Она качает головой.

– Нет. Все собираюсь.

Я не готов к важному разговору, пока мы не припаркуемся в каком-нибудь тихом месте, поэтому возвращаюсь к теме еды.

– Ты голодна? Я отвезу тебя куда-нибудь поесть.

– Джуд, – Скайлар поворачивается, чтобы посмотреть на меня, и заправляет свои длинные волосы за ухо. – Пожалуйста, не пытайся накормить меня. Я не голубь в парке.

– Я знаю, я просто…

– Просто не надо. Я не хочу, чтобы ты меня анализировал или жалел. Просто будь моим другом, хорошо?

Я проглатываю печенье.

– Друзья не позволяют друзьям голодать.

– Я не умираю с голоду.

– Ты упала в обморок на тротуаре.

– Я вымоталась, и было чертовски жарко. Это не имело никакого отношения к другим моим проблемам. Я с самого детства как минимум раз в год падаю в обморок.

Скайлар говорит это так, как будто это совершенно нормально, что настораживает, но я удерживаюсь от комментариев. Мой нынешний план состоит в том, чтобы помочь ей, а не раздражать ее так сильно, что она захочет выпрыгнуть из машины, чтобы убежать от меня.

Пока мы едем, Скайлар рассказывает забавные истории о странных покупателях в магазине. Я не продумал заранее, куда направиться, но в итоге мы вновь оказались на детской площадке, где прыгали с качелей.

– Только не говори, что хочешь попытаться победить меня в прыжках с качелей, – заявляет Скайлар, открывая ржавую дверцу своей машины. – Ты снова проиграешь.

– Нет, просто хочу поговорить с тобой.

Она искоса смотрит на меня, пока мы идем к столу для пикника, расположенному подальше от пятерых взрослых и их бегающих вокруг детей.

– Почему я нервничаю из-за того, что ты постоянно твердишь слово «поговорить», словно речь пойдет о чем-то серьезном?

– Потому что речь действительно пойдет о чем-то серьезном.

Мы садимся на скамейку рядом друг с другом и смотрим, как маленькая девочка вываливает ведро песка себе на голову, а потом безудержно хохочет. Скайлар поворачивается ко мне, наморщив лоб. Ее язык нервно пробегает по губам.

– Итак, в чем дело, Лаки? Ты ведь не умираешь, нет?

– Черт возьми, нет.

Мои ладони взмокли. Я быстро теряю самообладание, понимая, что этот мой замысел – на самом деле в высшей степени хреновая идея. Скайлар может взбеситься, обругать меня грязными словами и убежать к своей машине. Она может подумать, что я пытаюсь помочь ей, имея за душой какой-то извращенный скрытый мотив.

– Джуд? – настойчиво окликает меня Скайлар.

– Я думал о твоей ситуации, – говорю я, потирая руки. – И решил, что могу тебе помочь.

Она поджимает губы.

– О какой моей ситуации? С домом? С болезнью?

– И то и другое.

Скайлар опирается локтем на стол, подперев подбородок рукой, и ее голубые глаза слегка прищуриваются от любопытства и настороженности.

Я все еще не могу поверить словам, которые слетают с моих губ в следующий момент. Словам, которые я даже не предполагал, что когда-нибудь скажу, особенно так.

– Я считаю, что мы могли бы пожениться.

Нет никаких сомнений, что Скайлар затаила дыхание. Она стала совершенно неподвижной и молчаливой и смотрит на меня, кажется, уже целую вечность. Наконец, она моргает и приходит в себя.

– Что мы могли бы сделать?! – она буквально выкрикивает слово «что». Две женщины у песочницы оглядываются на нас.

Я откашливаюсь и старательно избегаю смотреть на невольных свидетелей происходящего.

– Пожениться. Только на бумаге, – быстро добавляю я, как будто это может смягчить потрясение. – Я могу включить тебя в свою страховку, чтобы ты могла сходить к врачу и получить свои лекарства. Ты могла бы жить в моем доме, если хочешь. У меня есть лишняя, пустая комната. У тебя была бы своя ванная комната. Никаких обязательств. Будем жить исключительно как соседи по дому, пока ты не встанешь на ноги.

– Ты хочешь жениться на мне?! – переспрашивает она, совершенно ошеломленная.

