– Какие глупости, Юля?
– С нашим Славиком…
– С Вячеславом Игоревичем? А какие глупости с ним я могу делать?
– Какие-какие! Детей, например!
– Кого?! – я поражена Юлиными словами. С чего она вдруг о детях? – Ты с ума сошла? Каких детей?
– Главное, что бы ты, Леночка, с ума не сходила!
– И не собираюсь!
– Можешь сказать, что это не моё дело, но я скажу: Славик – прошедший этап. Сказали спасибо и забыли. А он тебе ничего такого не предлагал?
– Про детей? Нет.
– Удивлена!
Удивлена она! Я тоже удивлена её удивлением! Придумает вот. Поделиться ещё с ней хотела… Вячеслав Игоревич недавно странную фразу сказал. До сих пор не могу понять – что она значит. Позавчера, когда все вопросы про защиту: и мою, и Данилы, и Тихона, обсудили, мы с ним опоздали в столовую. На пять минут, но выдачи еды уже не было. А есть хотелось. Я вообще очень часто хочу есть. Прошли дальше по улице, а там…
– Попытаем счастья? – спросил меня Вячеслав Игоревич. – Может быть, здесь нам удастся кого-нибудь съесть!
Я согласилась. Вошли. По названию – харчевня, взгляд в меню – чистый ресторан.
– Господи, как всё дорого! – ужаснулась я. – Вячеслав Игоревич, что будем делать?
– Мы, Лена, – ответил он. – Съедим всё, что нам понравится. Выбирай!
– Но дорого же! – повторяю я.
И улыбаюсь, кокетливо:
– Я вас разорю! Вы к этому готовы?
Он тоже улыбнулся:
– За один раз не разоришь, Елена. Видеть тебя голодной – вот подлинное несчастье. А деньги – это ерунда. Они и нужны, чтобы их тратить…
Пока ждали заказ, нам принесли блюдо с пирожками. Мол, мы в их заведении впервые, есть традиция, бесплатное блюдо дня от шеф-повара – пирожки с жаренной капустой. А мы её оба не любим, это давным-давно установлено.
– Капуста! – в сердцах сказала я. – Не люблю!
Вот тогда он накрыл своей рукой мою и, глядя прямо в глаза, очень серьёзно сказал:
– Лена! Хотите я уведу вас в мир, где вам никогда не придётся есть пирожки с жаренной капустой?
Вот и гадаю теперь. Что это значит? Шутка? Но почему сказано именно так, серьёзно, в глаза? В какой-то другой ресторан приглашает, где из капусты блюд нет? Непонятно. Вот и решила: если не поняла, то молчи – за умную сойдёшь. Промолчала… Но это не может же быть приглашением делать детей! Мне даже стало смешно. Представила, как Вячеслав Игоревич серьёзно так мне говорит:
– Лена-Елена! Пойдёмте делать детей!
Расхохоталась. Ерунда полная.
Не нравится мне тема для разговора, пытаюсь её сменить:
– Юля, а ты не волнуешься перед защитой? Меня вот опять трясти начинает.
– Волнуюсь, Ленка, волнуюсь, как дурочка. Казалось бы, мой папа – председатель этого действа, я знаю, что пятёрку мне поставят сто процентов, а всё равно волнуюсь. Кстати, Лен, ты идёшь работать со мной в конструкторский? Сейчас место для тебя есть, но день, два…
– Скорее всего да, Юля. Работать же где-то надо. Наши ещё будут?
– Вера и Тихон – точно. Ещё пара человек под вопросом.
– Тихона тоже в конструкторский? – удивляюсь. – Он же в другое место хотел…
– Тихона на производство. Он, если хочешь знать, уже месяца четыре работает. Премию заработал и отпуск маленький. Как раз для диплома.
Задумываюсь. Многие, оказывается, работу себе уже нашли. Одна я, как беззаботная бабочка, порхаю, ни о чём не заботясь… Нет, так быть не должно. Девчонки рядом, отец Юлин, если что, прикроет, наверное. Он у неё какой-то очень надёжный, правильный. Лучшего места для работы мне и не найти. Решено!
– Знаешь, Юль, пойду. Сто процентов. С тобой, с Верой. Всё проще будет…
– Только я в конструкторском полгода буду, учти. Меня родители решили на финансы двигать, в мамину епархию. А решение твоё правильное, Ленка! Правильное! Будем зажигать вместе! Свобода! Деньги! Мужчины! Приключения! Знаешь, сколько там молодых парней работает?!. Подберём тебе нормального, ты же у нас серьёзная, на глупости не размениваешься… Жизнь – она сегодня только начинается! Или, если точнее, то завтра. Или – когда отдохнём недельку от учёбы.
