Работая над сто девяносто второй серией и чувствуя, что сходит с ума, драматург решил-таки покончить со своим героем. Он помог Семену оступиться и провалиться в медвежью берлогу. Огромный косматый зверь поднялся навстречу Семену, оскалил жуткую голодную пасть и пошел на него…
— Все! Все! — радостно закричал драматург.
— Нет, это не все, — услышал он голос Анны Андреевны.
Драматург затравленно оглянулся и увидел у нее за спиной запыхавшихся грузчиков.
— Это не все, — повторила Анна Андреевна. — Это только мягкая мебель, а стенку еще разгружают.
.. Семен, нащупав в кармане кусочек сахару, протянул медведю. Медведь взял сахар, встал на четвереньки и сказал:
— Товарищ Семен! Оперуполномоченный Петров прибыл в ваше распоряжение! Фу, прямо задохся в этой шкуре… Вы сейчас отлежитесь, а завтра ринемся в бой…
Сан Саныч
Сценарий кинокомедии
ПЕРВЫЙ ЭПИЗОД
Фильм начинается с «эротической» сцены. Шалаш на берегу озера, мы вместе с камерой «въезжаем» внутрь шалаша и видим: в кровати голая Девушка с распущенными волосами верхом на ком-то, мы пока не знаем на ком, его лица не видно. Камера вместе с девушкой ходит вверх-вниз, вверх-вниз, захватывая кусок стены, на которой висит и сотрясается портрет Маркса. Но вот Девушка мотнула головой, откинув волосы, и мы видим, что она сидит верхом на Владимире Ильиче Ленине. Акт продолжается, и во время акта идет диалог…
Ленин. Ой, хорошо! Чертовски хорошо! Проси чего хочешь. Хочешь, я тебя после революции на хорошую работу устрою?
Девушка. Да что вы, Владимир Ильич, на какую работу? Я же кроме этого дела не умею ничего…
Ленин. Да? А ты кто по специальности?
Девушка. Кухарка я…
Ленин. Хм… Сейчас что-нибудь придумаем. Значит, не умеешь ничего… Кухарка… Придумал! Будешь управлять государством..
Девушка. Фу, не могу больше! Все!
Голос снаружи (с кавказским акцентом). Как это — не могу? Как — все? Зачем мы в такую даль плыли?..
Ленин вскакивает, выглядывает из шалаша… В кадре — на лодке Сталин и Дзержинский… Сталин показывает на Дзержинского.
Сталин. Феликс тоже не желэзный…
Изображение гаснет. Это Сан Саныч Жонков выключает телевизор, вынимает кассету из видешника. И мы оказываемся внутри его домика на садовом участке… Стены изнутри оклеены киноафишами, чуть в стороне висит старинная фотография какой-то семейной пары. Жарко топится «буржуйка», перед ней на полу десяток беспорядочно брошенных кассет. И еще сидит в комнате, внимательно слушая Сан Саныча, небольшая собачка-тибет… Перед ней — пустая миска. Рядом валяется пустая башка из-под собачьего корма. Саш Саныч швыряет вынутую кассету в печку. Собачка гавкает.
Жонков. Да, Чарли, провал! Опять я не угадал! Вот такой я продюсер!
Чарли заливается лаем.
Прости, забыл, ты не любишь это слово. Нет, ну ты мне скажи: что еще этому народу надо? Ну почему он не пошел в кино? Тут тебе и секс, и история, и политика! А юмор какой! Ну ведь полный набор! Ну как, как я мог в это не вложить деньги? Тем более чужие… Ой, Чарли, бросить бы к черту все это продюсерство…
Чарли скулит.
Да не могу я… Что-то такое во мне сидит… Это какая-то тайна…
Чарли подходит, встает под портретом семейной пары, смотрит на него снизу вверх, воет.
Да, правильно, правильно, Чарли! Говорила мне бабушка перед смертью: «Саня, внучек, что хочешь делай, только кино не занимайся — нищим останешься…» (Пытается что-то высыпать в миску Чарли из пустой банки.) Какая-то тайна. Провал, над тобой смеются, Светка близко не подходит, и ты зарекаешься — все! Никогда больше! А потом…Видишь камеру — и тебя опять снимать тянет! Пьянит! Это как водка — стоит только начать — не остановишься…
Чарли. Гав!..