– Нет, – отвечаю я. – То есть да, но только чтобы помочь тебе. Это не будет настоящим браком. Как только ты закончишь учебу, сможешь работать полный рабочий день и получишь собственную страховку, мы разведемся. Не вижу проблемы. Но до тех пор это исправит ту дерьмовую ситуацию, в которой ты оказалась. У тебя будет безопасное чистое место для жизни, и ты сможешь получить необходимую медицинскую помощь.

Похоже, у Скайлар шок. Ее лицо еще больше побледнело. Она смотрит мимо меня на детей, играющих позади нас. Похоже, она оцепенела, сидя здесь рядом с парнем, который в ее глазах, должно быть, выглядит маньяком. И ведь правда, я веду себя как настоящий сумасшедший, предлагая брак восемнадцатилетней девушке.

Которая все еще учится в школе.

Так держать, Лаки. Ты официально рехнулся.

Внезапно у меня возникает спонтанное желание превратиться в облако дыма и исчезнуть.

– А тебе это зачем? – ее голос дрожит.

Вопрос ставит меня в тупик. Зачем это мне?!

– Э-э-э… – я провожу рукой по волосам и достаю сигареты из кармана. Не знаю, как объяснить, потому что, хотя на первый взгляд для меня в этом браке нет никакого смысла, на более глубоком, личном уровне он есть.

Искупление. За то, что не смог или не захотел помочь кому-то другому в прошлом. Шанс не позволить еще одной девушке пропасть, когда у нее вся жизнь впереди.

Я открываю «зиппо», закуриваю «Мальборо», затем делаю глубокую затяжку.

– Просто хочу сделать что-нибудь хорошее, – я выдыхаю дым в сторону от нее. – Вот и все.

– Но почему? Почему я?

– Почему бы и нет? – пожимаю я плечами. – Думаю, ты заслуживаешь передышки. Ты хороший человек.

Скайлар сгибает ноги в коленях и поджимает под себя, не сводя с меня взгляда.

– А что насчет Мусси-Пусси?

Я давлюсь дымом и впадаю в истерический хохот.

– Это что еще, черт возьми, за имечко такое?

– Так зовут мою кошку, Джуд, – отвечает Скайлар таким тоном, словно я должен бы это знать. – Мусси-Пусси.

– Заберем ее с собой. Вместе веселее.

– А как твоя собака? Она дружелюбна к кошкам?

– Я думаю, мы это выясним.

Ее бровь приподнимается.

– Ты живешь один?

– Да.

– В этом городе? И я останусь в своей школе?

– Да.

Следующие несколько минут проходят в молчании, и я предполагаю, что Скайлар обдумывает новые вопросы. Краски постепенно возвращаются на ее лицо. Наконец, на ее губах появляется нерешительная, застенчивая улыбка.

– М-мне придется сменить фамилию?

Я даже не подумал об этом.

– Только если сама захочешь. Это полностью решать тебе.

Скайлар делает долгий, медленный вдох и на несколько мгновений закрывает глаза, а затем открывает обратно.

– Это просто… вау. Мой разум сейчас как бы взорван, Джуд. Я-то думала, что моим самым важным решением в этом году будет – что надеть на выпускной бал. А не это.

– Я тоже вообще-то ничего подобного не планировал. Но когда я увидел, в каких условиях ты живешь, и узнал, что ты не можешь обратиться к врачу, и нашел тебя лежащей на тротуаре, все это просто потрясло меня. Я не знаю почему, но это на меня повлияло, и я хочу что-то сделать.

Не знаю, как объяснить Скайлар то, чего сам не могу понять. Все, что я знаю, это то, что, побывав в ее доме, проснулся на следующее утро с чувством, что обязан сделать что-то для нее. Как будто это какая-то миссия, которая была возложена на меня.

– Ты серьезно об этом говоришь? По-настоящему? – спрашивает она.

– Совершенно серьезно. Я хочу помочь тебе. Ничего больше, я обещаю. Мне только нужно, чтобы ты подписала брачный контракт, в котором говорится, что ты не имеешь права на половину моего имущества после развода. Это все, что я хочу взамен.

– Меня это устраивает. Я не претендую на твое имущество.

Мое сердце колотится – то ли потому, что я страшусь того, во что ввязываюсь, то ли по какой-то другой причине.

– Я получу кольцо? – спрашивает Скайлар игривым и практически полным надежды тоном.