– А у меня есть прыщик… ки… Много! – выпалила Эйви. – Там, где не видно.

– Это где? – Каспиан заинтересованно осмотрел её с головы до ног.

Эйвери молча ткнула в себя пальцем.

Каспиан широко улыбнулся:

– Не будь к себе так строга, недорогая, – попросил он с урчащими нотками, ну чисто котяра! – Твоя грудь, конечно, невелика, но называть её прыщиками я бы всё же не стал. Тем более после того, как выкормишь моих наследников, она станет больше.

– Н-наследников?

Эйви совсем растерялась.

– Наших детей, – кивнул Каспиан.

– Я скандалистка, – со вздохом сообщила Эйви. – Если ты меня увезёшь, буду кричать при каждом удобном случае.

– В кровати?

– Нет же! – Эйви зло сдула прядь волос упавшую на лицо. – На людях. В общественных местах.

– Ты настолько затейница? – Жених заинтересованно подался вперёд.

– Я не о тех криках! – Эйви едва не зарычала. – Почему ты говоришь только о постели?

– А от чего ещё ты можешь кричать?

– От того, какой ты отвратительный мерзкий тип. Я буду всем и каждому сообщать, как несчастна в отношениях с тобой. Тебе будет ужасно стыдно. Лучше откажись от меня сейчас.

– Но тогда я не увижу, как ты скандалишь, – покачал головой Каспиан, – а мне очень нравятся женщины с огоньком. Признаться, чем больше слушаю, тем сильнее ты пробуждаешь во мне интерес.

Эйви раздражённо мотнула головой и предприняла последнюю попытку избавиться от навязчивого жениха законными методами:

– Я люблю другого! – сказала она, вскинув подбородок. – И… возможно, уже жду от него ребёнка.

– Возможно?

– Есть такая вероятность.

– Значит, не будет проблем с невинностью, – пожал широкими плечами Каспиан. – Надеюсь, у вероятности срок небольшой, и мы сможем сказать, что ребёнок родился семимесячным?

– Что? – Эйви подбежала к нему, склонилась и повторила: – Я сказала, что уже была в постели с другим мужчиной. И могу носить его ребёнка под сердцем!

Она прижала ладонь к груди.

Каспиан проследил за её жестом и хрипловато заметил:

– Сердце слева.

– Знаю, – огрызнулась Эйви, передвигая ладонь в нужную сторону.

– А ребёнок первые месяцы находится гораздо ниже, – продолжил жених.

Эйви вспыхнула, припоминая многочисленные уроки биологии. Но ладонь туда передвигать не стала. Выпрямившись, Эйвери, спросила:

– Откуда ты так хорошо знаешь все эти тонкости?

– Я – боевой маг, – ответил он, не сводя с неё глаз, – и обучался основам лекарского дела. Теоретически даже роды могу принять. Разве у зельеваров нет ничего такого в программе?

– Есть. Я тебя проверяла, – сказала Эйвери.

Не могла же она признаться, что растерялась и смутилась настолько, что забыла собственное имя, не то что азы знаний.

– Раз с разговором покончено, приступим к еде, – рассудил по-своему Каспиан. – Угощайся, недорогая.

– Перестань меня так называть! – вспылила Эйви.

– Приятной мне трапезы, – хмыкнул Каспиан и принялся за еду.

А Эйвери, вздохнув, направилась к саквояжу, где помимо личных вещей хранились заготовки для зелий и кое-какие готовые лекарства. Ей очень не нравилось то, что она собиралась сделать. Но и выбора ей не оставили.

…Несколько часов спустя…

– Ваш-ство, – раздалось над его головой. – Очнитесь, э-гей? Он точно не помер?

– Точно, – ответил второй мужской голос. – Тряхни сильнее. Только не покалечь. Уверен, что он на нас собак не спустит?

– Тут не угадать. Может, полисмагов вызвать?

Каспиан открыл глаза и тут же застонал от боли.

– Не надо полисмагов, – сказал он хрипло. – Что такое, Берт?

– Очнулись, милорд! – обрадовался кучер. – А я за вами пришёл. Искал вас, насилу нашёл. Стучу! Вы не открываете. Попросил, значит, горничную проверить, что да как. Она открыла осторожно, а тут вы. Связанный.

Каспиан нахмурился, прислушался к себе.

