Следующая цель союзников – взятие Парижа – была реализована очень быстро, несмотря на то что вместо генерал-фельдмаршала фон Клюге, покончившего жизнь самоубийством 18 августа 1944 года, Гитлер поручил командование Западным фронтом генерал-фельдмаршалу Моделю, известному своей стойкостью и получившему за это прозвище «гений обороны». Только 6 сентября 1944 года новым командующим Западным фронтом был назначен генерал-фельдмаршал фон Рундштедт, уже командовавший ранее германскими войсками на Западе, в то время как генерал-фельдмаршал Модель принял командование группой армий «Б».

Тем временем 1 сентября 1944 года в Гранвиле генерал Эйзенхауэр принял на себя командование всеми союзными вооруженными силами в Западной Европе. Тем самым теперь в его подчинении находились:

6-я группа армий под командованием генерал-лейтенанта Диверса,

12-я группа армий под командованием генерала Брэдли и

21-я группа армий под командованием фельдмаршала Монтгомери.

Теперь союзники могли начать свое наступление через Францию на Западный вал (линию Зигфрида).

В этот момент германская сторона ощутила острую нехватку тех пятнадцати боеспособных дивизий, которые были потеряны в Фалезском котле. Вырвавшиеся из окружения немецкие танковые и моторизованные дивизии представляли собой в лучшем случае всего лишь полки. Как сообщал Гитлеру в своем донесении от 29 августа 1944 года генерал-фельдмаршал Модель, каждая из этих измотанных в тяжелейших боях дивизий теперь насчитывала в своих рядах всего лишь от 5 до 10 танков. Союзники стремительно продвигались вперед, преследуя по пятам отходившие немецкие дивизии, и уже 4 сентября взяли Антверпен.

Теперь немецкий оборонительный рубеж проходил от Антверпена по Альберт-каналу и реке Маас к Западному валу (линии Зигфрида), а затем шел вдоль Западного вала на юг до швейцарской границы. По словам генерал-фельдмаршала Моделя, чтобы удержать этот оборонительный рубеж, требовалось 25 свежих пехотных дивизий и от 5 до 6 полностью укомплектованных танковых дивизий.

«В противном случае, – утверждал Модель, – ворота в Западную Германию будут открытыми». (См.: Уилмот Ч. Битва за Европу.)

Ранним утром 11 сентября 1944 года американская разведывательная группа незаметно пересекла немецкую границу и первой вступила на территорию Германии в районе городка Прюм, расположенного в земле Рейнланд-Пфальц. Тем самым соединения западных союзников оказались у ворот рейха. Теперь можно было начинать вторжение в глубь Германии.

Менее чем через три недели после начала 6 июня вторжения союзников на Западе, 22 июня 1944 года, в третью годовщину операции «Барбаросса», Красная армия, в свою очередь, перешла в крупномасштабное наступление, начав операцию «Багратион».

Битва в Белоруссии по задействованным в ней силам была похожа на вторжение англо-американцев, но происходила на Восточном фронте. Красная армия, насчитывавшая 2,5 миллиона солдат в своих 185 дивизиях[1], начала наступление против 500 000 немецких солдат группы армий «Центр», не располагавших абсолютно никакими танковыми соединениями[2]. Незадолго до этого все танковые дивизии группы армий «Центр» были переброшены на юг, в район действия группы армий «Южная Украина», где Советы для ввода противника в заблуждение имитировали стратегическое сосредоточение и развертывание крупных сил. Отдел Генерального штаба сухопутных войск «Иностранные армии Востока» генерала Гелена оказался не в состоянии раскрыть эту грандиозную мистификацию советского командования. Так началось крупномасштабное советское наступление, которому немецкая сторона не могла противопоставить соответствующие силы и средства обороны. Это наступление закончилось полным разгромом группы армий «Центр» и позволило Красной армии в течение всего лишь нескольких недель выйти к границам Восточной Пруссии и на рубеж реки Висла.

