Отбросив перо, Балимор встал и направился к выходу, намереваясь прекратить это безобразие.

Если кое-кто здесь забыл о деле, он напомнит.

– Эй, прекратите! – заблеял старик.

Девицы носились вокруг бани. На третьем круге чародей загородил им дорогу и понял, что переоценил свои силы. Его сшибли, и удар получился такой, что искры полетели у бедолаги из глаз. Балимор низвергся оземь, аки сухая коряга.

– Упс, – сказала Шэни, склоняясь над ним. – Перестарались!

– Это ты виновата, тощая задница!

В поле зрения чародея возникла вторая голова.

– Чего? У кого это тощая!

– Помнишь Сладкую Бетти из таверны в Москринне? Так тебе до нее далеко!

– Сейчас я тебе мозги вышибу, курва!

Чародей вытянул руку, упираясь указательным пальцем в небо.

– Кхххыыы… – сказал он, хватая ртом воздух. Вместе с воздухом он всосал пролетавшую мимо муху и закашлялся.

– Ладно, давай затащим его в дом, а то помрет, – сказала Ансива.

Эльфийки взяли старика за ноги и поволокли, словно мешок. Через некоторое время Балимор оказался на своей кровати.

– Если… если… чтоб вас дьяволы взяли! – забулькал он, наполняясь праведным гневом. С каким наслаждением он всыпал бы сейчас этим бандиткам по голым задницам! – Чтоб вы запаршивели… я стараюсь ради вас… я… кхыыыыы!..

Шэни, повисшая на спинке кровати, с тревогой посмотрела на сестру:

– Слушай, он ласты не склеит?

– Может, и склеит, – пожала плечами Ансива. – Ему двести лет. Тут призадумаешься.

Старик бился в конвульсиях, пытаясь донести до столь невосприимчивых и неблагодарных ушей свою мысль.

– Быстро… быстро…

– Дедуля, дыши глубже, – посоветовала Шэни. – Глубже. И говори четко и ясно.

– В баню! Идите вы в баню!

Балимор состроил зверскую рожу.

– В баню!.. Хринг Кривонос уже ищет вас… Как выдумаете, что я ему скажу, если он найдет вас здесь? В баню и в путь!

Шэни погладила его по щеке и немножко всплакнула, после чего выругалась, как могут ругаться только солдаты.

– Ладно, идем, идем. И чего волноваться? Магистр, тебе это вредно, понял?

Балимор полежал, отходя от столкновения.

Да, кажется, нажил он себе проблем на старую задницу.

Посмотрев на чучело Вирлпуса, чародей сказал:

– Надеюсь, овчинка стоит выделки.

Хринг Кривонос напоминал раздувшегося от крови комара, такой же красный, а его ярость могла сравниться разве что с яростью упустившего добычу тарантула.

Похмелье, которым страдал главарь шайки, ничуть не смягчало столь свирепого настроения.

– Все обшарили? – прорычал он, восседая на своем троне и глядя на дрожащего разбойника.

Крукс славился отвагой и силой и всегда первым кидался на вооруженные до зубов конвои, что сопровождали караваны с добычей, но сейчас выглядел побитым щенком. Ростом под два метра, разбойник казался гораздо ниже и с каждой минутой уменьшался.

– Все, все до последнего уголка, – промямлил он.

Непонятно почему, но именно его Хринг назначил руководить операцией по розыску беглецов. С него, получается, в итоге и спросят.

Радовались этому обстоятельству все, кроме Крукса.

– И что? – Кривонос вылил в рот целую кружку холодного пива. Отрыжка поколебала висящие на стенах грязные гобелены.

– Их нет в замке.

– Дебил, это я и так знаю!

Крукс облизал пересохшие губы. Главарь опохмелиться не давал и единственным оставшимся бочонком пива владел единолично.

Смотреть, как Хринг утоляет жажду, не было никакой возможности.

– Ты снарядил погоню? Прочесываешь окрестности?

– Снарядил…

Легко было сказать. Приказ-то он отдал, но, как явствовало из последних донесений, погоня до сих пор не выбралась за пределы замка.

Полумертвые после вчерашнего, головорезы не в состоянии были двигаться быстрее улитки. Если бы главарь выглянул сейчас во двор, он бы увидел, как пятерка храбрецов лежит на земле рядом с лошадьми и постанывает сквозь зубы.