Действительно, руки были связаны за спинкой стула. Ноги тоже. Простыней. В голове стелился туман. Во рту появился привкус, как после дешёвой выпивки.

– Развяжи, – велел Каспиан, прикрывая глаза. Они болели от солнечного света.

Солнце. Свет…

– Ругхова девка! – выпалил Каспиан.

Незнакомый мужик напротив дёрнулся в сторону и едва не упал. Кучер тихо помолился за спиной своего господина.

– Который час? – спросил Каспиан, стараясь успокоиться.

– Полдень, милорд, – ответил кучер.

– Полдень, – повторил Каспиан, пытаясь вспомнить, как оказался связанным на стуле и понять, куда на этот раз делась его невеста.

“Сущий ангел”, – так назвал её граф Уоллес, когда рассказывал сыну о будущей жене.

“Прибью эту ведьму”, – подумал Каспиан, взглянув на незнакомого мужика, мявшегося у двери. Тот икнул, вынул образ святого из кармана, поцеловал и бочком вышел из комнаты.

– У вас тут это… – промямлил кучер, появляясь впереди и протягивая женский шарф с клочком бумаги.

Каспиан, как раз принявшийся растирать онемевшие запястья, посмотрел на вещи и грязно выругался. Он вспомнил, как Эйвери – недорогая – Айверсон подала ему морс и предложила забыть о временных неурядицах. Каспиан согласился. Выпил подношение, порадовался удачному завершению дела и… перестал чувствовать собственные конечности. Затем отнялся и язык.

А его невеста, быстро одевшись, написала что-то на листке бумаги, пожертвовала розовым шёлковым шарфиком для его запястий и ушла, оставляя после себя приятный сладкий аромат.

Каспиан отнял бумажку у кучера, развернул и прочитал:

“Не ищи меня, Уоллес! В следующий раз в твоей чашке может быть яд”.

– Ах ты ж маленькая наглая… – начал было Каспиан, вскакивая и тут же падая пластом. Лицом вперёд.

Ноги ему развязать не успели.

…Спустя ещё день пути…

– Миледи, ваш багаж.

К ногам Эйви поставили чемодан.

– Благодарю, – кивнула она кучеру. – Напомните, кого вы рекомендовали нанять здесь?

– Мистера Джина Роусса, миледи. Он доставит вас до самого моря. К старым верфям. Там уже разберётесь. Если вам на остров, то два раза в день ходит корабль. Ещё час-другой – и будете на месте. А если захотите остаться на большом материке, так и вовсе проблем не возникнет.

Эйви кивнула. Она знала, что и сам приморский город, и небольшой остров неподалёку называли Помпти. А вот где именно обосновался отец – оставалось загадкой. Это предстояло выяснять на месте.

– Ваш маршрут точно кончается здесь? – хмуро спросила Эйви, устало взглянув на тощего кучеру, привезшего её на очередной перевалочный пункт. – Мы могли бы договориться. Дорога не такая уж и дальняя, так же?

– Нет, миледи, я дальше на север ни ногой, – ответил мужчина. – Неспокойные там места, мрачные. И вам, простите за дерзость, не стоит туда ехать. Опасно это.

– Чем же? – заинтересовалась Эйви.

– Да всем. Вы что, байки про Помпти не слышали?

– А вы во все байки верите? – улыбнулась Эйви.

– Смеяться можете сколько хотите, – покачал головой мужик, – только я туда ни ногой. Нежити там точно валом! Даже до сюда иногда доползает. – Кучера передёрнуло, и он припомнил: – В том месяце крысоптицы налетели. Стаей целой! Мерзкие твари. Еле порешили их.

– Крысоптицы? – Эйви усмехнулась, не скрывая своего скепсиса.

– Могу на облике святого поклясться! – Мужик прижал руку к груди. – Зубастые такие крысюки, чёрные и больше обычных. А шуганёшь их, так взлетают! Хищные! Бр-р.

– Были случаи нападения? – уточнила Эйви.

– Так всех обычных крыс пережрали, – кивнул кучер. – А потом приехал какой-то важный маг из Помпти, поселился в местной гостинице. Жил дня три. Вечерами бродил по улицам и что-то колдовал. Потом уехал, мы глядь – нет больше крысоптиц. Даже тел нигде не осталось. И вообще нечисти меньше стало. У нас водилась пакость разная мелкая – исчезла! Вот такая страшная магия в Помпти.