В ходе этого стремительного наступления Красная армия продвинулась дальше на запад почти на 600 километров. Она добилась такой победы, о которой маршал Сталин не мог даже и мечтать.

Под смертоносным ураганным огнем 45 000 орудий и градом бомб и снарядов с 4500 самолетов, вступивших в бой в первый день наступления, и под гусеницами устремившихся вперед стальных ударных клиньев из 6100 танков и самоходных артиллерийских установок погибла целая немецкая группа армий. Были полностью разгромлены 28 немецких дивизий, насчитывавшие в своих рядах около 350 000 военнослужащих[3].

Своевременная перегруппировка сил и оставление укрепрайонов, которые Гитлер приказал защищать до последнего солдата, могли бы предотвратить такую ужасную катастрофу. Вместо этого в жертву были напрасно принесены 350 000 немецких солдат и открыт путь противнику на запад вплоть до границ Восточной Пруссии (и рубежа Вислы, где советские войска создали ряд плацдармов).

Еще 20 июня ни Гитлер, ни его советники не верили в возможность нового советского крупномасштабного наступления на участке группы армий «Центр». Даже донесения о крупномасштабной передислокации советских войск, поступавшие с этого участка Восточного фронта, считались в ставке фюрера «ложными» и призванными «лишь ввести германское командование в заблуждение».

Верховное командование вермахта было абсолютно убеждено в том, что новое русское наступление может произойти только на участке группы армий «Южная Украина». Но все оказалось лишь военной хитростью русских, которые с помощью большого числа поездов с составами порожних вагонов инсценировали переброску по железной дороге на южный участок Восточного фронта крупных воинских соединений.

В конце концов, по предложению генерал-фельдмаршала Моделя, крупные танковые соединения были сняты с участка фронта группы армий «Центр» и переброшены на юг в распоряжение главнокомандующего группой армий «Северная Украина» с целью мощным ударом урегулировать положение в районе Ковеля. 8 танковых дивизий и 2 моторизованные дивизии должны были на участке фронта группы армий «Северная Украина» помешать противнику, «который перебросил сюда свои крупные силы, прорваться через Лемберг (Львов) и Варшаву к Кёнигсбергу и тем самым окружить как группу армий „Центр“, так и группу армий „Север“, а также перерезать все их пути сообщения и подвоза».

Как оказалось, германские военачальники сильно заблуждались на этот счет, так как маршал Сталин никогда не считал свою Красную армию способной осуществить такую крупномасштабную и грандиозную военную операцию. (Даже операция «Багратион» на участке фронта группы армий «Центр» проводилась с целью «продвинуться вперед примерно на 150 километров».)[4]

Из-за абсолютно неверной оценки сложившейся обстановки группу армий «Центр» лишили почти всех танков и трети сухопутных войск.

Генерал-фельдмаршал Буш, главнокомандующий группой армий «Центр», пояснял, что тем самым его лишили всякой возможности противодействовать сосредоточению вражеских сил и средств на направлении главного удара перед его фронтом путем своевременной передислокации своих моторизованных частей.

4 июня 1944 года командование группой армий «Центр» указывало в своей оценке противника на то, что локальные сосредоточения сил и средств Красной армии перед немецким фронтом в любое время могут быть увеличены путем передислокации новых крупных вражеских соединений. Поэтому следовало рассчитывать на то, что во многих местах Восточного фронта противник будет предпринимать атаки с постоянной сменой направления главного удара, «чтобы тем самым добиться сковывания немецких сил».

19 июня 1944 года командование группой армий «Центр» докладывало о том, что на участок фронта перед 9-й армией противник подтянул крупные резервы, в число которых входили и танковые соединения. В частности, было обнаружено появление 33-й гвардейской армии у селения Рясна Могилевской области и 11-й гвардейской армии у шоссе юго-восточнее Витебска, а также 5-го стрелкового корпуса близ реки Суходровка. Кроме того, сообщалось, что в районе Смоленска появилась 5-я гвардейская танковая армия.