказала Ольга, пытаясь разговорить дикого зверька.

– Ага.

Кристина зевнула, прикрыв рот рукой.

Светлана Григорьевна, видимо, решила не мешать, сказав, что пойдет за Катюшей в сад.

– Как дела с домашним?– поинтересовалась Ольга.

– Я ж ушла накрывать, не знаю.

Столовая – святая отмазка для любого ученика. Поесть или поучиться? Выбор очевиден.

– Могла у подруги спросить своей, – нахмурилась Ольга.

– У какой? У Юльки что ли? Так мы не дружим. В детский сад вместе ходили. Ну и сидим теперь вместе.

Поняв, что спорить бесполезно, Ольга открыла учебник. Полчаса она билась над прочтением слов, связанных с темой «школа». Оказалось, что у Кристины были еще и огромные проблемы с английским, потому что буквы, похожие по звучанию и написанию она не узнавала.

Ольге казалось, что за какие-то полчаса по ней пробежало стадо слонопотамов, поэтому, она решила сделать перерыв, невольно начав рассматривать плакаты, которыми была увешена вся комната.

– Твои? – поинтересовалась Ольга, попытавшись завязать беседу.

– Да, – буркнула Кристина, раскрашивая буквы тетради.

– Вот этот классный, – ткнула Ольга пальцем в одно знакомое смазливое лицо.

– Вы что… слушаете его? – недоверчиво спросила Кристина, отвлеклась от своего занятия и подалась вперёд, словно принюхиваясь.

Ольга напела незатейливый куплет услышанный год назад на студенческой вечеринке.

– Да ладно?! – воскликнула Кристина, подскочив на стуле.

Ольга впервые видела, чтобы она проявляла хоть какие-то эмоции. Видимо от шока мозг неожиданно вытащил ещё один вирусный мотивчик этого исполнителя про то, что девчонка затмила, влюбила, а сама отвалила.

– А вы новые песни слышали? – воодушевилась Кристина продвинутостью учительницы.

– Нет, времени не хватает, – соврала Ольга естественно ни капли не интересовавшаяся творчеством подросткового исполнителя.

– Хотите сейчас включу?

Кристина подскочила к рюкзаку, доставая оттуда телефон.

Её зверьковатые черты лица немного сгладились, став более человеческими. Ольга, боясь упустить момент, пожертвовала остатком времени, прослушав безликие песни. Все они были о любви к единственной, как парень её добьётся, да на острове вместе им хорошо будет, а потом напоследок еще и в Космос улетят.

Пока Кристина напевала, Ольга неожиданно поняла, как можно заинтересовать её. Из пестроты тел на плакатах она выцепила испанского певца. По крайней мере, его имя и фамилия говорили об этом. Отметила, что к следующему занятию надо будет его песни посмотреть.

Когда Светлана Григорьевна вернулась с маленькой, то Ольга хотела уйти, чтобы не мешать. Но Кристинина бабушка настолько душевно предлагала выпить чай, что отказываться было неудобно.

На маленькой кухне Кристина ловко доставала чашки из шкафа и ставила их на стол, пока сестра вертелась у нее под ногами.

Светлана Григорьевна поинтересовалась, как прошло занятие. Боясь, что ребёнок снова превратится в хорька, Ольга уклончиво ответила, что Кристина – способная, но из-за лени много проблем.