Двери опять открываются. Возникает Наталья Алексеевна, Вячеслав Игоревич, Данила, «зори здесь тихие». Браты-акробаты, Юрец и Сергей, начинают свою суету, сейчас их очередь. Потом защищается Юлька, потом уже я. Данила словно раздулся, наверное, от гордости. Вячеслав Игоревич поздравляет его, чего-то желает. А вот Тихон не очень радостный. Данила подскакивает к нам:
– Лена, Юля! Ни пуха вам, ни пера! Я – готов! Инженер…
– К чёрту! Поздравляю, – осторожно отвечает Юлька.
– К чёрту! Поздравляю! Я искренне рада! – говорю я.
– Я на улицу сбегаю, – зачем-то сообщает он нам. – Меня прямо прёт всего от этого!
Убегает. Вячеслав Игоревич негромко говорит Тихону:
– Ты молодец, Тихон. Хорошо держался. Жаль только, что растерялся, мямлить чего-то начал. Ну да будем надеяться…
– Вячеслав Игоревич! – потерянно говорит Тихон. – Ну они что, идиоты? Как я этот второй метод в свою фитюльку засуну?! Там памяти одной до хрена… И мне не нужна точность! Мне реакция системы нужна! Они что, не соображают? Глупый абсолютно вопрос…
– Вот так, Тихон, ты и должен был отвечать, – говорит Вячеслав Игоревич. – Только технически грамотно, конечно. Они теоретики. Второй метод точнее, чаще используется. Вот и спросили: почему ты его не рассматривал даже.
– Ну у меня же все параметры, все требования – всё было расписано. Разве сложно сообразить?!
– Это тебе всё понятно. Ты с этой системой сколько возишься?
– А-а-а, – машет рукой Тихон, но потом оживляется. – Кстати, а где вы этот отзыв взяли? Я аж заслушался. Ни шиша себе, думаю, сколько я полезного сделал! Позавчера, когда обсуждали, его не было.
– Вот когда обсуждали, я и понял, что он нужен. Моя вина, что раньше этим не озаботился. Вчера весь день его получал, подписывал, печати ставил…
Во-от вы где были, оказывается, Вячеслав Игоревич. А я уже хотела обижаться. Обещали, что пойдёте со мной гулять. Сами говорили: перед защитой надо хорошо выспаться, погулять, отдохнуть. Я выспалась. А гулять мне не с кем. С Юлей – не хочу. Даниле, дураку этому, звонить? Куда, в общежитие? Вот разбежалась прямо! Я – не идиотка! Хотите, что бы я погуляла, Вячеслав Игоревич – гуляйте меня! Да ты просто раскапризничалась, Ленка! Как кисейная барышня. Да. Ну и что? Я что, всегда серьёзной должна оставаться? Я что, даже покапризничать не могу? Гуляйте меня – и всё! И потом я подумала, что это здорово! Почему мы только по учёбе встречается? Напросилась, короче. Вячеслав Игоревич сказал, что очень, очень постарается… А потом звонит: Лена я не успеваю, извини, дела, работа…
– Получается, – переспрашивает Тихон. – Что вы сами этот отзыв написали, а потом Юлиного отца подписать попросили?
– Нет. С Юлиным отцом я не в таких отношениях, чтобы о чём-то просить. А отзыв написал твой непосредственный начальник.
– Степаныч? – поражается Тихон. – Он, разве, кроме как матом, разговаривать умеет?
– Разговаривать – не знаю, а писать, как видишь, умеет.
– Поня-ятно… – тянет Тихон, заметно повеселев.
– Будем надеяться, не переживай.
– Чего мне переживать, – машет рукой Тихон. – Формальности это всё. Никакого значения они не имеют…
Молчим. Ходим. Переживаем опять. Как долго тянется время… Наконец-то! Вываливаются два акробата, Юрец, Серёга, довольные, отстрелялись, физиономии от счастья перекошенные.
– Поздравляем!
– И вам ни пуха, ни пера!
– К чёрту!
Заходим мы с Юлей. Вячеслав Игоревич с нами.
Славик
Ну вот и очередная «смена караула». Юле, тихо, в спину:
– Удачи!
Усаживаюсь в стороне. Елена – рядышком, справа. Чтобы держать проход мимо нас свободным, двигаю стул совсем впритык к Лениному. Ощущаю… не знаю чего, сложно определить: всплеск энергии?, электрический удар?, шок? – просто её коленка касается моей. Даже сквозь штанину чувствую, какая она тёплая. Тёплая и почему-то красивая. Уверен, что красивая, хотя глазами и не смотрю. Я смотрю на неё. Совсем изволновалась, покраснела, в глазах, похоже, отчаянье, паника, слёзы. Глазами ищу её руки. Они, оказывается, аккуратно лежат на коленках. Поневоле смотрю на них. И на руки, и на коленки. И в самом деле – красивые… А то ты этого раньше не знал, Слава? Знал, но ещё раз увидеть – приятнее. Накрываю её руку своей, тихонько глажу – получается и руку и коленку немного – успокаиваю. Говорю ей тихо, в самое ухо, сквозь волосы:
