***
Я сидел в кресле недалеко от кровати Натали и наблюдал за ней, пока она спала. Вообще-то я пришел посмотреть ее сны накануне свидания. Это была старая практика – отсекать то, что может быть причислено «половинкой» к «знакам» во сне, хотя таковыми не является. Я уже говорил, что женщины более падки на все это, но это никак не сексизм, а чистая статистика. Хотя здесь нужно упомянуть, что иногда мы наблюдаем и за снами мужчин – все зависит от стадии отношений, атмосферы в паре и от веры человека в эти самые «знаки» и «пророческие сны». Не спорю, бывает и так, что в сновидениях действительно приходят подсказки и ответы, но чаще всего именно их и не умеют интерпретировать, зато на всякий мусор направлен весь свет мыслей. Вот тут-то самое главное нам вовремя прийти на помощь. Были случаи, когда просмотренный ложный «знак» кардинально менял ситуацию в паре. Ошибки были пройдены, выводы сделаны. А с учетом сложности нашей ситуации, на сны Натали и ее реакцию на них было решено обратить особое внимание. И вот я здесь, сижу, сложив пальцы шатром, и жду, пока моя подопечная окончательно проснется. Осталось еще чуть-чуть.
В ее утреннем сне не было совершенно ничего особенного, поэтому я просто любовался девушкой – волосы с золотыми от солнца прядками разметались по подушке, губы чуть приоткрыты, что придавало ее лицу какое-то детское и беззащитное выражение. Темные ресницы, чуть подрагивающие от рвущегося в комнату солнечного света веки, нежный изгиб шеи с парой родинок и трогательная ямочка на шее между ключицами. Она напомнила мне спящую Ассоль из «Алых парусов» Грина.24 Совсем скоро она проснется. Только кто же твой Грей, дорогая моя «половинка»?
Вся комната, выполненная в скандинавском стиле, как будто застыла в ожидании пробуждения своей хозяйки. И светло-серые шторы из материала, напомнившего мне тафту, которые чуть развевались от легкого ветерка, просачивающегося сквозь приоткрытые ставни. И мягкий ковер молочного цвета с черными зигзагообразными узорами, ожидающий, когда на него опустятся ножки хозяйки. И горы, выписанные в бело-серо-черных тонах, словно в тумане, на стене за изголовьем. И низкий деревянный комод с выдвижными ящичками и фотографиями на нем, и тумбы в виде двух поленьев с серебристыми настольными лампами по обе стороны кровати. Я скользнул глазами от пола до потолка и обратно. Надо сказать, мне очень нравился этот уголок, где я сидел, с большими окнами, стулом, креслом и низеньким столиком, словно отделенный от основной комнаты специально достроенными стенами и распахнутыми дверями. Как искусственно возведенный небольшой балкон или веранда. Кажется, это можно назвать альковом, хотя я могу ошибаться.
Натали зажмурилась, повернула голову на другой бок и открыла свои прекрасные зеленые глаза. Потом снова закрыла их на несколько секунд, зевнула, потянувшись, и растерла лицо руками. Девушка блаженно откинулась на подушку и замерла, полностью расслабившись. Она задержала дыхание на несколько секунд, потом шумно вдохнула и рывком села на кровати. Натали улыбнулась предстоящему дню – и мои губы тоже сами собой растянулись в улыбке. Я знал, что она еще с вечера выбрала наряд для прогулки – полосатую футболку – «тельняшку» и маленький красный винтажный берет, стиль этакой лондонской «парижанки» невероятно шел моей подопечной. Надеюсь, Энжи не подведет (хотя, о чем это я?!), и ее протеже будет выглядеть так же просто, но достаточно стильно и изысканно. Я мысленно связался с подругой и коллегой.
– Энж, ну что у вас?
– Раф, я предпочитаю телефон. Знаю, что так – мысленно – быстрее и правильнее, но все равно…
В «земной» жизни у Анжелы диагностировали слабо выраженные слуховые галлюцинации. Конечно, сейчас ничего этого нет и в помине, но «голоса в голове» все равно вызывают у нее не самые приятные ассоциации.
– Да, я помню. Прости! Позвонить?
– Да ладно уж! У нас все ОК, мы только что закупили сладости и предвкушаем превосходное утро! Да, и я знаю, о чем ты переживаешь, поэтому спешу тебя успокоить: Джордж будет соответствовать твоей маленькой «парижанке». И вообще, Раф, как можно было во мне усомниться? – Энжи изобразила негодование. – Я обижена просто до глубины души! Так что чао, darling25!
Она отключилась, а я рассмеялся – Анжела в своем репертуаре!
***
К собору Святого Павла мы с Натали подошли на одиннадцать минут позже Джорджа – все-таки я решил, что девушке можно слегка пококетничать и опоздать, хотя моя протеже не слишком это приветствовала. Но, согласитесь, иногда так приятно осознавать, что тебя ждут! Поэтому небольшая задержка такси, «пробка» на светофоре, крохотное правильное внушение от меня – и вуаля! Неосознанное, но приятное чувство, что мужчина уже в ожидании и даже слегка волнуется. Я окинул предполагаемую «половинку» оценивающим взглядом – хорош! Легкие темные брюки, коричневые лоферы и серо-голубая рубашка с закатанными рукавами, почти такого же оттенка, как джинсы моей подопечной, превосходно оттеняющая цвет глаз Джорджа и рыжеватую щетину. Натали «зажглась» особым прекрасным светом – ей тоже очень понравилось увиденное. Она подходила к Джорджу сбоку, поэтому заметила его первым. Он поднял глаза – и так же «зажегся» в ответ. Есть контакт! Сегодня все должно пройти прекрасно. Анжела, в белом платье А–силуэта в стиле семидесятых, платке-повязке на голове и с макияжем в стиле Твигги26 выглядела потрясающе. Она подмигнула, кокетливо крутя очки в белой оправе, и взяла меня под руку.
– Ну привет еще раз, дружок! Она чудесна, я тоже хочу такой беретик!
– Энж, Портобелло27 тебе в помощь!
– Ну да, особенно когда самое интересное там в субботу, а мы неотрывно на посту. Как сегодня!
– Ой, как будто ты на что-то это променяешь!
Мы рассмеялись и посмотрели на своих протеже. Они уже обменялись любезностями, и Джордж предложил подняться на колоннаду собора и полюбоваться на Лондон с высоты птичьего полета, что было с восторгом встречено Натали. Наши «половинки» повернули ко входу в Сент Пол.
Еще будучи в человеческом воплощении, я обожал разглядывать этот величественный собор со всех сторон, искать интересные ракурсы, чтобы сфотографировать его, и непременно заходил внутрь – послушать службы и немного побыть наедине с собой. Он завораживал меня, я часто поднимался на колоннады – и внутреннюю, и внешние, чтобы подумать, отвлечься и прикоснуться к прекрасному. Здесь, под потрясающе красивым потолком, я чувствовал какое-то спокойствие и тихую радость. Сейчас же, будучи полуангелом, я имел возможность, как гигантский живой квадрокоптер, воспарить над собором и осмотреть его абсолютно с любого ракурса. И уже собирался на несколько секунд сделать это, как Энж буквально спустила меня «с небес на землю».
– Позже налетаешься, а сейчас – за дело!
Я вздохнул – и оказался рядом с «половинками».
Гениальное творение сэра Кристофера Рена – пятый храм, воздвигнутый на этом месте, самой высокой точке Лондонского Сити. Его предшественники были уничтожены во время пожаров и нашествия варваров. Этот же собор мог исчезнуть с лица земли во Вторую мировую войну, но Уинстоном Черчиллем был отдан приказ «сохранить его любой ценой», что и было сделано благодаря бескорыстной любви и преданности жителей Лондона.
Мы прошли сквозь резные каменные двери, миновали рамки металлоискателей и ступили в огромное «чрево» собора. Как и всегда, от красоты у нас у всех захватило дух, хотя всего этого великолепия могло и не быть: как англиканская церковь, Сент Пол долгое время был украшен довольно скромно, если не сказать аскетично: лишь фресками на куполе, изображающими жизнь святого апостола Павла. Но благодаря специально учрежденному денежному фонду, собор получил изумительнейшие мозаики, скульптуры, ажурные решетки и искусно вырезанные деревянные скамьи. Которые мы сейчас с удовольствием и рассматривали, равно как и прекрасный орган, на котором играли знаменитые Гендель и Мендельсон.
