Если бы Вячеслав Игоревич «истекал», как Юлия считает, то это давно проявилось бы, думаю. Уж наедине-то мы с ним, особенно последние полгода, часто бываем. Он как-то пошутил, что муж с женой столько времени вместе не проводят, как мы с ним. Задачка у меня очень сложная, сама не всегда соображаю. А он как-то ненавязчиво подскажет – и всё к арифметике и логике сводится. Уж тогда-то я и сама могу. Ну и с оформлением проще. Да и вообще с ним интересно. Со мной он себя ведёт не так, как с той же Юлькой, например, но очень аккуратно. Ладонь мою своей накрыть может. Ещё я ему позволяю почему-то волосы мои за левое ухо заправлять. Он когда рассказывает, так иногда делает. Я это вообще-то только маме позволяю. Отцу, брату, наверное, позволила бы. Юльке, возможно, ещё. Если честно, то тому, что и он это делать может – есть объяснение. Но это, как говорится, совсем другая история. А правая моя сторона под запретом прикосновений. Шрам у меня там. От уха – и почти до груди спускается. С детства. С тех пор и прячу его от всех. Не хотите истерики – не лезьте к правому уху. Так вот, Вячеслав Игоревич как будто знает об этом. Возьмёт аккуратно прядь волос слева и – как расчёской – за левое ухо забрасывает. А с правой стороны – никогда. Ещё он мой «локон страсти» любит раскачивать. Он его «завлекушкой» называет. Мальчики бы наши так «истекали». А то суют руки куда не надо… А вот… Вот вдруг если бы Вячеслав Игоревич стал ко мне приставать? Захотел бы меня поцеловать, например?.. Стала бы я кричать, сопротивляться, протестовать? – Не знаю. Может быть, и нет…

– Елена! – вижу перед собой негодующую Юлию. – Ещё одна звёздная девушка у нас объявилась?! Ты нам помогать будешь?

– Ага!

Буду, Юля, буду. Что делать-то надо? И пора бы уже Вячеславу Игоревичу появиться. Начнётся всё скоро, а его нет…

Славик

Третья точка уже. Что же нигде нормальных белых роз нет? Ну а здесь, интересно, как с этим дело обстоит? Ага, белые есть, даже неплохие, но без запаха… А те, что с запахом – хилые какие-то и вялые…

– Кремовые и розовые розы у вас замечательные, спасибо, но мне нужна белая, белоснежная…

Не хочу Лене-Елене обычную розочку дарить. Она – необычная, значит, и роза для неё тоже необычной быть должна. Последняя точка осталась, посмотрим там. Сколько время, кстати? Так, до начала защит 45 минут. Успеваю, короче…

Ага, около последней точки – газелька. Ух ты, как интересно, оказывается, цветы транспортируют. Если и здесь не повезёт – тогда и не знаю, что делать…

Повезло, однако! Большая, белоснежная, аромат нежный. И сама розочка – свежая, колючая. Оно!

– Да, в целлофан заверните, пожалуйста.

Теперь довезти в целости и сохранности главное. Трясусь в маршрутке. Минут десять – и я на месте.

Цветочек-то ты купил, а вот говорить что будешь, Славик? Какая она милая и хорошая? Как с ней замечательно было работать? Что никогда её не забудешь? Как об этом вообще говорят, интересно… – И не стыдно тебе, Славик? Не мальчик, вроде, уже. А простых вещей не знаешь… Простых?! Это тебе не модель системы построить и испытать её на нормальный и аварийный режим работы. Это сложнее. Гораздо сложнее. Ничего такого раньше с тобой не случалось? Случалось… Но там как-то всё было само собой… Ну и вот! Положись на случай! Подожди божественного откровения! Надейся, что в самый такой момент тебя нужным словом и шандарахнет! – Ерунда, не верю я в это…

Начать с обычной белиберды? И только потом… Поздравляю вас с получением диплома, Лена, вы закончили университет, стали специалистом, стали совершенно взрослой и теперь мы, возможно, сможем с вами дружить и в дальнейшем… – Бред!

Лена, давайте я буду вашим парнем? Вашим бой-френдом? Вашим молодым человеком? – Чемоданом… Лена, я вас хочу?!. – Ещё больший бред!

