– Яды? – уточнил Каспиан, с настороженностью посмотрев на саквояж в своих руках.

– Не только. – Заметив интерес жениха, Эйви принялась говорить с энтузиазмом, восторженно: – Как и мой отец, я умею делать укрепляющие настойки, обезболивающие средства, мази… Много всего. У меня выходят отличные зелья. Кое-что я уже делаю по собственным рецептам. Но патентовать созданные лекарственные средства можно лишь после официального испытания и подтверждения их благоприятного действия на организм. А встать во главе исследовательской группы разрешается только дипломированному специалисту. Я только в начале пути. Понимаешь? У меня столько идей! Столько планов…

Каспиан потер подбородок и задумчиво пробормотал:

– Ругхов хвост. Ещё одной Дэвис мне не хватало.

– Не поняла. – Эйви нахмурилась. – Какой девиз?

Вместо ответа Каспиан попросил:

– Эйвери, исправь меня, если я что-то не так понял. Ты всерьёз веришь, что король разрешит наследнице графа Айверсона не выходить замуж. Правильно? Считаешь, что его величество не вспомнит о твоей принадлежности к древнейшему роду и о том, носительницей какой силы ты являешься? Думаешь, он разрешит тебе открыть лабораторию и заниматься смешиванием лопуха с крапивой? – Каспиан покачал головой и назидательно продолжил: – Ты – представительница сильнейшей ветви магов. Ты – та, кто может подарить королевству сильных верных подданных – будешь варить мази от подагры и создавать личные рецепты слабительного? Считаешь, тебе позволят избежать свадьбы?

– Ты неправ во всём, – ответила она, гордо вскинув подбородок.

– Где я ошибся, Эйвери? – уточнил Каспиан, внимательно глядя на неё.

– Прежде всего, ты неправильно выбрал тон для этого монолога! – выпалила Эйви. – Он оскорбителен. И потом, мои зелья…

– Да плевать на них, – отмахнулся Каспиан. – Даже если ты создашь нечто невероятное, тебе скажут: “Молодец, деточка, а теперь иди и исполни свой долг перед королём и королевством”. Очнись, Эйвери. Даже твоего отца – лучшего специалиста в своём роде – вынудили жениться второй раз для продолжения рода. А он мужчина. И он же специалист, который уже занял место в истории зельеварения. Или взять, скажем, меня. Считаешь, я горел желанием связать себя узами брака и стать заложником семейной жизни? Да мне даже выбора не дали сделать, просто указали пальцем на того, кто соответствует уровню рода и дара. Такова наша участь, Айверсон.

Эйви собиралась высказать протест, но никак не могла подобрать нужных слов. Они ускользали, пока мозг переваривал услышанное. Вынудили? Отца? Так вот почему он отвлёкся от исследований в своей лаборатории, где пропадал днями и ночами. Тогда, возможно, и в случае с ней Каспиан окажется прав. И замужество – дело решённое. Не с ним, так с другим мужчиной. Например, с каким-то отчаявшимся стариком, у которого так и не появился наследник…

Эйви передёрнула плечами. Ей стало жутко от мысли, что всё действительно может кончиться навязанной свадьбой. И она никогда не сможет заниматься тем, о чём мечтала, к чему стремилась. Что же ей останется? Вышивка крестиком, чтение бульварных романов и рождение высокородных отпрысков на счастье королю?

– Тебе не позволят работать, как простой мирянке. Никогда, – невозмутимо заключил Каспиан. – Даже если мой отец отступится, оставит меня в покое, то найдётся другая выгодная партия. Скорее всего, выстроится очередь из желающих породниться с семейством Айверсон, представленном в твоём милом личике. И его величество сделает всё, чтобы сократить сроки помолвки.

– Выбор есть всегда, – сдавленно прошептала Эйви.

– Скажи это графу Баррингтону, – хмыкнул Каспиан.

– Кто это? – нахмурилась Эйвери, смутно припоминая некий скандал, имевший место при дворе и связанный с озвученным именем.

– Аристократ, посмевший отказаться от предложенной королём невесты, – ответил Каспиан и добавил зловещим тоном: – Теперь он наместник в сером городишке неподалёку от Помпти, Рагосе. Усмиряет ворлоков и другую мерзкую нечисть в Тёмном лесу. И уже едва не погиб.

