— Конечно, товарищ Тренер… Мы, кстати, с Ильей Николаевичем знакомы давно, я ещё мальчишкой сопливым был, мы встретились с ним, когда он приезжал за выборы агитировать, в захудалый провинциальный районный городишко, — рассказывал меж тем Марат. — Он уже тогда депутат госдумы был, мы ждём его у вокзала, я то думал подъедет лимузин… А тут раз, поезд остановился — и он выпрыгивает, в шляпе и с портфелем.

— Да, было такое, — улыбка наконец тронула лицо Колокольцева.

— Я, кстати, сам извиняюсь за свой наряд, — продолжил Марат. — Сейчас переоденусь, но, кстати, наши политические оппоненты поступают очень умно, решая самые серьёзные проблемы в бане. Или в сауне, обнаженные, при шуме огня, воды и пара.

Он вышел из зала-прихожей, и уже издалека крикнул:

— Товарищи, камрады, кто что будет? Есть кофе, чай, вино, квас, коньяк, пиво, водка… Ладно, всем чай, я понял!

Буквально через несколько секунд он вновь показался, но уже полностью одетый в чёрное, перетянутый портупеей, неся на трёх пальцах вытянутой руки огромный поднос с чайником, сахарницей и кучей разномастных кружек.

— Прошу занимать места за нашим круглым столом, — сказал он. — Похоже на круглый стол в Камелоте, ну да мы, наверно, и есть рыцари. Только не короля Артура, а ее величества Революции… Да, и пробуем чай, уверен, вы такой никогда не пробовали. Я пока возьму слово, чтобы прояснить ситуацию и крайне просто объяснить, зачем, собственно, мы здесь собрались.

Марат с шумом отхлебнул из своей кружки и начал, с места в карьер:

— Все дело в том, что примерно год назад, мы с товарищем Люгером получили от неизвестных пока нам сил крайне серьёзные ресурсы. Разнообразные ресурсы. Я говорю очень серьёзно, и вот до сих пор не совсем понимаю, кто нам помогает.

— Но, — Марат сделал паузу. — Нам, как настоящим революционерам, абсолютно равнодушно, кто вдруг такой щедрый вздумал помогать. Главное для нас результат, остальное вторично. Итак, благодаря предоставленным ресурсам мы сейчас представляем из себя серьёзную силу. На сегодня в нашей организации более тысячи членов (Марат немного лукавил, их было больше, и гораздо больше тысячи), все бойцы на полном довольствии. Расходы на организацию превышают семизначную цифру. В ближайшее время, благодаря косвенной помощи китайских товарищей, — здесь Маузер лукавил гораздо больше. — …ожидается значительное увеличение поступления средств. Прошу обратить внимание на два слова — "косвенной" и "значительное".

Марат перевёл дух и отхлебнул еще чаю.

— Дополнительно, — продолжил он. — Мы перевербовал и несколько десятков высокопоставленных чиновников и офицеров. Ведем работу в военных и полицейских академиях, там преподают ещё старые кадры, они сейчас ведут интенсивную работу по выявлению курсантов с социалистическим мышлением. У нас есть преданные и верные люди практически везде. Полиция. Армия. ФСБ. Прокуратура, суды, налоговая, приставы и спасатели, во всех областных администрация, думах, министерствах и прочих…

— А не хотите ли вы сказать, что эти странные исчезновения и убийства по всей стране — ваших рук дело? — громко вмешался в монолог Колокольцев.

— Да. Наших, — Марат выждал паузу, чтобы до всех дошёл смысл сказанного. Глок в это время злобно оскалился.

— Мы сейчас. Полностью готовы. К планомерному перехвату власти. — Марат рубил и задавал ритм, как будто выступал с трибуны. — И удержанию её. По всем, самым важным, направлениям. По сути дела, в стране, на сегодняшний момент, создана и действует, настоящая армия, профессиональных революционеров.

На этих словах представитель Рот Фронта недоверчиво хмыкнул и отрицательно покачал головой.

— Позвольте я вас прерву, молодой человек. Вы вот тут много и красиво рассказываете о взаимодействии с властью и органами, что уже подозрительно. А как у вас дело с работой в трудовых коллективах, и вообще как обстоят дела с массами?

— Работа с массами, — чеканил в ответ Марат. — Состоит в том. Что вы целенаправленно ищете в массах. Отдельных индивидуумов. Находите и обучаете. Революционному мастерству. Выделяете из масс тех, кто уже готов стать, профессиональным революционером.