Лена, выходите за меня замуж?.. – Вот ты ей нужен! Сколько тебе лет, старина? А ей? Разница-то не очень большая, бывают и такие семьи… Да нет, Славик, девять лет – это много, это достаточно много. Сейчас для неё особенно… А ты гурман оказывается, молодую девицу в жены себе захотел, да?.. Не в этом дело… Просто… Но если я всё время о ней думаю? На руках её носить хочется, хорошее что-то делать… Может быть, это любовь? – Любоф-ь, моркоф-ь… Если согласится, то это, конечно, самый-самый для меня вариант. А вот если откажет, то тогда многие пути-дорожки будут обрезаны… Лучше, пожалуй, не рисковать… Или разрубить всё одним махом? Да – да! Нет – нет!.. А вот если попытаться понять, что если – нет, то тогда получается, что сегодня – последний день. Всё. Больше вы не увидитесь… Нет причины для встреч. И тоска какая-то сразу наваливается… Что же придумать?

Опять предложить увести её в мир, где ей никогда не придётся есть пирожки с жаренной капустой?.. Да уж, Славик, твои шуточки непонятны и общеизвестны… Посмотрит она на тебя, как на дурака, и промолчит… Было уже такое, предлагал. Отвела глаза и промолчала.

Как же это сказать?

Елена, вы мне нравитесь. Очень нравитесь. Возможно, мы и далее сможем с вами встречаться? Если вы не против… – Жалко как-то звучит. Но этот вариант ещё более-менее…

Или испугаешься и ничего не скажешь? – Этого-то и боюсь. Раньше, наверное, говорить надо было. Когда была неизбежность последующих встреч… Когда бедной девочке очень сложно было бы… Послать тебя сложно было бы, короче.

Всё, никаких божественных откровений! Скажу, что нравится она мне. И что хотелось бы и далее встречаться… Устал от этой глупости. Что будет – то и будет. Университета нет, и никакой этой идиотской этики тоже нет. Вот и так!

Приехал… Так, теперь главное – незаметно пробраться и спрятать нашу розочку. Не хочу, чтобы её вообще кто-либо видел. Это наше с Леной дело – и только наше.

Лена-Елена, что же я к тебе так привязался? Сумасшествие какое-то…

Суетятся, небось, с защитой уже. Столы-фрукты-минералки раскладывают… Волнуются… Пять минут позора – и ты инженер! Вперёд, Славик! Моральная поддержка своих дипломников – твой святой долг. Какие бы свои личные симпатии ты там не переживал…

Лена

Приготовления почти закончены. К защите дипломов всё готово. Наталья Алексеевна, довольная, воцаряется на своём рабочем месте, перекладывает какие-то бумаги, щёлкает мышкой… Люда, ругаясь с Сергеем, вешает плакаты. Вера с ними. Она спокойна, как танк. А ко мне волнение возвращается. Где был мой текст?.. Всякие записки и мысли?..

Вот и Вячеслав Игоревич! Я вижу его в конце коридора. Я не зря ждала. Я знала, что он придёт. Мысленно оглядываю себя. Как непривычно в платье с полуоткрытыми плечами. А как там мой бант, розочка и полуворотник одновременно? Всё правильно? Да! Молодец, мамочка! Здорово придумала! А «завлекушка»? На месте… Ну, Вячеслав Игоревич, готовьтесь к поражению глаз!

– Вячеслав Игоревич! Как хорошо, что вы пришли! Я уже думала, что вы не придёте!

– Здравствуйте, Лена! Здравствуйте, ребята! Лена, я не мог не прийти! Даже хладным трупом приполз бы, наверное… Боитесь? Волнуетесь?

– Чего нам, кабанам, волноваться? – говорит Тихон. – Пять минут позора…

На Тихоне очень странный наряд. Рабочий комбинезон со множеством карманов. Только необычно чистый и новый, похоже. Вячеслав Игоревич улыбается:

– Ох, Тихон! Не кочегары мы, не плотники… Что ж это у вас за костюм такой интересный?

– Ну а чего? – отвечает «наши тихие зори». – Удобно же! Он чистый, я его постирал, погладил. Потом же всё равно в лес, праздновать, дрова собирать, костёр жечь. Удобно.

– Ладно, – Вячеслав Игоревич знает, что у Тихона всегда свой взгляд на происходящее. – Не одеждой славен, как говорится… Хотя лучше было бы, чтобы ты был такой же представительный, как наши браты-акробаты, например. Или – Данила! Кстати, никогда тебя таким солидным не видел. Костюм великолепен.

– Спасибо, – басит Данила.

Замечаю, что на меня Вячеслав Игоревич старается не смотреть. Торжественно улыбаюсь. Конечно же, я его поразила! Возможно, в самое сердце!