Эйви вспомнила! Девушки в университете действительно рассказывали о бедолаге графе, что осмелился пойти против воли его величества и был сослан в далёкий страшный город, где в схватке с нечистью лишился обеих ног. И, кажется, глаза. Хотя кто-то говорил о руках…

– Отец сможет отстоять моё право на выбор… – залепетала Эйвери неуверенно. – Он убедит короля в моём таланте. Не отдаст меня замуж, если я не захочу. Папа…

– Ты ведь сама понимаешь, что это чушь, – тихо, но настойчиво сказал Каспиан. – Эйвери, вернись с небес на землю и прими как данность: мы – заложники своего положения. Выбора нет. Выходи за меня.

– Нет.

Она сверкнула глазами, сжала кулаки. Эйви собиралась сражаться до конца. Никогда она не смирится с таким положением дел. Никогда!

– Ладно, – неожиданно спокойно отозвался Каспиан. – Поступим иначе, раз тебе нравятся обходные пути. Эйвери, недорогая, как насчёт старой доброй сделки?

Эйвери выглядела как человек, начавший понимать, что мир устроен совсем не так, как представлялось в мечтах. Пользуясь этим, Каспиан продолжил говорить, старательно подбирая выражения:

– Если ты как следует подумаешь, то поймёшь, насколько выгодным может стать наш союз. Я серьёзно. Выслушай. Мы заключим брак по расчёту, чётко оговорив все правила.

– Правила?

– Совместной жизни, – кивнул Каспиан. – Будет удобно и тебе, и мне.

Он не привык взвешивать каждое слово при общении. Особенно с женщинами. Но ситуация требовала немного рассудительности и много лукавства. Потому теперь Каспиану приходилось сложно.

– Представь, – сказал он, наблюдая за малейшими изменениями на лице Эйвери, – мы вернёмся в столицу женихом и невестой. Изобразим счастье. Ты радостно расскажешь всем желающим о том, что я просил благословения у графа Айверсона. Поездка в Помпти была моей инициативой. Кстати, нужно будет всё же нанять какую-нибудь девицу, чтобы изобразила твою компаньонку. Потом, выждав положенный срок, поженимся. Будет красивая церемония: лучшая церковь, роскошное платье, бриллианты… – Каспиан сбился, заметив тень скуки на лице невесты, и быстро свернул на более интересную тему: – А после церемонии отец отпишет на меня особняк в столице, увеличит ежегодное содержание и перестанет контролировать каждый шаг. Ты тоже обретёшь свободу от преследования претендентов на руку и сердце. И за тобой, как я слышал, тоже идёт хорошее приданое. Так что бедствовать не придётся.

– Пока ты перечисляешь всё то, что я и так знала, – сложив руки на груди, заявила Эйвери. – И я совершенно не понимаю, чему радоваться? Свадьба в мои годы – это приговор!

Каспиан слегка поморщился: Эйвери озвучила его собственную мысль, пугавшую до дрожи все прошлые недели. Но отступать он не собирался.

– Вот здесь и начинается самое интересное, – подмигнул Каспиан, – ведь мы договоримся не вмешиваться в дела друг друга. После брака. Ты сможешь продолжить свои изыскания по зельеварению, а я… займусь тем, что нравится мне.

– Будешь проматывать состояние отца и изменять мне? – подсказала Эйвери.

– Ну, состояние станет моим, и я не настолько мот, как говорят, недорогая. А по поводу второй претензии – это будет изменой только формально, – отмахнулся Каспиан. – Потому что наш договор подразумевает свободу.

– То есть я тоже смогу завести роман на стороне? – Эйвери задумчиво посмотрела в небо и улыбнулась, словно уже мечтая, как примется гулять направо и налево.

Каспиан нахмурился:

– В каком смысле “завести роман”?

– Ну, ты ведь предлагаешь сделку и получить свободу во всём. – Большие синие глаза смотрели на него доверчиво, с интересом. – Значит, каждый из нас будет волен устраивать свою жизнь, как вздумается. И личную тоже.

– Ты же сказала, что любовь тебя не прельщает, – напомнил Каспиан, чувствуя, как всё внутри сжимается от злости.

Его невеста даже в мыслях не должна была допускать измен! За ним девушки всегда в очереди стояли. Любая готова была прыгать от счастья, как только он обращал на неё внимание. Ну, кроме одной. Джейд Дэвис… Эта вершина осталась непокорённой Каспианом. И поплатилась! Вышла замуж за высокомерного чопорного Баррингтона, а теперь наверняка кусает локти в своём Рагосе…