Ватов недоверчиво хмыкнул:

— А как вы собираетесь проводить революцию, не имея широкой поддержки пролетариата?

— При чем здесь…, - продолжал ритмично говорить Маузер, но уже понимая, что тон революционного оратора на этих людей ничуть не действует. — …поддержка пролетариата? Три условия революции все помнят? Верхи, низы и организация… Широкая поддержка пролетариаты — это низы. А организация — это отдельное условие. Ферштейн? Я не собираюсь здесь спорить, о прописных истинах. У нас предложение. Извольте его выслушать.

— Да, мы внимательно слушаем, — вмешалась уже Вера Сергеева.

— Люгер, принеси сумку.

Когда объемная кожаная сумка оказалась на столе, Марат начал выкладывать из нее пачки денег.

— Здесь собрались представители самых известных социалистических движений на сегодняшний момент. Мы предлагаем прямо сейчас собрать президиум Верховного Совета этих социалистических организаций. В последующем Верховный Совет станет руководящим органом социалистического государства. Пока же вам предлагается взять денежные средства, по миллиону — на каждую организацию. На эти средства вы снимете помещения, наймете работников. То есть товарищей, которые будут на зарплате заниматься организацией, управлением и отработкой вопросов и задач, которые перед ними и будет ставить Совет. Пока будет миллион, в месяц. Дальше, пока не возьмем власть — будет еще больше.

— И что, эти деньги — китайская помощь? — старую большевичку ситуация явно веселила.

— Конкретно эти деньги — пожертвования колумбийского наркокартеля. Или это немецкая императорская семья прислала? — Марат наморщил лоб, словно вспоминал. — Не помнишь, Люгер, откуда деньги?

— Да по-моему это выручка от проданных органов. Ну когда землетрясение на Филиппинах было, помнишь, сколько их там нарезали? — мрачно отозвалась Юта.

— Да нет, что вы! — вмешался до сих пор молчавший Магнум. — Это же из партии, которую нам присылают браконьеры, ну… которые на черной икре специализируются.

— Враки, — прокаркал из своего угла Глок. — Это я конфисковал у тех гадов, которых мы последний месяц кончили.

— Экспроприировали, товарищ Глок, — поправила его Магнолия. — Экспроприировали…. Конфисковал — это официально, по конкретной статье закона, судебным порядком или же без него, но таможенным контролем. Еще можно без суда конфисковывать наркотики и оружие.

— А что? — весело сказала Вера Сергеева. — Я беру. Особенно если это конфискованные немецкие императорские деньги переданные сюда через наркобаронов с помощью китайских товарищей в бочках с черной икрой. У вас еще случайно запломбированного вагона с вооруженными до зубов боевиками на запасном пути на завалялось?

— Будет, товарищ Вера, обязательно будет, — серьезно ответил Маузер. Вроде, лед тронулся. — И не вагон, а несколько полных составов, как пассажирских, так и грузовых.

— Кузьма?

— Да ноу проблем. Надоело голой задницей за светлое будущее бороться. У меня только на московском молодняке штрафов висит на пару миллионов, — сказал Васин, и потянулся за долей.

— Товарищ Цезарь? Стася?

— А я тут при чем? — удивилась Молодцова.

— Ты представляешь нацбольшевиков, НБП, помнишь? — напомнила Юта.

— Меня там давно нет, — жестко отрезала Стася. — Там давно уж старпер Помидоров засел и сидит, да еще и скурвился под власть, хронов любитель молодых кавказких мальчиков…

— Да, на счет Помидорова и Сюганова, — вдруг и как будто вспомнил Маузер. — Сегодня же восьмое число, восемь вечера, восемь минут восемь секунд… Уже прошло?

— Да, уже стукнуло, — подтвердил Глок.

— Ну что, товарищи, можно и помянуть. Сегодня у нас двойная утрата, в один день, в один час, минуту, и даже в одну секунду, после долгих и продолжительных болезней скончались господа Помидоров Вениамин Эдуардович, руководитель бывшей партии национал-большевиков, переименованных с легкой руки в «Иную Россию». От инфаркта… И бессменный лидер официальной коммунистической партии, оно же КПРФ, Андрей Геннадьевич Сюганов, тоже после долгой и продолжительной, хотя тоже скоропостижно, и тоже от инфаркта…