Хринг внимательно разглядывал Крукса, а тот уже прощался с жизнью. Не меньше десяти раз верзила был свидетелем, как вожак расправляется с провинившимися. И вот он сам подошел вплотную к роковой черте.

Страх, ужас и отчаяние наполняли замок. Ведомая инстинктом, основная часть бандитов попряталась по темным углам. Известно ведь, что если Хринг гневается, тем более, после бурной ночи, лучше на глаза ему не попадаться.

Ходили-бродили по замку слухи о предательстве Дейнара и Хлока. Кто-то болтал, что они очистили сокровищницу, кто-то что свистнули у Хринга его выходные кальсоны, кто-то вообще нес ахинею о колдовстве и дьявольщине. Мнения разнились, однако все были уверены в одном: пришла беда.

Хринг слез с трона и подошел к разбойнику вплотную. Ручища сграбастала Крукса за отворот рубахи.

– Слушай, недоумок, сын осла и сколопендры! – сказал главарь почти ласково. – Ты, наверное, думаешь, что дело и выеденного яйца не стоит?

Крукс, конечно, так не думал. В первом приближении. Во втором, в глубине, души задавался вопросами.

– Они украли мое золото, моих лошадей, часть трофеев из эльфийского обоза, – сказал Хринг, демонстрируя разбойнику свои стоматологические ландшафты, впечатляющие безобразием. – Думаешь, я стерплю? Сделаю вид, что ничего не было?

– Нет, нет, конечно! – пролепетал Крукс, видя, что главарь ждет ответа.

– Хороший мальчик, схватываешь налету. – Хринг потеребил его за ухо. Ухо слегка хрустнуло, но верзила не издал не звука, хотя и скривился от боли. – Но самое главное не золото и эльфьи бумажки. Эти выродки утащили у меня Лезвие Зари.

– Лез… Да?

Хринг носил кинжал на поясе и не расставался с ним ни на минуту. Обладание старинной эльфийской реликвией стало для него настоящей манией. Хринг полагал, что кинжал дает ему мистическую силу и таинственным образом укрепляет власть. И, возможно (мечтал Кривонос), когда-нибудь приведет его к новым ее вершинам.

И вот – кинжала нет. Только сейчас Крукс заметил, что на поясе главаря не болтается ничего, кроме самого обычного ржавого меча.

И испугался еще больше. Что золото и лошади? Дело наживное, а вот кинжал, единственный в своем роде, кинжал, о котором ходили легенды, кинжал, который…

Верзила почувствовал тошноту.

– Кинжал надо вернуть, – сказал Хринг, глядя в стеклянные от похмелья глаза Крукса. – Иначе… Я сварю тебя в кипятке. Понял? Твоя единственная возможность избежать этого – найти Дейнара и Хлока. И тогда в котел отправятся они. Вряд ли ты знаком с арифметикой, но, поверь, в данном случае она простая. Или – или.

В горле Крукса булькнуло, совсем как в котле с кипятком.

– Теперь это дело чести нашей банды, – сказал Хринг, отпуская верзилу и для усиления драматизма отходя к подоконнику. Там он остановился, сцепив руки за спиной. – Я не могу позволить всякой швали покушаться на мою власть. Дейнар и Хлок понесут суровое, но заслуженное наказание. Понял?

– Понял, – простонал верзила, проклиная тот день, когда его произвела на свет в придорожной канаве одна труженица чакбакского борделя.

Хринг присмотрелся к тому, что делается во дворе. Видел он неважно, поэтому по привычке оттянул правое веко в сторону.

Двор заполняли еле ползающие, полумертвые разбойники. Передвижения их не имели никакой системы и даже хорошая хворостина по мягкому месту вряд ли смогла бы сейчас мобилизовать работников ножа и топора на великие свершения.

Самыми адекватными обитателями замка были лошади, но они соображали еще меньше, хотя вчера и не пили.

– Та-ак, – сказал Хринг Кривонос. – Значит, это погоня?

На его глазах один разбойник, добравшись до лошадиной поилки, окунул в нее верхнюю часть тела, видимо желая утопиться.

– П… п… – Вот все, что смог ответить Крукс.

– У них и так форы в девять часов! Где они могут быть теперь? – заорал Хринг, потрясая потолки. – Ты соображаешь?

Крукс, на свою беду, соображал.

– Погоню возглавишь ты! Достань мне их хоть со дна Лернейского Провала, где обитают гигантские пиявки-людоеды! Хоть с луны, хоть из нутра вулкана на острове Муш-Муш!