Жонков. Нет, Чарли, как алкоголизм, это не лечится… Хотя, ты знаешь… (Достает газету. Читает)В газете написали… Какой-то профессор Говард… Психиатр. Лечит от любви к кино. Как от водки. Принудительно. За деньги. (Присвистывает) За большие деньги. Ой, сколько же аферистов развелось! Представляешь, какая чушь! Лечит от любви! Да еще принудительно! И за деньги! (Бросает газету в печку.) Ладно, пойдем в огород… (Надевает соломенную шляпу, выходит из хибарки в огород.)
Чарли идет за ним, потом на секунду задерживается, поворачивает назад к печке, вынимает обгоревшую газету.
С улицы слышен голос Жонкова.
Чарли!
Чарли вприпрыжку догоняет.
ВТОРОЙ ЭПИЗОД
Жонков копает на огороде. Берет лопату, втыкает в землю. Подбегает Чарли. Жонков вынимает ком земли на лопате, уже разворачивается в сторону домов, чтобы отбросить землю, и как стоял, так и застывает… глядя на что-то. Он глядит на вышедшую из своего домика красавицу Светку… Светка заходит в какой-то другой дом, выходит из поля зрения, и только после этого Сан Саныч приходит в себя — Светка… Снова копает. Лопата звякает, попадая на что-то. Собачка радостно гавкает…
Жонков. Что? Думаешь — клад? Ну, я тогда первым делом тебе… ящик «Чаппи»! (Чарли гавкает два раза.) Ну хорошо-хорошо! Два ящика! (Чарли заливается лаем.)
Что с тобой?
Чарли с лаем бежит в дом и появляется оттуда с газетой в зубах.
Ага — сейчас тебе! Чтоб я деньги на этого афериста? Да не хочу я лечиться! Не хочу! Кино — это все, что у меня есть! Да я лучше на эти деньги новую картину сниму!.. (С ожесточением втыкает лопату в землю, выворачивает камень…) Вот твой клад… (Берет камень, взвешивает на руке.) Вот это я бы твоему Говарду с удовольствием… за лечение…
В это время со стороны дороги слышится вой милицейской сирены. Сан Саныч поворачивает голову. На дороге — погоня. Милицейская машина преследует какую-то другую… Жонков поворачивает голову в другую сторону и видит: красавица Светка идет обратно к дому… Камень выпадает из его рук. Он столбенеет, становясь похожим на чучело…
Кадр-перебивка
В преследуемой машине сидят трое бандитского вида. Шофер, рядом с ним, видимо. Старшой, на заднем сиденье какой-то Белесый…
Старшой. Жми! Ты можешь быстрее?
Шофер. Не могу… У них же движок форсированный… Белесый (посмотрев в заднее стекло, поворачивается к Старшому). Старшой, они нагоняют…
Старшой. Нельзя, чтоб они нас с деньгами взяли… Прятать надо! Белесый!
Белесый. А?
Старшой вынимает пачку долларов, протягивает Белесому.
Старшой. Прыгай! Спрячешь где-нибудь…
Белесый (беря деньги). Ага, они меня одного с деньгами возьмут…
Старшой. Никто тебя не возьмет! Мы их уведем! Спрячешь, часок в лесу отсидишься, заберешь и к нам — будем ждать тебя на сороковом километре…
Белесый. Да я вас не найду… У меня же этот… идиотизм топографический.
Старшой. Найдешь! И не вздумай потеряться с деньгами! А то мы тебя найдем… вместе с твоим идиотизмом…
Шофер (глянув в зеркальце). Нагоняют. Старшой!
Старшой. Прыгай, Белесый!
Белесый открывает дверцу и прыгает на ходу.
ВТОРОЙ ЭПИЗОД
(Продолжение)
Белесый выкатывается из машины в кювет, хоронится. Мимо на дикой скорости, с сиреной проносится вслед за машиной Старшого милицейский «газик». Белесый поднимает голову, озирается. Видит стоящего, как чучело, Жонкова.
Белесый. О! Чучело!
Перелезает через ограду, не обращая внимания на заливающегося Чарли, прячет деньги под шляпу Жонкову, перемахивает обратно и бежит. Глянув на дорогу, опять быстро прячется в кювет. По дороге медленно возвращается в одиночестве милицейский «газик». В нем два милиционера. Один за рулем. Сержант, другой. Лейтенант, сидит справа, на пассажирском сиденье. Вот «газик» уже буквально в метре от того места, где спрятался Белесый…
